Суббота. Суббота. Суббота.
Я повторяла и повторяла это слово, пока оно совсем неутратило свой смысл.
Пока все не утратило смысл.
Потом я переместилась на свой наблюдательный пункт, накухню. Мистер Нортвуд вышел во двор. Его красно-черное пальто было распахнуто,под ним был зеленый свитер с высоким горлом. Седые волосы на голове развевалисьот ветра.
В одной руке у него была открытая банка с краской, а вдругой — толстая кисть.
С бьющимся сердцем я наблюдала, как он проследовал к сараюза гаражом, покачивая головой в такт шагам.
«Наверное, он хочет покрасить сарай, — подумала я,прижимаясь разгоряченным лбом к холодному окопному стеклу. — Покрасить свойстарый сарай».
А я хочу пристрелить его.
Потому что сегодня суббота... суббота... суббота... суббота.
И все бессмысленно.
В желудке все горело. Казалось, потоки расплавленной лавыперекатывались у меня внутри. Я — вулкан, который вот- вот начнет извержение.
Я сглотнула, пытаясь справиться с тошнотой.
Теперь я была в гостиной с пистолетом в руке.
Я не помню, как перешла из кухни в гостиную, не помню, какпересекла комнату, открыла ящик и достала оружие.
Но я это сделала.
И теперь у меня в руке пистолет.
А мистер Нортвуд был на заднем дворе. В ожидании, когда егоубьют.
Держа пистолет в одной руке, другой рукой я потерла свойнесчастный живот. А потом пошла в коридор, чтобы надеть куртку. И в это времязазвонили у входной двери.
Глава 25
Я так удивилась, что выронила пистолет. Он упал на ковер иотскочил к кушетке.
Звонок повторился.
Этот звук заставил меня содрогнуться от ужаса.
Застонав от боли, я нагнулась, подняла пистолет и положилаего в ящик. Потом побежала к двери.
Деннис!
Он не улыбался. Глаза его впивались мне в лицо.
Ты сделала это? — спросил он.
Еще нет, — ответила я, отступая, чтобы он мог войти. —Я... я не уверена, что смогу, — призналась я.
Нортвуд дома? — спросил он, как будто не услышав меня.
Я кивнула:
На заднем дворе. Он там красит сарай. Ты можешь себепредставить? Он выбрал для этого самый холодный день в году.
Ну и отлично! — воскликнул Деннис, внимательно глядяна меня.
Что ты здесь делаешь? — спросила я.
Как-то ты не очень со мной любезна, — ответил Деннис,делая вид, что обиделся.
Я немного нервничаю, — сказала я. — И мой желудок...
Но он прервал меня поцелуем. Лицо у него было холодное, ногубы — теплые.
Это была моральная поддержка, — сказал он, когдапоцелуй кончился.
Я опять задрожала. Все мое тело тряслось. Мне казалось, чтоя сделана из резины, что у меня вообще нет костей.
Давай покончим с этим, — прошептал Деннис, — а потомпоедем праздновать.
Праздновать, — тупо повторила я. Это слово тожеутратило свой смысл.
Ничто не имеет смысла. Ничто.
Где пистолет? — спросил Деннис, напряженно глядя мнев глаза.
Я показала на ящик зеленого стола. И тут я почувствовала,что меня сейчас вырвет.
Я сейчас вернусь, — сказала я, потирая живот подсвитером.
Куда ты? — резко спросил он. Я видела, что он тоженервничает — его лоб был покрыт бисеринками пота.
Наверх. Мне нужно выпить лекарство. Для живота. Ну,ты знаешь — такие розовые таблетки.
Я побежала наверх. Ворвавшись в ванную, я захлопнула засобой дверь.
Склонившись над раковиной, я брызнула холодной водой себе влицо и заставила себя восстановить дыхание. Потом взяла банку с таблетками ивыпила целых три.
Не знаю, сколько времени я провела в ванной, глядя в зеркалона свое бледное, испуганное лицо, ожидая, пока мой желудок перестанет болеть.
Где-то совсем близко раздался резкий звук. Наверное, опятьмашина.
Ветер бился в старое окно нашей ванной.
Я плеснула еще воды на мое разгоряченное лицо.
Мне хотелось остаться здесь и никуда не возвращаться. Но язнала, что должна вернуться.
Потому что сегодня была суббота... суббота... суббота.
И я заключила пари. А от пари отказываться нельзя.
Я сошла вниз на резиновых ногах. Живот все еще болел, но язаставила себя не обращать на это внимание.
Ты в порядке? — спросил Деннис, заботливо глядя наменя. Теперь уже весь его лоб был в поту. Блестящие капельки пота скопились нанижней губе.
Он такой же бледный, как и я. Он боится за меня.
Как это мило с его стороны! Он заботится обо мне.Действительно заботится. Он любит меня!
И осознание того, что Деннис переживает за меня, придаломне дополнительные силы. Я пересекла комнату и достала пистолет из ящика. Иснова он показался мне теплым — потому что моя рука была холодной и влажной.
Удачи, Джоанна, — прошептал Деннис мне на ухо, и япочувствовала его теплое дыхание.
Я застыла около кухонной двери. Мне хотелось прижатьсягубами к его губам и целовать его долго-долго.
«Потом у нас будет на это время», — сказала я себе, выходяиз дома.
Кругом было так мрачно и серо. Небо казалось, нависло надсамой моей головой. Воздух был сухой и холодный.
Стоя на заднем крыльце и сжимая пистолет в кармане, яподняла глаза, чтобы посмотреть, где мистер Нортвуд.
Сначала я думала, что он возле сарая. Но, к моему удивлению,он переместился к поленнице и стоял, нагнувшись над дровами. «Он перекладываетих», — поняла я.
Я глубоко вдохнула и тихо пошла к нему по замерзшей траве.
Пистолет жег мою руку.
Темное небо, казалось, закручивалось в спираль. Земляуходила у меня из-под ног. Стволы деревьев склонялись так низко, будто былисделаны из резины.
Все вокруг двигалось. Природа словно решила свалить меня сног. Земля, небо, голые деревья. Ветер.
Я закрыла глаза, несколько раз моргнула, потом опятьоткрыла, пытаясь сделать так, чтобы мир вновь пришел в нормальное состояние.
Нормальное?
Сегодня суббота. Суббота — ненормальный день. День, когдавсе потеряло смысл.
