— Что это за дикая история? — вмешалась Хэргал. — КОГДА Райван успел жениться на той дуре? Где была я?
— Это я тоже хотел бы знать.
— Ей должно быть шестнадцать лет? — Хэргал ткнула в сторону девушки указательным пальцем. — Да, правда, ты же так мне и сказала, да? Кит, ты будешь смеяться, но… я не знаю, где я была все эти годы.
— У тебя по–прежнему извращенное чувство юмора, дитя мое, — с каким–то непонятным удовлетворением произнес Кит. — Но смеяться нечему, происходят НЕОБЪЯСНИМЫЕ события… Так, пока моя внучка будет привыкать к ее новому положению, давай поговорим с тобой, доченька… И где же ты ее нашла?
Хэргал усмехнулась:
— Нет, это все–таки смешно. Нашла меня она… Я пришла в себя в какой–то яме, среди каменной крошки. Я поняла, что ослепла и почти обессилела. Я едва не сошла с ума!
— Могу себе представить! — кивнул Кит.
— Я выбралась и услышала, что поблизости кто–то вопит дурным голосом. Оказалось — деревенская девчонка, упавшая со скалы…
— Что? — мужчина, нахмурившись, посмотрел на девушку. — Так и было?
Она кивнула. Кит отпил из бокала, покачал головой и заметил:
— Ладно, выслушаю всех по очереди. Излагай, доченька, свою историю.
— Я, конечно, смогла убрать ее боль, чтобы она хотя бы не орала и не сводила меня с ума, — продолжала Хэргал, как–то виновато косясь на Абешу. — Начала выяснять и знаешь, что я услышала? Что я нахожусь в Северных Горах!
— Как тебя туда занесло?
— Я не знаю! Не знаю!! Но поскольку не видела даже собственного носа, мне пришлось брать ее в провожатые и тащиться через весь материк! Ты представляешь? На лодке! На идиотских повозках! Я просто задыхалась от непонимания. И в какой–то момент мне даже стали безразличны мои глаза! Решив, что все это устроила моя бывшая свекровь, я двинулась в Ромссан, чтобы спросить: «За что?!!» Только за то, что их сын полюбил меня? Правда, ответа мне так и не пришлось услышать. Они все мертвы уже десять лет.
— Твой порыв был напрасным, — проворчал Кит. — Только кому они помешали?
Он помолчал, затем обратился к девушке:
— Шазаль, дитя мое, я знаю, что сейчас ты в шоке. Но ты можешь мне помочь, дополнив картину некоторыми деталями. Пока мы не будем касаться наших родственных связей — я вижу, что ты к этому не готова. Поговорим вот об этой особе, — он кивнул на дочь. — Ты бы ла в том месте, где твоя тетушка выбралась на свет?
— Да.
— Ты видела, как это произошло? Ты можешь рассказать?
— Могу. Но я… тогда сама не поняла, что происходит. Просто камень начал крошиться, обваливаться вниз, получилась яма, из которой выпрыгнула… она.
— А почему это камень стал крошиться? — вкрадчиво спросил Китарлис.
— Я не знаю. У меня не было сил о чем–то думать. Я только обратила внимание на то, что он трескается именно там, где я недавно проползла. Я еще подумала: хорошо, что успела.
— Хм, а почему ты была уверена, что проползла именно там? Это ведь происходило в горах, так? На камнях обычно не остается следа. Или там были какие–то отметины?
— Ага. Я вся была в крови.
— Камень разрушился именно гам, где была кровь?
— Да.
Китарлис переглянулся с дочерью. Хэргал недоуменно пожала плечами.
— Так, а что за история с падением со скалы? — продолжал задавать вопросы мужчина. — Вообще, Шазаль, как ты оказалась в том месте?
Абеша вздохнула. Рассказать ей несложно, а этот человек, похоже, не стал бы презрительно морщиться, как обычно делала Хэргал.
— Я оказалась там случайно. Все началось на… два дня раньше. Я собирала сухъяму в поле. Мой приятель Сапак, он все время болтал, отвлекал, потом показал на марака в небе, заявил, что это — дурная примета, из леса выскочили всадники князя. Мы побежали. Меня поймали, всю сухъяму отняли… К князю приехали гости, и на следующий день он намеревался развлечься охотой. Ну, нас всех, кого привезли в его замок, ночь продержали в сарае, даже покормили. Утром отправили куда–то, сказали: бегите… Я побежала в горы. Потом на меня бросилась одна собака, ну — из княжеских, но промахнулась, упала в воду, и ее унесло течением. Я полезла дальше, думала — там не достанут. А потом… — она на миг запнулась, вспоминая страшные события, которые, как теперь представлялось, произошли очень давно. И не с ней. — Позже меня нашли еще две собаки. И они уже позвали охотников, но… на них напал дракон.
— Дракон? — Хэргал изумленно подняла брови. — Ты не путаешь?
— Нет, это точно был дракон. Пока он… отвлекся на собак, я уползла. Ну, и увидела котлован… Там было тепло, и внизу сидела дракониха с двумя маленькими драконятами. Мне было некуда деваться. А тут еще началась гроза, я стала подниматься по скале, но… на половине пути… Короче, там был еще один человек — такая же «дичь», как и я. Он там застрял, не мог влезть выше. Я не хотела к нему приближаться, но тут рядом ударила молния. Внизу стало очень жарко, и драконы начали кричать. Я толком не видела, что там произошло, дождь хлестал. И тут этот человек схватил меня за руку. Ну, и все. Сначала он сам сорвался, потом я. А там… Там был какой–то ад. Все горело, было много какой–то странной, тяжелой воды. И она тоже горела. Я окунулась с головой, глотнула… После этого мне стало совсем плохо. Наверное, меня дракон отшвырнул хвостом. Я наутро очнулась, все тело горит — внутри и снаружи. Или мне так показалось? Я услышала плеск воды и поползла туда. Попила немного… Ну, а потом камень начал крошиться. Это все.
Замолчав, девушка вопросительно посмотрела на Китарлиса. У него был задумчивый вид. Хэргал сидела с вытянувшимся лицом, глядя на недавнюю попутчицу с таким выражением, словно та ее бессовестно обманула.
Наконец мужчина шевельнулся и накрыл руку девушки своей:
— Дитя мое, тебе выпало самое страшное испытание, которое я только могу вообразить. Столько всего — и разом. Поверь, то, что ты осталась жива, — лишнее подтверждение нашего родства. Ни один человек не выжил бы, упав с большой высоты в кипящую драконью кровь. Он бы просто сварился, а потом сгорел…
— Что? — девушка содрогнулась. — Драконья кровь?
— Да. Только так я могу объяснить тот факт, что камни, по которым ты проползла, растрескались, освободив Хэргал. Ты спасла ее от вечного заточения, Шазаль.
— Я? Но… Я не понимаю-у!!
— Ты была изранена, драконья кровь проникла под кожу. Ты вдобавок еще и глотнула ее! Ты пропиталась ею насквозь, дитя мое. Я повторяю: ни один человек не вынес бы этого. Не веришь? Плюнь на пол. Плюнь, не бойся.
Комочек красноватой от вина слюны пролетел вниз и шлепнулся на толстый ковер. В следующий миг волокна зашипели, стали чернеть и обугливаться. Потянуло паленым.
Девушка, окаменев, смотрела на дыру — с ее кулак размером — образовавшуюся в роскошном ковре.
