На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Средневековье. Большая книга истории, искусства, литературы - Паола Волкова полная версия. Жанр:
Книги /
Историческая проза . Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст произведения на мобильном телефоне или десктопе даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем сайте онлайн книг knizki.com.
Georgia
Tahoma
Arial
Verdana
Symbol
Интервал:
-
+
Перейти на страницу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270
Ознакомительная версия. Доступно 54 страниц из 270
1 Когда на племя фивское была Разгневана Юнона за Семелу[178] И в месть свой гнев ужасный облекла,
4 Тогда Юноной страшному уделу Афамас обречен был. До того Юнона обезумела его,
7 Что он, жену увидя, у которой В тот час два сына были на руках, К ней подбежал, в одной его опорой
10 Безумство было, — крикнув: «О, в сетях Сейчас поймаю с львятами я львицу!..» Потом с зловещим бешенством в глазах
13 Он кверху поднял грозную десницу, Леарха сына за ноги схватил, Швырнул его он кверху, словно птицу,
16 И об утес несчастного разбил, А мать с другим ребенком утопилась… Когда величье Трои закатилось
19 И царь и царство в сумраке могил Нашли покой, тогда в плену скиталась Несчастная, лишенная всех сил,
22 Гекуба и слезами заливалась О смерти Поликсены[179], и потом, Когда в слезах на берегу морском
25 Она труп Полидора отыскала, То ярость в ней такая началась, Что, словно пес, Гекуба лаять стала;
28 От горести рассудок в ней угас. Но никогда фивяне иль трояне, В которых кровь от бешенства зажглась,
31 В дни мирные, или в военном стане, Жестоки столько не были, людей Так не терзали люто, как зверей,
34 Подобно двум свирепым привиденьям, Которые — забыть их не могу — Крутились перед нами с озлобленьем,
37 Кусались, словно вепри на бегу. Вот тень одна мгновенно наскочила На Капоккио, за́ шею схватила
40 Противника, согнув его в дугу, И, бороня им землю, потащила Его с собой. Тогда проговорила —
43 Тень аретинца мне: «Смотри ты: вот Джианни Скикки[180] бешеный промчался; Он в ярости других теней грызет».
46 «Пусть дух другой, — тогда я отозвался, — Тебя, как эта тень, не загрызет; Но чей же призрак это?» И дает
49 Мне тень ответ: «То Мирры похотливой Преступная и грязная душа. Она к отцу любовью нечестивой
52 Пылала, в тайных помыслах греша. Но чтоб отец с ней разделить мог ложе, Она меняла вид свой, уничтожа
55 Все прежние черты свои, как тот Свирепый дух, который уже скрылся. Плененный кобылицей, без хлопот
58 Он получить за то ее решился, Что принял вид Донати, сочинил Духовную и мертвым притворился.
61 За тот подлог коня он получил». Когда две тени бешеные скрылись, Свои глаза туда я устремил,
64 Где новые преступники роились. И я одним из них был поражен, Так что невольно очи опустились.
67 Похож бы был на лютню очень он, Когда б из бедер ноги не торчали. Он страшной водяной был отягчен,
70 И эти ноги чуть его держали; Раздутостью пугал его живот. Стонала тень от жажды и печали,
73 И, словно пасть, она открыла рот: «О, вы, вы, избежавшие страданья, Которое в вертепе адском жжет,
76 Прошу вас, обратите же вниманье Вы на меня, — так говорил дух нам, — Я знаменитый мастер был, Адам[181].
79 Огромное имел я состоянье. Не знал забот, не понимал нужды, А здесь в Аду одно мое желанье:
82 Желаю каплю только я воды. В моем уме всегда одна картина: Холмов, цветущих в зелени, гряды,
85 И с тех холмов зеленых Казентино Бегут ручьи и падают в Арно… О них воспоминание одно
88 На краткий миг во мне не замолкает. Оно ужасней всяких адских мук, Ужаснее, чем тяжкий тот недуг,
91 Который вечно здесь меня терзает. Одно воспоминание о тех Местах, где совершил я тяжкий грех,
94 Является моей ужасной казнью, И вечной мукой, вечною боязнью Терзаюсь я за то, что выпускал
97 Поддельные флорины, и за это Сожжен был я… О, если б отыскал В Аду я два проклятые скелета
100 Двух братьев… О, Гюидо! Не желал Я зрелища другого, и его бы На волны Бранды[182] я не променял.
