Одобрил. Взял еще водки двести грамм, мне предлагал вина — отказалась наотрез. Болтали о чем попало. Я была в панике: такое впечатление, что Сайпана не было, а мы опять просто два старых школьных дружка. Безуглов наелся, отметил: вкусно, но на Сайпане было вкуснее. Вот и все воспоминания!
От отчаяния предложила: поднимемся в казино? На часы глянул, согласился:
— Ладно, ненадолго.
Вообще-то он озабоченным каким-то выглядел, без конца по сотику говорил.
Сели за рулетку.
— Безуглов, у тебя неприятности?
— Да есть немножко. С партнерами непонятки, подряд хороший взяли, деньги вложили, а они разборки какие-то между нами устраивают, проверки. Работать надо — такой кусок жирный отхватили, каждый день на счету, а у нас — тормоз.
— Может, партнеры твои из мафиков?
— Из кого?
— Ну, мафиози, развести тебя хотят.
Глаза вытаращил:
— А что, такое еще есть? Мне кажется, это уже в прошлом.
— Да, подотстал ты в своих заграницах. Есть, конечно! Не так, как в девяностых, конечно, поцивильнее, примерно так, как ты сейчас рассказываешь.
Не поверил особо, вижу. Ладно, не маленький, сам разберется.
Поиграли с часок. Не везло.
— Маш, поехали домой!
— Поехали! — обрадовалась.
На улице каждый подошел к своей машине.
— Спасибо, развеялся с тобой, звони, не теряйся!
Чмок-чмок! Дверку мне в машину мою же открыл, подсадил галантно, захлопнул, ручкой помахал. Я онемела. Гад! Паразит!! Сволочь!!! И ведь вижу — не специально придуривается. Он на самом деле не придает никакого значения тому, что между нами было. Сама не ожидала, но завыла. Что делать?! Что мне делать?! Только не домой!
Посидела немножко и в «Бинго» вернулась. Снова за рулетку уселась. Молоденький официант подскочил:
— Может, вина за счет заведения, Мария Алексеевна?
Развернулась к нему: мордашка прыщавенькая, служить готов.
— Если выучил, как меня зовут, изволь выучить, что алкоголь я не принимаю. Понял, придурок? — Я почти кричала.
Тот покраснел и растворился. Мне показалась, что вокруг стало тихо. За полчаса проиграла пятьсот баксов, на душе еще хуже стало, пошла в гардероб. Там местный жиголо ошивается, Коля.
— Мария Алексеевна, позвольте поухаживать! Ну, не шубка у вас — пух. А сама-то вы вся загорелая такая, ну шоколадка. Ел бы и ел! Не рано уходите?
— Не рано, Коля, пошли со мной.
Он классный жиголо, высокого полета, на кого попало бросаться не станет. Дожила!
Прошвырнулась с ним по городским барам, вдруг кто из знакомых увидит и Безуглову доложит: видели, мол, с молодым таким, красивым!.. Потом выкинула его на центральной площади и домой покатила. Что происходит со мной?
Утром в субботу Лерка в гости прикатила — впечатлениями про Египет поделиться. Не успела войти, как я разревелась.
— Маш, чего?
— Лерка, я люблю его! Как кошка! Ну, натурально — как кошка!
— Кого? Безу-у-углова! С ума сошла, что ли? Вы же сто лет…
— Ну и что?!
Потом успокоилась слегка. Рассказала Лерке под страшным секретом о переживаниях своих. Она только вздохнула:
— Маш, ну ты же знаешь, он со всеми своими бабами так, ухитряется при любых обстоятельствах другом остаться. Он же — Безуглов, без углов то есть. Зайка и всеобщий любимец.
— Знаю, конечно, но со мной все не так должно быть!
И опять Лерка вздохнула, а меня злость взяла. Ну, подожди, плейбой!
Следующие две недели я делала все, чтоб пересекаться с ним и сверкать. То в одежке немыслимой, то при мальчике каком стильном.
Пересекались, сверкала. Не действовало. Целовал рассеянно, в щеку: привет, малыш, выглядишь сногсшибательно! — и снова в свои дела.
А потом удача мне улыбнулась! Он позвонил сам.
— Маш, привет! У меня тут дружок хороший, я ему обязан многим, журнал хочет выпускать. И деньги есть. Но не знает, с чего начать и как. У тебя же опыт издательский какой-никакой есть и в типографиях кто-то работает, подскажи ему.
— Да без проблем! Подъезжайте! Жду в конторе.
Подъехали. Ничего себе так дружок оказался. Прикид штук на десять баксов, зажим для галстука с бриллиантом заметным, парфюм со вкусом. Максимом Витальевичем представился, сдержанно к руке моей приложился.
Сразу перешли к делу. Безуглов взялся мне суть излагать, и тут меня понесло. Отольются кошке мышкины слезки! Я просто размазала Безуглова! Морально, конечно. Я уничтожила его вместе с его взглядами. Я блистала! Я улыбалась Максиму и, вытирая мимоходом о Безуглова ноги, дала полный и исчерпывающий обзор издательско-полиграфического рынка города. К концу тирады я нашла Безуглова красным как рак, а Максима в некоторой растерянности. Кажется, я погорячилась. Они очень быстро ретировались, причем Сергей даже не попрощался. И Максим как-то странно взглянул на меня — я перестала чувствовать себя победительницей.
Я перезвонила Сереге после обеда:
— Безуглов…
— Марья Алексеевна, прости, занят сильно! Потом созвонимся, о’кей? — Он впервые меня так назвал, и я поняла, что все кончено.
Но я пыталась бороться. Через три дня я послала ему кота в мешке. Появились у нас тогда такие игрушки: холщовый мешок, из него торчит хвост. Чуть-чуть прихлопнешь — из мешка смех. Купила и отправила с посыльным. Посыльный вернулся, доложился, что доставил, а в ответ — тишина. Что же я за дура такая?! Ему не герой дня нужен, а баба, простая баба!
Искала предлоги, чтобы позвонить. Отвечал охотно, но без изысков, ничего лишнего. И хоть звать взялся по-прежнему Машкой, но дистанцию никак не сокращал. Сама виновата. Что доказать хотела? Кому?
На День святого Валентина корейское консульство пригласило меня в канадский ресторан. Как любимого партнера. Самый дорогой ресторан города давал бал. Делать все равно нечего было — поехала.
Там красивенько так все, шариками увешано, сердечками. А за маленьким столиком на двоих Безуглов сидит. С Викой своей. Вот сюрприз!
Поздоровались, никто не смутился. У нас — бал. У них — ужин при свечах.
Мне умереть хотелось. Ну, Безуглов!
Одно ясно стало — нет у меня надежды. Никакой!
Он не звонил. Слухи доходили, что дела у него плохи. Не то поставщикам задолжал, не то заказчикам. Мне-то понятно — разводят его партнеры. По стандартной схеме. Дурак американский! Все в порядочность верит!
Один раз проявился. Приехал ко мне домой на машинке простенькой какой-то, сам весь потерянный, без лоску.
