Но тут в ее голове, словно короткая, яркая вспышка, неожиданно промелькнула очень странная и страшная картинка. Мари вдруг весьма отчетливо и реалистично, словно это происходило с ней наяву, ощутила безжизненно обмякшее тело сестры в своих объятиях и услышала собственный, полный бескрайнего горя, стон. А уже в следующую секунду Энни испуганно дернулась в ее руках, и жуткое видение тут же исчезло. Поспешно отстранившись, сестра взволнованно уставилась на нее.
— Что?! — упавшим голосом воскликнула она, — Тебе больно?! О, Боже, я сейчас позову врача!!
Энни поспешно нажала на кнопку экстренного вызова, расположенную возле кровати Мари, и лишь тогда девушка поняла, что она, по-видимому, стонала вслух.
— Нет, нет, я в порядке, — слабым голосом заверила она Энни, — Я правда в порядке… Просто это… Страшные видения… Словно какие-то жуткие кошмары наяву…
Энни понимающе кивнула, немного расслабившись. А вслед за этим, в палату поспешно вбежала медсестра.
— Простите, пожалуйста, — стараясь говорить максимально ровным голосом, сказала ей Мари, — Я в полном порядке. Просто я немного напугала сестру…
— Ну…, если бы вы были в полном порядке, то вас бы здесь сейчас не было, — ласково улыбаясь ей, пошутила медсестра, на всякий случай проверяя показания приборов жизнеобеспечения, — И как вы себя чувствуете, в-целом, мисс Ровер?
— На самом деле, я чувствую себя вполне сносно, — улыбнулась ей в ответ Мари, — Лишь только голова немного болит…
— И это совсем не удивительно, — кивнула ей медсестра, — Учитывая, что у вас сильное сотрясение мозга. Мы вводим вам обезболивающее, однако некоторая часть боли все равно остается. Хотите, чтобы я позвала вашего лечащего врача? Он был у вас не так давно, но вы тогда еще спали.
— Нет, не стоит, я правда в порядке, — заверила ее Мари, — На самом деле, это не такая уж и нестерпимая боль, поверьте. В конце-концов, я даже, отчасти, рада тому, что я могу ее чувствовать и понимать, таким образом, что все еще жива.
— Хорошо, — вновь кивнула ей медсестра, — Тогда ваш доктор зайдет к вам снова примерно через час. А пока…, если ваша боль вдруг хотя бы немного усилится, то непременно вызывайте меня.
— Спасибо вам, — почти одновременно сказали ей обе сестры.
Мари тихонько рассмеялась, вспоминая, что такая спонтанная синхронность была им с Энни иногда свойственна. Ведь они, все-таки, были двойняшками, и это обстоятельство, наверняка, каким-то образом на них сказывалось.
Медсестра покинула палату, и Энни вновь обняла свою сестру, но, на сей раз, уже без рыданий, а лишь с широкой сияющей улыбкой на своем весьма хорошеньком лице. Мари же немного отстранила ее от себя и с нежностью на ту залюбовалась. Ведь ее Энни была самой настоящей красавицей. Коричневые, слегка вьющиеся на кончиках волосы мягко обрамляли ее милое, беличье личико с деликатно-тонким, точеным овалом. Небольшой вздернутый носик и чуточку заостренный подбородок вносили в лицо девушки что-то озорное и задорное. А ее янтарно-карие глаза с теплым оттенком меда, казалось, ласково лучились летом и теплом.
— Моя Энни…, — ласково прошептала Мари, погладив сестренку по щеке, — Прости меня за то, что я тебя так сильно напугала.
— Перестань, — поспешно замотала та головой, — Я так счастлива, что ты, наконец-то, очнулась!! Господи, Мари, да я просто с ума бы сошла, если бы ты…, — девушка вдруг резко осеклась и снова часто заморгала.