103 Те призраки, исполненные злобы, Которые вокруг меня снуют, Сказали мне, когда они не лгут,
106 Что в Ад сюда один Гюидо сброшен… Но для чего теперь о том мне знать? Вот в чем вопрос! Разит меня как нож он.
109 О, что могу в Аду я предпринять, Чтоб насладиться делом отомщенья, Когда мои все скованы движенья…
112 О, если б я хотя был легок так, Чтоб каждое столетье подвигаться Вперед мог на единый только шаг,
115 То я бы не подумал колебаться И двинулся б вперед, чтоб отыскать Во тьме, где души падшие крутятся,
118 Того, кого я должен проклинать, Хотя окружность адской всей долины И велика… Нельзя мне забывать,
121 Что все мои мученья и кручины Чрез двух презренных братьев я узнал. Подделывать фальшивые флорины
124 Они меня заставили, и стал Я жертвой их». Но тут спросил его я: «Не знаешь ли, скажи, кто эти двое,
127 Которые правей тебя лежат, Один к другому плотно прижимаясь, И пар встает над ними, колыхаясь?»
130 Он отвечал: «Когда сошел я в Ад, Они лежали здесь, не поднимаясь, Не шевелясь. Столетий многих ряд
133 Им суждено остаться без движенья. Тень первая — Пентефрия жена, За клевету достойная презренья.
136 Другая ж тень, с которою она Не разлучаться в бездне сей должна, — Синона[183] тень: то грек, стыда лишенный.
139 Над ними пар стоит всегда зловонный…» Тогда одна из этих двух теней, Услыша приговор бесцеремонный,
142 Ударила врага рукой своей По животу отвисшему, и брюхо, Как барабан, вдруг загудело глухо.
145 Но и Адам ответил ей в тот миг Ударом по лицу своей рукою, И был удар не легок и такою
148 Закончен речью: «Если не привык И не могу я с места подвигаться, Зато своей рукой, могу признаться,
151 Владею я, и мой удар силен». И отвечал на то ему Синон: «Когда при жизни должен был взбираться
154 Ты на костер, тогда твоя рука Была едва ли столько же ловка, Как некогда, когда, на диво свету,
157 Чеканил ты фальшивую монету». «На этот раз ты правду говоришь; Зато солгал — и ложь все знают эту —
160 Ты при осаде Трои. Замолчи ж!..» Синон же без ответа не остался: «Пусть так, пусть я обманывать старался,
163 А деньгами обманывал ты всех. Я за один сюда попался грех, А ты зато в таких грехах попался,
166 Которые не снятся сатане…» И тень с раздутым брюхом отвечала: «О деревянном вспомни ты коне,
169 Предатель ненавистный! Разве мало Тебе того, что вся земля узнала, Как дал тогда преступный ты совет.
172 Тебя теперь стал презирать весь свет! Казнись же тем!» — «А ты страдай от жажды, От жажды, от которой не однажды
175 Язык твой будет трескаться и рот, От той воды поганой и зловонной, Что, как забор, твой вспучила живот».
178 И отвечал монетчик разъяренный: «Преступный рот привык ты раскрывать Лишь для того, чтоб лгать и предавать.
181 Пусть, тяжкою болезнью изнуренный, Я пухну, вечной жаждою томим, А ты — горячкой огненной палим,
184 И череп твой всегда — воспламененный… Тебя не стали б долго умолять, Чтоб зеркало Нарцисса полизать
187 Решился ты…» Я не щадил усилий, Чтоб уловить теней взбешенных спор, Вдруг: «Берегись! — проговорил Вергилий. —
190 Заслужишь ты и гнев и мой укор, Когда их спором будешь увлекаться». Я покраснел и опустил свой взор
193 С таким стыдом, что даже, может статься, Готов теперь воскреснуть он опять, Когда я стану вновь припоминать
196 Все, что тогда со мной происходило. Я словно был охвачен смутным сном, И хоть вины во мне сознанье было,
199 Но я молчал; певец сказал потом: «И бо́льшая вина твоя была бы Искуплена столь искренним стыдом:
202 Утешься же! Все люди в мире слабы… Но если ты еще когда-нибудь Услышишь спор, достойный лишь презренья,
205 Прочь уходи. Совет мой не забудь».
Песня тридцать первая
Путники приближаются к краю глубокого рва, составляющего последний, девятый круг Ада. Немврод, Эфиальт и гигант Антей.
Ознакомительная версия. Доступно 54 страниц из 270
Перейти на страницу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Средневековье. Большая книга истории, искусства, литературы - Паола Волкова», после закрытия браузера.
