Ознакомительная версия. Доступно 51 страниц из 251
– Не знаю, – искренне пожал плечами Томас.
– А я знаю! – воскликнул Престкотт. – Вы можете представить себе армию Дании и орды московитов, вооружёнными этими чудо-мушкетами?
– А куда направятся эти послы дальше, к польскому королю? – закашлявшись от крепости напитка, проговорил Тассер. – Швыряться золотом там?
– Возможно, – задумался Вильям, мучительно перебирая в памяти все обстоятельства этого тёмного и непонятного дела. Наконец, его осенило: – Я понял! – возбуждённо прокричал он. – Готовится разлад наших союзников в европейской войне. Нам с вами нужно срочно поговорить с сэром Эдвардом. Мне нужен Патрик Дойл, срочно!
Тассер удивлённо посмотрел на Вильяма:
«А этот молокосос не так глуп», – подумал бывший член московской торговой компании. Как ему показалось, он понял, что имел в виду Вильям.
– Я найду для вас отличную возможность ещё раз послужить королю и Англии, Томас, – продолжал говорить Престкотт. – Для вас и вашего молодого друга Патрика. Вы должны будете попасть на Эзель! Любыми способами, понимаете, любыми! И получить ангарский мушкет. Вы понимаете, что верным роялистам он необходим? Армия парламента более многочисленна, чем наша. В случае успеха вы не останетесь без должной щедрой награды от короля. Я надеюсь на ваш опыт купца и дипломата и думаю, дворянский титул будет вам достойной платой.
Владиангарск. Ранняя осень 7151 (1643)
В небольшом городке, поставленном в полукилометре от крепости, начался аврал. Пришедший из Енисейска пароход «Молния», тащивший две баржи, привёз часть царского переселенческого каравана. Этим рейсом прибыло пять сотен крестьян, которых надо было разместить, накормить и обогреть, а также обследовать на предмет заболеваний да повывести кишащих на некоторых людях паразитов. Те же, к кому не было никаких нареканий и у кого все члены семьи были здоровы, проходили после помывки в бане из огороженной части городка в неогороженную. Причём попасть на ту сторону можно было только через одноэтажное небольшое здание пункта миграционного контроля. Выходили из него уже граждане Ангарского княжества с карточкой семейного учёта и предписанием к поселению в том или ином посёлке.
На этот раз кроме пары сотен крестьян нижегородских земель было полторы сотни башкир и двести посадских человек из Нарымского городка, бунтовавших против новых воевод в прошлом году. Всех этих людей надо было пропустить через эту службу до того, как придут «Гром» и «Ураган» с оставшимися в Енисейске людьми.
Тем временем на участке между Енисеем и Кетью прокладывался путь – настилались гати, мосты через многочисленные небольшие речушки, вырубались просеки, основывались дополнительные острожки – и всё это за ангарское золото. Царь Михаил желал иметь на этом, не столь длинном участке пути, что шёл посуху, хорошую дорогу. На Урале, втором пешем участке пути, от притока Тавды до притока Камы, уже всё было устроено.
На первом пароходе прибыл и боярин Беклемишев со свитой из нескольких дьяков и московских дворян. Среди прочих был и посланный лично царём Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин, сын бедного псковского помещика, который совсем недавно стал служить в Посольском приказе. Михаил Фёдорович лично пожелал отправить этого молодого ещё чиновника в Ангарию, послушав дельный совет головы Посольского приказа думного дьяка Фёдора Лихачёва.
Московские гости чинно сошли с парохода и, оглядываясь по сторонам, проследовали за головой Ангарского приказа Василием Беклемишевым, которого распирало от гордости. Его уверенный вид говорил о том, что, в отличие от всех остальных, приказной голова в Ангарии свой человек. Вот и с воеводой граничного городка он обнялся по-братски.
– Воевода Ярослав Ростиславлевич! – обратился к Петренко Беклемишев. – Покуда твои люди отдарок царю нашему, государю великому Михаилу Фёдоровичу отсчитывают, ты бы князю вашему Соколу Вячеславу Андреевичу по радиву обсказал, дабы иль он в енту крепость пожаловал, аль мы к нему бы прибыли.
– Дело есть к князю нашему важное? – деловым тоном спросил наряженный в парадную форму владиангарский воевода. – Сей же час передам Вячеславу Андреевичу.
– Зело важное дельце у нас, – басом подтвердил мужчина в богатом кафтане, стоявший впереди прочих гостей. – Государь наш, великий царь Михаил Фёдорович, послал меня закупить в княжестве ангарском мушкетов и пистолей, а тако же и пушек.
– Плата у нас едина, – закашлялся Петренко, чтобы скрыть немалое удивление. – Соколу только люди надобны.
– Хуть какие? – прищурился московский дипломат. – А ежели ногайцев али казанцев слать будем?
– Казанцев, пожалуй, можно, а вот ногайцев – то не надо, – на всякий случай отказался от неизвестного ему народа Ярослав и улыбнулся: – Ясно, почему царь Михаил нам башкир прислал. О том, кого присылать, с князем договоритесь.
– Лучше присылать крестьян христианской веры, можно литвинов или немцев, – Дарья встряла в разговор, вызвав оторопь у Афанасия Лаврентьевича, причём не столько самим фактом явления нового собеседника, а тем, что это оказалась женщина. Волосы её были уложены под кепи, а обычная серо-зелёная форма ангарцев не давала возможности стороннему человеку сразу признать в стоящей неподалёку фигуре женский силуэт.
Дабы Ордин-Нащокин не болтнул сгоряча лишнего, Беклемишев тут же припал к его уху, сказав, кто так бесцеремонно влез в разговор:
– Княжья жёнушка… Дарьюшка, – шепнул он дипломату, который тотчас сделал благостное лицо и со сладчайшей улыбкой приветствовал жену Соколова:
– Прости меня, княгиня! Не признал я, дурень, сослепу! – начал было Афанасий, но был остановлен жестом княгини:
– Князь будет тут через седмицу, тогда и будет разговор.
– Княгиня Дарьюшка! Пущай воевода хуть по радиву весточку ушлёт Соколу! – чуть ли не возопил Беклемишев.
– Это можно. Пошли за мной, Василий Михайлович, – после символического кивка Дарьи, Петренко позвал Беклемишева к радиовышке.
Однако тот показал майору глазами на московского посланника царя, который удивлённо нахмурился такому обороту дела.
– Афанасий Лаврентьевич, прошу тоже проследовать с нами, – пригласил Ярослав и Ордина-Нащокина.
Рассевшись по лавочкам открытого дилижанса, что появились не столь давно на Ангаре, Петренко с приглашёнными покатили к крепости. Оставшиеся московиты довольствовались менее помпезными экипажами. Дарья же отправилась в городок для мигрантов продолжать свою работу.
– Вона, пушки! Всю реку и берега перекрывают напрочь, – Беклемишев так хвалился ангарскими пушками, что казалось, он как минимум участвовал в их отливке. – Ежели государь купит их, свейские крепостицы размолотим, ей-ей!
– Скоро воевать со шведами будете? – обернулся к Беклемишеву Петренко.
– Когда государь изволит решение своё учинить, тогда и будем воевать, – сухо ответил Ордин-Нащокин.
– Михаил Фёдорович желает наши отчины вернуть на Русь-матушку, – начал объяснять Ярославу Василий Михайлович.
Ознакомительная версия. Доступно 51 страниц из 251