— Тише, солнышко мое, — погладила ее влажную щеку Мари, — Ты же знаешь, что меня так просто не прибьешь. И я торжественно обещаю, что я успею еще не раз тебе надоесть за нашу с тобой долгую, последующую жизнь.
— Они позвонили мне тогда и сказали, что ты попала в аварию, — дрожащим голосом прошептала Энни, — И я так испугалась!! Они сказали мне, что ты впала в кому! А еще, что они не могут до конца понять, насколько все это серьезно! Это сейчас врачи говорят, что у тебя лишь сотрясение мозга и множественные ушибы, но пока ты не очнулась, они все проводили и проводили все эти свои обследования без конца… Они просто не могли понять причину того, почему ты впала в кому. И тогда они сказали мне, что я… должна быть готова ко всему…, — Энни не выдержала и снова расплакалась, трогательно прижавшись к Мари своим дрожащим телом.
Девушка ласково погладила ее по голове, утешая.
— Все со мной будет хорошо, Энни, — прошептала она ей в самое ухо, — Я обещаю тебе. Я клянусь!! Поверь, у нас с тобой все будет просто отлично!
Тепло объятий сестры настолько сильно умиротворяло, что Мари вдруг начала, совсем не в тему, медленно моргать. Однако, она упрямо старалась побороть подступившую к ней волну сонливости. Заметив это, Энни нежно и ласково ей улыбнулась.
— Тебе надо поспать, Мари, — прощебетала она словно птичка, заботливо поправляя подушку, — Ты все еще очень слаба. И тебе нужно отдыхать. Я буду здесь неподалеку. Поговорю пока с твоими врачами. Ведь ты же пообещаешь мне, что ты немного поспишь, правда?
Мари покладисто ей кивнула. Ее общая слабость, а также введенные медикаменты стремительно брали над нею верх. К тому же, встреча с Энни, сама по себе, очень сильно ее расслабила. Ведь это было так невероятно здорово, просто увидеть ее, наконец, и обнять, а также понять, что с ней, на счастье, все в полном порядке. И, благодаря этому, вновь почувствовать себя дома. В любящих, нежных объятиях… И теперь, когда Мари убедилась, что сестре ничего не угрожает, она, наконец-то, могла позволить себе окончательно расслабиться и отдохнуть.
Энни нежно поцеловала ее в висок и тихонько выскользнула из палаты в больничный коридор. А уже в следующую же секунду, вконец успокоившаяся Мари безмятежно и крепко спала.
* * *
Мари снился кошмар. Он был отвратительный, душный и действительно страшный. Ей снилось, что она лежит голой спиной на холодном кафельном полу. Ее голова была разбита об этот кафель, и она чувствовала как ее мокрые, липкие от крови волосы беспомощно елозят по его твердой, гладкой поверхности. Лицо девушки также было разбито, но на сей раз уже кулаком. А тяжелое, потное мужское тело придавливало ее к полу своим весом. При этом, одна рука этого человека крепко держала ее за горло, слегка удушая, чтобы она не дергалась. А вторая, тем временем, поспешно срывала с нее нижнее белье. Из-за удушения Мари не могла кричать и поэтому ее просто трясло от беззвучной истерики. Она отчаянно пыталась вырваться или, хотя бы, крестить ноги, но мужчина был гораздо сильнее ее. Он гневно изрыгал ругательства и периодически бил ее. Снова и снова. То кулаком по лицу, то головой о кафель.
А затем он начал насиловать ее, резко и грубо, при этом, оказавшись еще и слишком большим для нее. Мари чувствовала сильную боль и ощущала, как что-то горячее и липкое стекает по внутренней стороне ее бедер. И это что-то было очень сильно похоже на кровь. Мари истошно выла, словно раненое животное, балансируя на тонкой грани между сознанием и обмороком. И она понимала, что хочет лишь только одного… Чтобы весь этот отвратительный ад, наконец-то, закончился. Даже если ради этого ей нужно умереть… Чтобы просто не видеть, не слышать и не ощущать больше ничего…
