Не успела Динка решить, что делать дальше, как в дверь постучали. Открыв на стук, девочка с удивлением увидела в коридоре улыбающуюся Марину.
— Время ужинать. Пойдем вместе в столовую. Ты же здесь еще ничего не знаешь, побуду твоим гидом.
* * *
В столовой уже собрались все, кроме Марины с Динкой и Руи. Виктор, Мика, Рута и Сэй сидели за одним столом. При их появлении Виктор улыбнулся, Мика сморщил нос (что бы это значило?), Рута отвернулась. Сэй вообще не отреагировал.
Заправляла здесь всем дородная круглолицая женщина средних лет. Она положила Динке на тарелку сразу пять блинчиков с мясом и густо полила соусом.
— Кушай и набирай вес, — бодро велела она девочке. — А то совсем худышка. Кожа да кости.
«Где–то я это уже слышала», — подумала Динка, размышляя, как ей съесть эту гору блинчиков.
Большим половником женщина налила в стакан компот. До ноздрей Динки донесся сладкий запах абрикосов, и она быстро потянулась за стаканом, чтобы переставить его к себе на поднос.
— А где наш восемнадцатилетний капитан? — спросила женщина у Марины.
Динка заинтересованно моргнула. Она когда–то брала в библиотеке книгу «Пятнадцатилетний капитан» — про одного мальчика, который… Так, нет, неважно, что там с этим мальчиком, сейчас интереснее, почему кухарка сказала «восемнадцатилетний»? Это о ком? Или она ошиблась?
— Ох, — тяжело выдохнула в ответ Марина, — Руи, наверное, опять не придет в столовую. Насть Пална, отнесешь ему ужин в офис? Он или в кабинете у себя, или в комнате для собраний засел. Если ему еду под нос не сунуть — не заметит даже, что голоден.
Насть Пална улыбнулась во все свое круглое лицо.
— Отнесу, не волнуйся. Вот только вас всех накормлю — и к нему пойду.
Динка почувствовала себя обманутой. Это что получается? Руи всего восемнадцать? То есть… он бил ее по лицу, отчитывал, как взрослый, называл ее малявкой, а самому только восемнадцать?! А теперь он ее опекун вдобавок. Ну… здорово.
— Что–то не так? — забеспокоилась Марина, когда вместе с Динкой они сели за пустой стол.
Динка поколебалась, но все–таки спросила:
— А сколько Руи лет?
Марина чуть склонила голову набок, глядя на девочку изучающим взглядом.
— Восемнадцать. А что?
Динка в конец разозлилась. Нахмурилась. Поджала губы.
— Я думала, он старше. Думала, ему… ну, двадцать хотя бы.
— Двадцать — Антону, — сказала Марина и поспешила пояснить: — Ты его еще не видела. Он сейчас навещает семью в Артамире. А Руи на два года младше.
Женщина проницательно улыбнулась.
— Но знаешь, когда речь идет о Руи, возраст неважен.
— Почему? — удивилась Динка.
— Потому что Руи не такой, как все. Иногда я тоже не верю, что ему всего лишь восемнадцать. И так было всегда. Я познакомилась с ним три года назад, и тогда, точно так же, как сейчас, не верила, что ему пятнадцать.
Марина чуть наклонилась вперед и с заговорщицкой улыбкой прошептала Динке:
— Хочешь, поделюсь наблюдениями?
Девочка с готовностью кивнула.
— За три года, что я его знаю, внешне Руи заметно повзрослел — как любой подросток, превратившийся в молодого мужчину. Но его характер, — она подняла указательный палец и поводила им из стороны в сторону, — не изменился ни на йоту. По сравнению с собой трехлетней давности, сегодняшний Руи больше знает и умеет, быстрее принимает решения и лучше управляет людьми, но при этом… Как тогда я не видела в нем ребенка, так и теперь думаю, что он слишком зрелый для своих лет. И мне кажется, что за эти три года я так и не узнала его лучше. Руи — загадка. А какая разница восемнадцать лет загадке или двадцать, если она все равно остается загадкой?
Динка была так озадачена словами Марины, что даже не заметила, как уплела все пять блинчиков. Зато сытый желудок чувствовал себя прекрасно и посылал всему телу сигналы эйфории.
После «Сотера» Динка была рада уснуть в нормальной комнате. Здесь все пока было чужим для нее, но девочка не сомневалась — она привыкнет.
Глава 5
РЕВНОСТЬ ДЕВОЧКИ ОТРАВЫ
О мироискателях агентства, с которыми ей теперь предстояло вместе жить, Динка потихоньку выспрашивала у Виктора. Она сразу сообразила, что с ним легко можно подружиться, хоть он и взрослый. Уже на третий день Динка обращалась к нему на «ты» и звала, как и все остальные, Виком. Он никогда от нее не отмахивался, как вечно занятый чем–то Руи. Не злился, вспыхивая непонятно из–за чего, как Мика. Был улыбчивым и словоохотливым в противовес равнодушному Сэю и недружелюбной Руте. Коротко говоря, Вик был свой человек.
Днем Динка часто заставала его в гостиной пансиона. Она приходила туда посмотреть телевизор — два года не смотрела, захотелось наверстать, — а Виктор курил там в одиночестве. Правда, когда она входила, сигарету он сразу тушил в пепельнице, но недовольным при этом не выглядел — выглядел виноватым. Кажется, догадался, что Динка не выносит сигаретный дым.
Болтая с Виктором подолгу каждый день, Динка нахваталась у него прикольных фразочек. Например, он любил многие слова заменять словом «финик»: «Ни за какие финики», «Финику негде упасть», «Вот где финики зарыты», «Финик в рот не клади». Оказалось, Вик просто очень любит финики.
От него Динка узнала, что Мика ее одногодка, а Сэю и Руте по пятнадцать лет. Динка думала, что у Руты кожа постоянно ядовитая: дотронешься — умрешь. Мика же так сказал, вроде? Но Виктор объяснил, что Рута выделяет яд через поры кожи по своему желанию. И для нее самой он не опасен. А старшей в команде мироискателей, как Динка и предполагала, оказалась Марина. Ей было сорок два — даже старше Динкиного папы.
В один из дней Динка набралось смелости и спросила у Виктора о Руи.
— Слушай, Вик, — начала она, — Мика сказал, что у всех в агентстве есть какие–нибудь иномирные способности. А у Руи какая?
Виктор помычал, прокашлялся и спросил:
— Ты же знаешь о разумных мирах?
Динка кивнула.
— В курсе, что это они сделали нас такими?
Динка кивнула энергичнее, мол, кто же об этом не знает.
— Они не трогают его, — сказал Вик. — А когда мы рядом с ним, они и нас не трогают.
— Это его способность? — озадаченно поморгала девочка. — Странная.
— Верно уловила суть, малышка, — усмехнувшись, согласился Виктор. — Да, странная. И способностью–то не назовешь. Каждый мутант умеет делать что–то сверхъестественное. Кто–то читает мысли, кто–то превращается в зверя… Ты вот находишь выходы из чужих миров. С Руи все по–другому. Разумные миры не трогают его, но почему? Что он для этого делает? Непонятно. А Руи никогда не объясняет. Но как бы там ни было, факт остается фактом. Среди множества миров, где я побывал вместе с Руи, встречалось немало разумных. Я видел это собственными глазами — они никогда не причиняют Руи вреда. Как будто для них он… неприкасаемый.
