Кэрри дошла до того, что уже ревновала Нико к лошади. Она-то думала, что по приезде на Нироли они станут проводить вместе больше времени, но дни Нико были расписаны по минутам, и для нее у него не оставалось времени.
В следующий раз Кэрри увидела Нико как раз перед выездом в клинику. Она давно была готова, но когда наконец раздался стук в дверь, она терпеливо сосчитала до двадцати и только потом открыла.
— Прости, что все вот так второпях.
— Не беспокойся, я уже готова…
— Нет. — Нико нетерпеливо покачал головой. — Я хочу сказать, вряд ли я найду другое время, чтобы дать тебе это.
— Что?
— Не очень-то романтично получается. — Он посмотрел в потолок, нервничая, словно подросток на первом свидании. — Это кольцо, Кэрри.
— Кольцо?
— Обручальное. Откроешь? Вот. — Нико протянул ей бархатную коробочку. — Давай я помогу. — Он достал кольцо с самым большим бриллиантом из всех, которые ей доводилось видеть.
— Это что, был самый огромный камень в магазине?
— Почти. — Нико пытался, пока безуспешно, надеть кольцо па палец Кэрри.
— По каким критериям ты его выбирал?
— Я не разбираюсь в драгоценностях. Не было практики.
— Нико, забери его. — Она протянула кольцо ему. — Мне оно не нужно.
— Не нужно?
— Ты что, совсем меня не слушаешь? Я не хочу за тебя замуж, и мне не нужны твои деньги и то, что можно на них купить. Я не хочу твой статус, Мне это незачем! Я не хочу, чтобы ты дарил мне бессмысленные подарки. — Кэрри положила кольцо обратно в коробочку. — Уверена, тебе вернут деньги.
— Кэрри… мне жаль, все вышло так неуклюже.
— Ты думаешь, все можно уладить вот так, с помощью брачного контракта?
— Ну да. Разве ты не хочешь, чтобы наш ребенок родился в браке?
Нико не сдавался, но лишь потому, что сдаваться было не в его правилах.
— Я знаю много одиноких мам, которые сами воспитывают своих детей, — заверила его Кэрри. — А то, что ты предлагаешь, Нико, никого не сделает счастливым. Не обманывай себя.
— Я просто подумал, что как мать…
Она бросила холодный взгляд в его сторону.
— Прости, но ты просто не понимаешь, насколько мать может любить своего ребенка. Впрочем, у тебя ведь тоже есть мама, чудесная женщина, которая восхищается тобой и которая сделала бы все, что в ее власти, лишь бы ты был счастливым. А свидетельство о браке не имеет никакого отношения к материнству.
Нико подошел к двери и открыл ее для Кэрри.
— Пойдем, нам лучше поторопиться или мы опоздаем на прием в клинику.
Для нас обоих все может измениться за одну минуту, осознала Кэрри, лежа на жесткой кушетке в кабинете врача. Это был один из самых важных моментов в ее жизни, и она знала, что Нико чувствует то же самое. Он стоял рядом с ней и смотрел на экран монитора.
— Вот ваш ребенок, — сказал врач.
— Да, я знаю. — Нико не сводил глаз с экрана. — Можно сделать распечатку?
— Конечно.
Кэрри отвернулась. Она не могла больше выносить выражения, застывшего на лице Нико. Он разделял ее чувства, но не хотел разделить с ней жизнь, и на минуту она даже пожелала, чтобы он не приходил с ней сюда.
— Кэрри, Кэрри! — Нико потряс ее за плечо. — Ты только взгляни!
Он помог ей сесть и показал крошечный снимок.
— Мы ведь можем оставить его себе? — поинтересовался он у врача.
— Разумеется.
— Не плачь, Кэрри! Это же чудесно!
Нико встал. Он показался Кэрри слишком большим для этой комнаты. Слишком широким и торопящимся остаться в одиночестве, чтобы, не дай бог, не показывать кому-нибудь свои чувства.
— Одевайся. Я подожду тебя снаружи.
— Нет, нет. Я пойду, побудьте немного наедине. — Врач вымыл руки и вышел.
— Невероятно. — Нико все еще не сводил глаз с фотографии.
— Можно посмотреть?
— Конечно. — Он сел рядом с Кэрри. — Видишь ножки? Как ты думаешь, это мальчик или девочка?
— Разве это важно? Тебе не все равно?
— Конечно, нет. Впрочем, ты права, мне все равно, мальчик это или девочка, лишь бы родился здоровеньким.
— Но ты не узнаешь, твой это ребенок или нет, еще шесть месяцев.
— Разве ты не знаешь?
— Я — да.
— Не возражаешь, если я сохраню фото? Я сделаю для тебя копию.
— Правда?
— Ну конечно!
Их взгляды встретились, и Кэрри поняла, что Нико не лжет.
— Я подожду в коридоре.
Она тяжело вздохнула.
Мы только что разделили такой момент близости, и все же что-то умерло и уже никогда не воскреснет. Ничего не вернешь.
По дороге обратно во дворец Нико говорил мало, а потом, передав Кэрри в заботливые руки своей матери, он снова ушел, объяснив, что ему необходимо закончить дела с Максом.
Кэрри смотрела ему вслед из окна, зная: он не заметит того, что она наблюдает за ним.
Когда Нико вернулся, Кэрри сидела на берегу озера, опустив ноги в воду. Потом она легла на траву и закрыла глаза. Кэрри не слышала, как Нико подошел и сел рядом с ней. Она испуганно открыла глаза и подскочила от неожиданности.
— Все хорошо?
— Уже да, — коротко ответил он, хотя Кэрри хотела знать больше.
Неожиданно он склонился над ней и убрал с ее лба выбившуюся из прически прядь волос.
— Ты не веришь мне, Кэрри?
Она затаила дыхание.
— Прости, если побеспокоил тебя.
— Нет, ты мне совсем не помешал. — Нико улыбался ей так, словно она была его самым близким на свете человеком. — Я просто наслаждалась видом.
— С закрытыми глазами?
Кэрри не сдержала улыбку.
— Давай насладимся вместе. — Он лег рядом и закрыл глаза.
— Нико…
Он приоткрыл один глаз и взглянул на нее.
— Ты просто невозможный!
— Хотя бы в одном наши мнения сходятся.
Нико приблизился настолько, что теперь мог бы поцеловать Кэрри, но внезапно он резко встал и отошел к воде.
— Как ты почувствовала себя после того, как увидела ребенка, Кэрри?
Услышав его вопрос, она сразу же поняла, что он отошел от нее, надеясь скрыть свои чувства.
— Чудесно, — честно ответила Кэрри. — Садись рядом, Нико. — Она похлопала по траве возле себя. Его лицо находилось в тени, но она могла угадать, о чем он думает. После нескольких секунд сомнений он сел рядом с ней.
