— Такая жизнь не подходит для женщины! — сказал маркиз.
— Я так и думала, что вы скажете это, — заметила с возмущением Ола.
Она осуждающе посмотрела на него и двинулась к вершине утеса с такой скоростью, что ему пришлось приложить все усилия, чтобы поспеть за нею.
Они почти одновременно забрались до площадки в скалах.
— Смотрите! — воскликнула Ола. — Пещеры! Как интересно!
Маркиз учащенно дышал после довольно напряженного для него подъема.
Его поразило, что Ола держалась бодро, совершенно не казалась уставшей, и единственным свидетельством ее восхождения были следы мха и лишайника на ее платье.
Она широко раскрытыми глазами смотрела на пещеры, которые огромными зияющими дырами чернели на свету. С трудом оторвавшись от этого зрелища, она повернулась к морю.
Далеко под ними виднелась яхта, стоявшая на якоре, и матросы, несущие к лодке бочку с водой из источника.
Вокруг простиралось сверкающее голубое море, играющее на солнце и уходящее в неизмеримую даль, где горизонт сходится с небом.
— Как тут прекрасно! Как прекрасно! — воскликнула Ола.
— Я согласен с вами… — начал было маркиз.
— Я поражаюсь… — сказала Ола.
Она издала вскрик, который оборвался внезапно, ее рот закрыла грубая рука, и кто-то поднял ее над землей.
Она увидела, что ее уносят во тьму пещеры.
В первый момент Ола не могла понять, что происходит.
Затем она начала бороться, но ее держали очень сильные руки, и их было много, поэтому она поняла бесполезность сопротивления — оставалось лишь в отчаянии гадать, куда ее забрали.
Ломать голову долго не пришлось, поскольку темный проход, по которому ее несли, неожиданно вышел в большую пещеру, освещенную яркими факелами, а в дальнем ее конце горел костер.
Олу доставили на землю, но она все еще не могла говорить, поскольку рука закрывала ее рот.
Ола увидела в середине пещеры человека, у которого был вид настолько типичного разбойника, что даже трудно было поверить, что он реально существует.
У него были длинные, темные, сальные волосы, усы, свисающие по обеим сторонам рта, и ярко расцвеченный платок, повязанный вокруг головы.
Из-за широкого красного пояса торчали ножи с резными рукоятями, а в руке он держал старомодный пистолет.
Другие разбойники, стоявшие в пещере, были одеты так же, как и он, но у большинства из них в руках были ножи вместо пистолета.
Маркиз, очевидно, сильно сопротивлялся, поскольку Ола находилась в пещере несколько секунд, прежде чем трое разбойников втащили его сюда.
Четвертый разбойник зажимал рукой рот маркиза, и он тоже не мог говорить. Ола поняла, что бандиты боялись, как бы он не закричал и не привлек бы внимание моряков.
При виде заряженного пистолета в руке главаря разбойников, маркиз понял, что дальнейшее сопротивление бесполезно, но его по-прежнему крепко держали за руки, а бандит, стоявший позади него, закрывал ему рот обеими руками.
Главарь оглядел маркиза с головы до ног, затем перевел глаза на Олу.
— Чего ты ждешь? — спросил один из бандитов. — Убей его и отдай мне его сапоги!
— А мне подойдет его мундир, — злобно засмеялся другой, — и, клянусь, у него есть золото в карманах!
Главарь взвел свой пистолет, и Ола увидела радость в глазах бандитов, возбужденно подавшихся вперед, в явном предвкушении зрелища убийства человека.
Она не верила, что такое может произойти, но главарь поднял пистолет, и она поняла, что он и вправду может хладнокровно убить маркиза.
От отчаяния она укусила руку, закрывающую ей рот, застигнув врасплох державшего ее бандита.
Наблюдая за своим главарем, он не обращал внимания на свою пленницу, и когда отдернул свою руку, Ола заговорила.
— Нет, нет, сеньор, послушайте минутку! — закричала она по-испански.
Главарь с удивлением обернулся в сторону зазвеневшего голоса.
— Вы должны послушать меня сеньор, — продолжала Ола, — если вы застрелите этого знатного человека, не выслушав меня, то совершите огромную ошибку, потому что потеряете очень много денег.
Она говорила медленно, ей давалось это с трудом, поскольку хотелось кричать на бандитов.
По их говору Ола решила, что их испанский был не таким чистым, как кастильский язык, которому она обучалась, и они могли бы плохо ее понять.
И еще она не ошиблась, решив, что главарь разбойников наверняка более образован и лучше воспитан, чем остальные бандиты.
— Так вы говорите на нашем языке, сеньора? — сказал он. — Этот человек — ваш муж?
— Это не важно, — ответила Ола, — Вы должны знать, что он очень богат. Зачем вам его сапоги и мундир? Вам нужно золото, которое есть на борту его судна, и оно сделает вас богатыми на всю оставшуюся жизнь.
Главарь банды и разбойники слушали ее как зачарованные. Главарь рассмеялся.
— Вы нарисовали красивую картину, сеньора, — сказал он. — А как вы предлагаете нам взять это золото? Попросить его у матросов?
— Они с готовностью отдадут его в обмен на жизнь их господина!
— Скорее всего мы получим по пуле в живот, сеньора, — ответил разбойник. — Нет, нет, ваша идея не годится. Я видел и раньше суда в этой бухте, но впервые путешествующие на них оказались такими глупцами, чтобы посягнуть на мои владения.
— В таком случае мы приносим свои извинения, сеньор, — сказала Ола, — я уверяю вас, что этот знатный дворянин даст вам слово чести и вознаградит вас, если вы обеспечите нашу безопасность и отведете нас к его яхте.
Она заметила скептический взгляд главаря и добавила:
— Ведь незачем объяснять испанцу, что ни один благородный человек не нарушит своего слова чести, так же, как вы не нарушите своего?
— Вы очень красноречивы, сеньора, — ответил предводитель разбойников, — но мои люди не нуждаются в деньгах, — Они не голодны, поскольку в этой части страны много дичи, а если нам понадобится жирная овечка или мясистый поросенок на ужин, фермеры слишком боязливы, чтобы помешать нам взять их!
Надменно улыбнувшись, он продолжал:
— Нет, сеньора, все, что моим людям может приглянуться, это модные сапоги, плащ, чтобы накрыться от дождя, и, может быть, какие-либо украшения, которые мужчина может носить в своем ухе или на пальцах.
— Это я могу твердо обещать вам, — быстро сказала Ола. — У меня есть драгоценности — бриллианты, сапфиры, жемчуга. Они там, на яхте, и если вы отведете меня обратно, я отдам их вам.
Наступило молчание, и она начала надеяться, что произвела какое-то впечатление на предводителя бандитов, хотя еще не была уверена в этом.
