Сердце у Кэй дрогнуло. Она уловила упрек в голосе Форда. Теперь еще и это будет ее мучить.
— Так тебя там не будет? — разочарованно спросила Карина.
— Конечно, будет, — поспешила заверить ее Кэй, проглотив обиду. — Ты мне совсем не нужен, Форд. Я прекрасно справлюсь сама. Вы столько времени не виделись, вам о многом надо поговорить. Поезжай, пожалуйста, домой, прошу тебя.
Форд покачал головой.
— Я не могу так поступить. И не думаю, чтобы Карина на это рассчитывала. Я, конечно, уделю ей внимание, но тебе так просто избавиться от меня не удастся. — Он постарался обратить все в шутку, но Кэй была уверена, что сделал он это из жалости к ней. Ни один здравомыслящий мужчина не привязал бы себя к калеке, когда можно проводить время с любимой женщиной.
— Предоставляю вам самим с этим разобраться, — с легким смешком сказала Карина. — Ты сможешь меня завтра перевезти, Форд?
— Конечно, — ответил он, глядя на нее, как показалось Кэй, именно так, как он смотрел на нее саму, когда считал ее Кариной. Какая ирония судьбы! Обнаружив, что у нее есть сестра, она должна была бы радоваться, а вместо этого у нее сердце разрывалось от боли. Сумеет ли она похоронить свою любовь, чтобы по-доброму относиться к сестре и Форду?
Карина перед уходом еще раз обняла Кэй. Форд открыл дверь и пошел проводить ее до лифта, размышляя про себя, чем он так провинился в жизни, что судьба наказала его, поставив в такую щекотливую ситуацию. В душе он не сомневался, кого из сестер-близнецов любит, но положение его было не из легких: одна из них неизбежно будет страдать.
—Жаль, что из-за меня мы не сможем отпраздновать сегодня, — извиняющимся тоном сказала Карина. — Просто невероятно, правда, что у меня оказалась сестра?
—Да, в голове не укладывается, — согласился Форд.
— Надеюсь, мы с Кэй поладим и станем добрыми друзьями.
Форд нахмурился.
— А разве есть причина, из-за чего вы можете не поладить?
— Только ты, — тихо сказала Карина. — Мы обе любим одного и того же мужчину. Проблема в том, кого любишь ты.
Когда Форд вернулся, Кэй загружала в посудомоечную машину тарелки от завтрака. Форд подошел к ней сзади, обхватил за талию и притянул к себе.
Она ощутила его крепкое тело, быстро нарастающее возбуждение и собственную ответную реакцию. Но лучше бы он этого не делал. Пусть бы уж сразу признался, что ошибся и любит Карину. А это объятие только все осложняло.
— Не надо, Форд. — Она торопливо отошла. — Я не хочу, чтобы ты меня трогал.
— Почему, черт возьми? — возмутился он. — Ты все еще считаешь, что я должен быть верен Карине?
— Конечно, — твердо ответила Кэй. — Но дело даже не в этом. — Ей пришлось прибегнуть ко лжи, чтобы уберечься от лишних страданий. — Я плохо себя чувствую.
— Ты больна?
— Нет. Не в этом смысле. Я просто никак не приду в себя. Двенадцать месяцев не знать, есть ли у меня родные, и вдруг обнаружить сестру, о которой я могла бы никогда и не узнать! Тут и у здорового голова кругом пойдет.
Форд сочувственно кивнул.
— Страшно подумать, сколько лет вы были разлучены.
— Да. И теперь особенно важно, чтобы ко мне вернулась память. Мне так много надо узнать! Может, все-таки обратиться в полицию, проверить, нет ли меня в числе пропавших без вести?
— Я узнаю. Приготовлю ланч и съезжу.
— Мне не хочется есть. Лучше поедем сразу. Не хочу терять ни минуты.
Но их постигла неудача. В списках пропавших без вести имя Кэйли Филипс не значилось. И когда они вернулись домой, Кэй готова была разрыдаться.
Форд обнял ее.
— Дорогая, ведь остается еще Чарльз Форестер. Может, он сможет как-то прояснить ситуацию.
— Да, это моя последняя надежда. Но как мне его найти? Это был один шанс из тысячи, что я его увидела. Не могу же я торчать все время на улице.
— Конечно, это проблема, — согласился Форд. — Но мы ее решим. Не беспокойся.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— За Кэй и Карину, двух очаровательных близняшек, которые наконец обрели друг друга! — провозгласил Форд.
Девушки улыбнулись и подняли свои бокалы. Карина сияла от радости, но Кэй под улыбкой прятала тревогу. Прошлой ночью ей снова приснился Чарльз Форестер. Краска залила ей лицо.
Форд окинул ее озабоченным взглядом.
— С тобой все в порядке, Кэй? Что ты вдруг так раскраснелась? Не заболела?
— Нет, конечно, — резко ответила Кэй. Она не сказала Форду, что снова видела во сне Чарльза, чтобы избежать расспросов. Ей было бы невероятно стыдно обсуждать такие интимные вещи.
После первых двух снов она каждый раз представляла, что на месте Чарльза был Форд. Тогда она просто упивалась этими волнующими мыслями. Но сегодня все было иначе. Форд больше ей не принадлежал, и она не имела теперь прав на его тело. А это значило, что и мысли о нем должны быть запрещены.
Вчерашние его поцелуи и ее самозабвенный ответ Кэй не принимала во внимание. Считала, что последний раз перед тем, как он ее покинет, она могла себе это позволить.
Они едва не оказались в постели. А началось все с нежнейшего поцелуя, от которого по всему ее телу, вплоть до кончиков пальцев, пробежал трепет, будто по ней прошел электрический ток. А когда язык Форда скользнул по ее губам и сплелся с ее собственным языком, этот ток ударил ее со всей силой.
Кэй невольно прижалась к Форду, стремясь ощутить его мужскую силу. Она вся дрожала от желания. Сердце билось в безумном ритме.
— Ты не понимаешь, что со мной делаешь, — хрипло прошептал Форд. — Я не в состоянии больше сдерживаться. — Он обхватил ладонями ее груди и погладил набухшие соски.
Кэй затопила волна блаженства. Она понимала, что должна остановить его, отодвинуться, оказать сопротивление, что потом будет себя проклинать, но всепоглощающее желание заслонило все мысли. Ее тело с жаром отвечало на его поцелуи и ласки. Овладевшая ею страсть не давала ей оторваться от него.
Его возбужденная плоть жгла ее сквозь тонкую ткань юбки, заставив наконец опомниться. Это было какое-то безумие. Еще несколько минут, и произошло бы непоправимое. И ради чего? Он все равно бы ее оставил. Его место рядом с Кариной. И о чем только она думала, разрешая ему целовать себя так пылко, так неистово и... так красиво?
— Прости, Форд. — Сделав над собой отчаянное усилие, она оттолкнула его. — Я, наверное, сошла с ума. Нельзя этого делать. Ты принадлежишь Карине.
Глаза его потемнели от боли.
— Кэй, любимая, неужели ты думаешь, я оставлю тебя после того, что мы вместе пережили?
— Меня не волнует, что мы пережили, — запальчиво воскликнула она, понимая, что обманывает саму себя. Ее привязанность к Форду была так глубока, что разрыв с ним мог разбить ей сердце. Оставалось только надеяться и молиться, чтобы к ней поскорее вернулась память. Может оказаться, что у нее был друг, и тогда она смогла бы расстаться с фордом без особой боли.
