его не знает. Она и понятия не имеет, каким образом оказалась здесь и почему живёт. От одной этой мысли, Балдуру стало её жаль. Он хотел прикоснуться к её плечу, но прежде, чем он успел это сделать, она повернула голову и тепло улыбнулась. Он оторопел, и тут же вернул руку обратно.
— Почему здесь так… холодно, — спросил он её, потирая плечо. — Окружение выглядит… заброшенным.
— А когда ты последний раз навещал? Других гостей у нас не бывает, — в её голосе раздалось девичье хихиканье. — Как я и сказала, это место будет таким, каким захочет его владелец. Каким его владелец предпочтет.
— И что для этого нужно? — произнес человек.
— Не спеши, сначала я покажу тебе окрестности, — открыто рассмеялась девушка.
Вдруг Балдуру померещилось, что он слышал какие-то голоса. Совсем отдаленные, настолько, что казались отголосками бесконечного эха. На мгновение ему захотелось остановиться и прислушаться сильнее. Протянуть руку и поймать короткую дымку, что приведет его к нему. На небе сквозь языки энергии проблеснула молния. Девушка, казалось, не замечала и продолжала идти дальше. Балдур позволил себе замедлить шаг, но тут же догнал её.
Они оставили парящие здания и атмосферу апатии за спиной, затем мгновенье спустя оказались возле тропы, что вела в густой лес со жгучими золотыми листьями. Она вновь улыбнулась и указала путь. Балдур кивнул в ответ, как вновь заметил проблеск молнии, но в этот раз ему послышалось очень тихое, практически неживое… «Не отдам».
***
С этими словами Мира сорвалась с места и, занося клинки, что были похожи на две молнии, а сама женщина, подобна богу грома возвысилась в прыжке. Она прекрасно видела перед собой цель, и шею, которую планировала разрубить. Меридинка двигалась с впечатляющей скоростью, однако её противнику всё же удалось увернуться.
От силы удара, камни посыпались в стороны, а гигант захрипел. Мира не стала ждать, пока поспеет контратака и ударила первой. Прекрасно выполненный выпад в стиле учений её сестринства вновь практически достиг своей цели. Одной рукой она полосонула наискось, а другой одновременно нанесла укол. Не знакомые с таким стилем боя, никогда бы не посмели даже подумать, что тело живого сможет вывернуться настолько.
Мира без труда изогнулась еще сильнее, от чего носок её ботинка просвистел перед носом неизвестной. Та улыбнулась, явно наслаждаясь происходящим. Мерединка заметила, что всё это время лишь наносит удары, однако ей так и не пришлось парировать самой. От одной мысли, что с ней играют, как с неопытным котенком, привело её в бешенство.
— Бейся! — выпалила она, занося клинок для очередного удара.
Ответа не последовало, но, как и думала меридинка, её мастерства хватит, чтобы наконец коснуться противной плоти незнакомки. Это практически случилось, но начало посеяло семена улыбки на её лице. Одинокий локон золотистых волос, всё же опустился на холодный пол. Мира не стала и не собиралась останавливаться. Она вонзила один клинок в пол, и на побежала встречу отпрыгнувшей в сторону незнакомки. Мира коротко взмахнула рукой и с её пальцев сорвались бестии.
Клацавшие челюстями и издевательски смеясь, острые потоки молний бросились во врага. В этот раз они оказались настолько быстрыми, что ей не удалось увернуться, а пришлось встретить полноценную атаку. Незнакомка, так и не обронив своего имени, выставила ладонь. Раздался звонкий хлопок, а с потолка посыпались камни.
Мира схватила второй клинок и стрелой оказалась возле неё. Они сошлись взглядами настолько близко, что могло показаться между ними завязался диалог. Противница отбросила от себя меридинку, отправив ей в след невидимую волну боли. Мира ударилась спиной о стену, ощутив, как дыхание резко сперло, будто кто-то насильно выдернул его из груди. Семена улыбки распустились в прекрасный цветок. Меридинка довольно наблюдала, как алая кровь капает из пореза на рукаве врага. Дыхание постепенно возвращалось, хоть голова всё еще кружилась. Стоило поддерживать напор, даже увеличить, ведь стойкость Миры была непоколебима, как никогда. Она вытерла кровавую струйку, выступившую из носа и, бросив короткий взгляд на прижатого к стене стервятника, произнесла: «не отдам».
***
Балдур запрокинул голову к небу, чтобы смочь разглядеть блеклое отражение луны, которое, казалось, пытается пробиться сквозь языки энергии. Сам того не понимая, его лицо растянулось в глупой улыбке. Девушка не пыталась его позвать или отвлечь от своих мыслей. Она покорно стояла на месте и ждала, когда человек продолжит путь. Он пришел в себя, но улыбка исчезла так же моментально, как и появилась. В груди вновь стало холодно и одиноко. Слова о возможной смерти и слезы девушки, всплыли в его сознании. Стервятник поймал себя на мысли, что не страшиться смерти, но вот одиночество. Ему захотелось резко развернуться и бежать. Бежать обратно к морю и плыть, грести до тех пор, пока не вернется обратно. Обратно к Сырнику и своему отряду.
— Мы можем продолжить наш путь? — внезапно раздалось с её уст.
— Пожалуй, — таким был его короткий ответ.
Они вступили на территорию золотого леса. Балдур пытался понять, каким же куском его «натуры» являлось это место, как в лицо задул приятный и теплый ветерок. Балдур закрыл глаза и довольно выдохнул. После морского бриза, тёплый ветерок служил как кружка горячего чая, что приятно обжигал изнутри. Девушка заметила его выражение лица, и на сердце ей стало тепло. Тепло и по-настоящему приятно за человека.
— Да что же это за место? — всё еще удивляясь происходящему, залепетал стервятник. — Боги великие! У других так же?
— Я не знаю как у других, — заговорила она, а в её голосе прозвучала грусть. — Я знаю как здесь, ведь я прожила здесь всю свою жизнь.
Балдуру было тяжело соотнести столь духовное создание и понятие жизни. С другой стороны, он не имел ни малейшей толики знания, какого это прожить жизнь внутри сознания другого человека. Мужчина поймал себя на мысли, что начинает давать «понятия» и «термины», а еще и делает заключения довольно рано. Словно уже постелил себе постель и приготовился
