красивые голоса.
Демоны удивленно взирали на Габриэля и новоиспеченный хор. Песня была им незнакома. Но когда до них дошло, что мальчик хочет приобщить их воспроизводству неких странных для их ушей звуков, они засмеялись хриплым смехом. Смех разнесся по окрестностям, все смешалось, и получилась некая какофония: переплелись смех и звуки пения.
Люди смеялись и старались поддержать хорошее настроение. И в то же время никого не покидало чувство тревожного ожидания, в воздухе витал невысказанный вопрос: как там Натаниель?
Хуже всего приходилось Эллен, но она старалась не подавать вида и улыбалась вместе со всеми.
Да и чем бы они могли помочь Натаниелю?
Так они прождали весь день…
На Долину Людей Льда спустился холодный весенний вечер. Майские вечера коротки; вечер быстро сменила ночь.
Еды у них почти не осталось. Шестеро живых, нуждавшихся в пище, разделили последние остатки провизии.
Тува думала только о Натаниеле:
«Когда же он ел в последний раз? В критической ситуации надо уметь собраться. Мозг нуждается в пище больше всех остальных органов. Голодному сложно быстро ориентироваться в происходящем и принимать правильные решения. Человек начинает легко раздражаться и постепенно теряет уверенность в себе. Как же тяжело должно быть сейчас Натаниелю!
Но почему, почему все тихо?! И сколько еще ждать?»
Тува украдкой взглянула на демонов. Во тьме демоны походили на птиц, нашедших себе пристанище на ночь. Сон диких птиц чуток, они всегда готовы к подстерегающей их опасности.
Теперь мысли Тувы были заняты демонами. Тува (как, впрочем, и остальные), часто думала о том, кого они преследовали.
Теперь ей многое стало известно. Незнание не принесло радости. Думая о Нем, она покрывалась холодным потом. Он представлял собой такую грозную и устрашающую силу, что лучше было не думать об этом вообще.
Давным-давно Даниель сказал Шире:
«Ты оказалась втянутой в нечто ужасное. Меня оно коснулось лишь краем, я знаю лишь малую толику… Нас словно накрыли громадной сетью…»
Вспомнив эти слова, Тува вздрогнула. Ведь и она оказалась причастной к этой ужасной истории. Туве достаточно было и того, что она успела узнать. Больше знать не хотелось.
Вдруг она заметила внимательный, изучающий взгляд Марко. Тува несколько отвлеклась от своих мыслей и улыбнулась ему в ответ.
Стояла глубокая тишина…
Марко взглянул на Тиили, сидевшую рядом с Эллен и Виллему. Ей приходилось хуже всем. Девушка не просто дрожала, она тряслась. Лицо покрылось мертвенной бледностью. Причиной тому был не только холод.
Марко пересел поближе, крепко обнял укутанную с ног до головы девушку. Он понял, что наступил кризис.
Тиили прерывисто дышала. Казалось, она вот-вот заплачет.
– Ну-ну, успокойся, хорошая ты моя. Ты среди друзей.
– Так много… незнакомого… чужого… Мамы больше нет, Таргенура тоже… И я больше никогда их не увижу. Вы так странно говорите… Где я? Я знаю что это Долина Людей Льда, но ничего не узнаю… Ни одного дома… Где все люди? Кто вы такие?… Вы так странно одеты… Я ничего не понимаю…
Стало тихо. Все внимательно вслушивались в слова девушки. Даже демоны. Их уши встали торчком и несколько изогнулись. Так им было лучше слышно.
– Так много всего произошло!… Полно страшных существ… Я ничего не понимаю… Куда я попала?…
Марко осторожно отвечал, заботливо обнимая девушку:
– Милая, ты попала в двадцатое столетие. Ты прожила в заточении семьсот лет. Но твоя жизнь только начинается. Мы все будем заботиться о тебе.
– Но я никого тут не знаю, – пискнула она.
– Теперь ты знаешь нас. Мы твои друзья. И не только мы. Весь твой род будет тебе помогать – как живые, так и мертвые.
– Мертвые? – девушка в ужасе взглянула на Марко.
– Если с Натаниелем ничего не случилось, ты снова встретишься с Дидой и Таргенуром. Я понимаю, тебе странно это слышать. Но, видишь ли, Люди Льда не совсем обычный род. Наш ужасный прародитель Тенгель Злой дал нам необычные возможности. Мы владеем мистикой, можем колдовать и видеть скрытое от глаз людских…
– Но как я смогу жить в незнакомом мне мире? – вскрикнула она. И уже тише произнесла: – И что скажет мама о моем сегодняшнем поступке?
Марко поторопился с ответом, сказав явно не то, что следовало:
– Ты знаешь сама, что это было неизбежно. Мне все это нравится так же мало, как и тебе…
Девушка обратила на него огорченный взгляд.
– Ты же знаешь, что я имею в виду, – добавил он тихо. – Ты знаешь, что я совсем не хотел нарушать твою девственность, но… но раз это было необходимо… Я сделал это с удовольствием…
Тиили отклонилась. Она словно презирала сама себя за все происшедшее.
Марко нежно погладил ее по щеке. Девушка взглянула на него и тут же потупила взгляд. Снова подняла глаза. Неуверенно улыбнулась.
– Об этом знаем только ты и я. Это наша общая тайна, – снова шепнул он.
Конечно, это была неправда. Все догадывались о том, что произошло в пещере. Однако слова Марко успокоили Тиили. Словно маленький ребенок, нашедший утешение в словах взрослого, Тиили склонила голову на плечо Марко и постепенно успокоилась.
– Помоги мне. Мне боязно… в этом мире, – горячо прошептала она.
– Если нам только удастся сохранить этот мир, ты всегда сможешь положиться на меня, – так же тихо отвечал Марко. – Я всегда помогу тебе, всегда буду рядом.
– Ты будешь нужен мне всегда, – пробормотала она настолько тихо, что юноша скорее догадался, чем расслышал ее слова.
Для Марко это было просто колдовство. Он вообще не был избалован вниманием противоположного пола. Его первая встреча с Тиили прошла настолько быстро, второпях, и в то же время так интимно, что оба до сих пор еще не опомнились от шока. И только теперь, после ее слов, Марко понял, что прощен. Возможно, однако, что за этими словами скрывались и более глубокие чувства. Может быть, она выбрала его?
За многие годы в Марко влюблялась не одна девчонка. Но он никогда не позволял таким отношениям заходить слишком далеко. Да и казалось ему все это малозначительным. Все было как-то не так как хотелось. Но тосковать-то он, конечно, тосковал. Та часть его души, что была воистину человеческой, тосковала и ждала любви, ждала той одной-единственной на всем белом свете.
Но он так никого и не нашел, не осмелился, так как знал, что сам бессмертен. А его избранница будет постепенно стареть на его глазах и, в конце концов, уйдет в мир иной.
Что же так притягивало его к Тиили? Если б знать. Он успел уже искренне привязаться к бедной девушке.
