– У Северных очень распространено, – заметила Майла, дожевывая последнюю ложку рагу.
– Северные! – Вив театрально закатила глаза. – Весело тогда было… Все только начиналось… Своеобразный народ…
– Если б не их материалы, станки, детали, научные знания… Мы бы потратили гораздо больше времени. – Майла отхлебнула немного мятного чая.
– Вспоминаешь Отулла? – Вив хитро прищурилась.
– Почему спрашиваешь? – поинтересовалась Майла как можно спокойнее.
Подруга пожала плечами.
– Между вами что-то было… Хотя по фактам ничего и не было. Ведь так случается?
Майла на секунду задумывалась. Беззаботная болтовня Вив иногда говорила о многом куда острее, чем самая умная беседа.
– Все бывает, – уклончиво отозвалась Майла, секунду подумав.
Подруга согласно кивнула и принялась накладывать порцию десерта. А когда Майла попыталась сопротивляться, наставительно заметила:
– Ты переутомилась, тебе следует поправляться, кушать много витаминов и амино… в общем чего-то там… еще… Одним словом – ешь!
Майла весело хохотнула. Вив никогда не желала разбираться в том, бывают ли витамины, аминокислоты, клетчатка, белки, углеводы и прочее. Все это она заменяла выражением «чего-то там еще»! Главное – емко и понятно! Вив, Вив! Как жизнерадостна она всегда!
Майла осторожно встала. Былое недомогание давало о себе знать. Предметы слегка поплыли. Но Вив тут же оказалась рядом и подхватила подругу под локоть. С трудом Майла дошла до рабочего стола, села в кресло и, поблагодарив Вив, погрузилась в план предстоящих переговоров.
Глава XLIII
Он внимательно всматривался в дымку, за которой скрывались отдаленные постройки. Ветер принес легкий привкус гари.
Горела земля. Очень далеко, где-то за горизонтом…
Но в этих краях природа осталась девственно чистой. Пейзаж ранней осени: яркие краски листвы, неясные силуэты деревьев, затаившихся в тумане… Легкая поволока голубого неба, плавно переходящего в пепельную даль… Все здесь дышало красотой нетронутости.
Ирит перевел внимательный взгляд на Тилка. Ведущий ученый его космической экспедиции так же, как и он, секунду назад, вглядывался в расстилающуюся перед взором природу.
– Впечатляет? – поинтересовался командир, тонко скривив губы.
Тилк тут же вздрогнул и настороженно оглянулся на командира.
– Давно не ступал на планеты подобного класса, – ответил он лаконично. – Эти цвета… Непривычно. Обычно все наблюдения ведутся со спутника.
– Да, ситуация нестандартная, – согласился Ирит-Ри. – Так же, как и сама планета… Особые ситуации требуют особых решений?
Ирит саркастически поднял бровь и продолжил наблюдать за ученым.
Тилк нахмурился и согласно кивнул.
– Это удивительное равнодушие к… – произнес ученый задумчиво. – Не приходилось встречать подобного. Никогда не атакуют отдельных космолетчиков. Предпочитают крушить технику… Сражаются яростно, но больше с машинами, нежели с нами… Редкость…
– Именно для подобного мы и пригласили лучшего специалиста по стратегическому развитию, – заметил Ирит-Ри ухмыльнувшись.
Приподнятое настроение не покидало сегодня Ри с самого утра. Его, как никогда прежде, переполняла энергия и жажда действий. Хотелось шутить, усмехаться, подтрунивать, словно мальчишке!
Но Ирит сосредоточился и, нахмурив брови на красивом, волевом, словно вылепленном искусным скульптором, лице, бросил:
– Гости уже на подходе. Приготовься к трансляции. Рарт на этом крайне настаивал.
Тилк принялся регулировать установку из кнопок в браслете запястья. Когда он закончил настройки, то посмотрел на командира и несколько неуверенно поинтересовался:
– Вы оставили на орбите Рарта, старого и опытного разведчика… Для успешного хода переговоров мне бы хотелось понять причины… Только вы и я… Не слишком ли мало…
– Это была твоя идея, – не дослушав ученого до конца, жестко перебил Ирит-Ри. – Переговоры с туземцами – твоя идея, и я не люблю, когда меня начинают слишком о многом спрашивать. Твое дело их провести, вот и займись прямыми обязанностями. Исполняй!
Легкий ветерок тронул волосы обоих. Тилк несколько озадаченно поправил растрепавшуюся прядь.
– Включить защитное поле? Ветер… – начал он.
Но Ирит сделал протестующий жест рукой и продолжил неотрывно наблюдать за горизонтом.
– Всё обязано быть максимально естественным, – наконец ответил Ри после продолжительного молчания. – Мы не должны показывать явного превосходства в технике. Если появится реальная угроза нападения, силовое поле сработает и так. А ветер можно пока потерпеть.
Ирит прикрыл глаза. Сейчас он лукавил. Этот осенний ветерок, прохладный и легкий, доставлял ему удовольствие. Непривычное, почти незнакомое.
Его родная техногенная планета в созвездии Гончего Пса давно утратила всякий намек на природу. Вокруг сновали кабинки скоростных вэнов, бегущие тротуары, хрустальные деревья и немыслимые небоскребы. Никакого намека на настоящие растения и сады.
Кислород вырабатывали машины. Метеорологическая служба устраивала дожди, (большей частью для чистки труднодоступных верхушек небоскребов). Реки и моря заменили огромные бассейны, в которых уровень солености и чистоту поддерживали специальные устройства.
Его продуманная, рациональная и высокоразвитая планета являлась полной противоположностью этой – дикой, необузданной.
Легкий ветерок трепал темные пряди волос, скользил по коже, забирался за воротничок лётного костюма… Дикая планета, с её дикой природой и дикими жителями, на мгновение показалась ему вовсе не такой дикой. Теперь, как воин-философ, он видел некое переплетение дикости и страсти!
Его Родина утратила признаки живого. И они заменили эту потерю своим искусством, прекрасным и страшным в своей разящей остроте!
Здесь же яростные бури взрывали природу, бушевали вулканы, неистовствовали пунами… Что это, если не страсть? Всепоглощающая и всеобъемлющая страсть природы!
Разве не страсти они искали, пролетая миллионы парсеков и десятилетиями вынашивая проекты?
Теперь он смотрел на свое искусство с новым оттенком понимания.
Страсть – вот что привело его сюда, на заброшенную планету самого края Галактики! Страсть, которой ему так не хватало в родных краях, которую искал каждый житель Гончего Пса, о которой догадывался каждый ребенок созвездия.
И они нашли своему желанию форму!
Их форма была прекрасна, великолепна! Но воспроизводила лишь то, что было дано изначально.
Чуть ли не впервые в жизни Ирит задумался над тем, как жили его предки. Ведь не всегда их планеты были вершиной цивилизации. История почти утратила всякие свидетельства, почти не оставила намеков…
