Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 26
В итоге он ничего не дождался и вообще не стал сдавать тетрадь, а я в спешке, уже после звонка, изобразила в тетради картинку из учебника, представлявшую собой сообщество клеток.
На следующем уроке выяснилось, что увидеть в микроскопе надо было банальную клетку с ядром, цитоплазмой и всем прочим добром. В итоге я получила за свое художество трояк, а не сдавший тетрадь Дудинов – просто ничего! Вот и где после этого справедливость?
Короче, когда мы пришли в класс, на столах уже стояли спиртовки, реторты и флакончики со всякими страшными веществами.
Чтобы не терять время, мы с Иркой привычно разделили обязанности: она писала формулы, а я возилась с реактивами и вспоминала вчерашний КВН – мысли о нем против воли лезли в голову. Неплохо мы все-таки сыграли, особенно если учесть отсутствие всякой подготовки. Вот только конкурс с признанием в любви завалили. Мало того что стих дурацкий сочинили, так еще исполнение подкачало, наверняка мы с Орещенко смотрелись полными дураками. Я так ярко все это себе представила – как я стою на сцене и…
Ой, блин! Я что-то плеснула из флакончика мимо пробирки, прямо себе на руку. Повернув пузырек, я прочитала этикетку: «концентрированная серная кислота».
Дальнейшее происходило словно в замедленной киносъемке. Я оглядела класс: Ирка как ни в чем не бывало строчила в тетради, Римма ходила по рядам и контролировала процесс – у кого что получается. Жалко, до нас еще не добралась, уж в ее-то присутствии я бы наверняка думала о химии, а не о всякой ерунде….
Господи, что ж я так торможу-то, ведь надо что-то делать, вспомнить, как там положено по технике безопасности. Для начала смыть большим количеством воды, кажется…
И, не раздумывая больше, я вскочила и направилась в примыкавшую к классу лаборантскую. Там я метнулась к раковине, открыла воду, сунула руку под струю и только после этого объяснила обалдевшей лаборантке:
– Я серную кислоту на руку пролила.
Ответить она не успела, в лаборантской появилась Римма, видимо, все-таки заметившая мой маневр:
– Что случилось?
– Я серной кислотой…
– Понятно, – не дослушав, директриса бросила лаборантке: – Свет, смажь ей руку, – и снова ушла в класс.
Я аккуратно вытерла руку о висевшее рядом с раковиной вафельное полотенце, наблюдая, как Света лезет в аптечку.
Обработав мне руку, она недовольно бросила:
– И зачем только рассказала, и так ничего бы не было…
Я замерла с открытым ртом. Ничего себе! Концентрированная серная кислота! Это что же они вместо реактивов наливают? Понятно теперь, почему у нас опыты никогда не получаются! Да, но ожог-то у меня на руке вполне настоящий…
Так ничего и не поняв, я обиженно сказала:
– Спасибо, – развернулась и пошла в класс.
Ирка встретила меня неласково.
– Ты где была? – прошипела она. – Я тут уже запарилась, а она где-то шляется!
Вместо ответа я сунула ей под нос заклеенную пластырем руку.
– Это что?.. – начала было она, но я коротко бросила:
– Потом расскажу. Некогда, работать надо, а то уже пол-урока прошло.
– Кто бы говорил! – обиженно фыркнула она.
– Ирк, я серной кислотой облилась, – коротко объяснила я. Почему-то вдаваться в подробности и выглядеть совсем уж неловкой дурой не хотелось. – Так что дальше опыты делай сама. А мне пока формулы дай списать!
Но тут, как назло, у нашей парты нарисовалась Римма да так и паслась вблизи до самого конца урока. Понятно, доверия ко мне больше нет… Так что пришлось мне писать формулы самостоятельно, пока директриса помогала Ирке с опытами.
Периодически скашивая глаза с тетрадь, которую добрая Ирка как бы случайно отложила на середину парты, я радовалась, что налила кислоты на руку, а не на рукав новой блузки, надетой специально для репетиции!
– Понимаю голову – Настьки нет, – рассказывала Ирка.
– Что, ты даже не заметила, как я ушла? – недоверчиво переспросила я.
– Да говорю же – нет!
Светка и Ольга слушали ее с веселым ужасом.
Мы сидели в актовом зале и ждали начала репетиции. На сцене настраивали микрофон – он опять не работал, и из колонок доносился только оглушительный треск. В углу какие-то девчонки в кокошниках повторяли народный танец, за кулисами распевался хор.
Только мы ничего не делали – и так все готово! Вот только Юля возилась у музыкального центра, настраивая музыку для нашего номера.
На сцену поднялась Светлана Юрьевна.
– Начинаем прогон номеров, – осторожно сказала она в микрофон и прислушалась к получившемуся звуку. Микрофон судорожно всхрипнул в начале, но потом повел себя вполне адекватно.
Весь концерт, на мой взгляд, был полной чушью, и единственным нормальным номером в нем я считала, конечно, наш. Вот взять хотя бы ансамбль народной песни. Ну какая девчонка в здравом уме нарядится в парня в косоворотке и картузе и будет распевать в компании других девчонок, одетых деревенскими девушками, совершенно дурную песню «Полюбила Парашка Андрияшку…»?
Или кружок современного танца. Вообще тихий ужас – разнокалиберные девицы-одиннадцатиклассницы неумело, но старательно машут руками-ногами.
– А вот та, в углу, смотрите, какая толстая, – хихикала Тезикова.
– Поэтом ее в угол и поставили, – заметила Светка.
– Нет, а зачем она им вообще? – недоумевала я.
– Для количества!
– А вот эта, на первом плане, ничего двигается, вполне даже в музыку…
– Поэтому она и на первом плане!
– Вот и танцевала бы одна, без массовки.
– Девочки, вы готовы? – раздался строгий голос Светланы Юрьевны.
Мы аж подпрыгнули от неожиданности. Интересно, давно она подошла и слушает наши лестные комментарии?
– А… музыка готова? – срочно перевела разговор в другое русло Ольга. И закричала: – Юля!
Она подошла к нам и успокоила:
– Все в порядке, я буду сидеть со звукооператором и сама за всем следить.
Успокоившись, мы пошли за сцену готовиться.
С диском и правда все оказалось в порядке, так что мы весело и задорно отыграли свой номер.
Вернувшись в зал, мы увидели, что около Юли стоят Светлана Юрьевна, вторая культмассовичка и почему-то Олеська Петренко. А она-то что тут делает, я ее вообще среди выступающих не помню… Но тем не менее говорила как раз она.
– Нет, ну я не знаю, может, для твоего училища это и нормально, – обращалась она к Юле. – Но вообще, честно говоря, какой-то отстой. Это все уже давно устарело…
Почему-то сильнее всего меня задело, что она говорит Юле «ты». Мы, конечно, вполне понимали, что преподовательница совсем чуть-чуть старше нас, но все равно обращались к ней на «вы», соблюдали субординацию.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 26
