– Это Корнеев-то будет мельтешить? Сама же говорила, что он днюет и ночует на работе!
– Он во многом изменился, Неля. Теперь он хочет иметь, как говорит, настоящий уютный дом, чтобы прекратить без конца торчать на работе… и хочет воспитывать детей.
– Он теперь и детей хочет?
– Представь себе! А о своей с Лизой дочке даже и не вспоминает! – недовольно проговорила Оксана. Ей эта забывчивость Корнеева явно не нравилась, а то, что это Оксане не нравилось, очень не понравилось Неле, отчего она поспешила заметить:
– Это ему, Оксанка, только плюс. Значит, все будет лишь тебе и вашему ребенку! Знаешь, как некоторые женщины мучаются, когда мужик на две семьи разрывается! А тебе об этом даже думать не придется. К тому же при корнеевских деньжищах можно будет и магазин задвинуть ко всем чертям!
– Он тоже так говорит.
– Ну и чего же тебе еще надо?!
– Нелька! Ты-то как можешь мне советовать бросить магазин?! – возмутилась Оксана. – Это Корнеев не в курсе, а ты-то знаешь, что я последние годы жила только им! Да эта комиссионка для меня – все равно что ребенок!
– Вот родишь своего и сразу поймешь, где ребенок, а где магазин и стоит ли их сравнивать! – как всегда наставительно сказала ей Неля.
– Ты-то откуда это знаешь?! – угрюмо проговорила Оксана.
– Знаю, – многозначительно ответила Никодимова и тут же пожалела и о своей многозначительности и о том, что вообще затеяла разговор о ребенке, поскольку подруга спросила:
– Ну а у тебя как дела?
– Хорошо, – поспешила ответить Неля. – Он меня любит.
– Он тебе признался? – опять все тем же странным голосом, который так не нравился Неле, спросила Оксана.
– Признался, – бесстрашно соврала Никодимова, потому что Пылаев все равно когда-нибудь да признается. Прошлый раз в постели, руководствуясь любимыми дамскими журналами, она превзошла самое себя. Алексей даже поблагодарил ее и поцеловал так, как никогда до этого. Если учесть, что она применила еще далеко не все приемы, которыми ее вооружила одна очень полезная статья, то от Пылаева смело можно и в будущем ожидать самых жарких поцелуев и, как следствие, официального приглашения замуж. Да и Наташенька опять перестала дразниться Муравьем. Она теперь очень трогательно звала ее тетей Нелей, и Никодимова даже раздумала в замужестве драть ее как сидорову козу. Да и вообще… С короткой стрижкой и в новом джинсовом комбинезончике с большими накладными карманами, который Неле все же удалось на нее натянуть вместо так любимого прегадкого зеленого платья, девчонка уже не казалась такой уж страшненькой.
Никодимова посмотрела на подругу. Та с самым сосредоточенным видом чертила прямо на ведомости какие-то странные фигуры с отвратительно длинными носами.
– Ты за меня не рада? – на всякий случай спросила ее Неля.
– Ну почему не рада… – проговорила Оксана, не отрывая взгляда от носатых фигур. – Рада…
– Я так и думала, – резюмировала Никодимова и пошла на свое рабочее место.
Если бы Неля Никодимова знала, во что выльется ее придумка с картотекой, она сама себе обломала бы руки по самые плечи. Однажды она зашла за какой-то надобностью в кабинет Оксаны и имела удовольствие увидеть практически такую же идиллическую картину, какую не так давно видела ее подруга. Оксана сидела щека к щеке с Пылаевым и пялилась с ним вместе в одну и ту же точку на мониторе компьютера. Неля очень хотела спросить, чем они занимаются, но не посмела. Владелица магазина имеет полное право заниматься в нем чем угодно и в любом составе.
Никодимова немым вопросом застыла в дверях кабинета подруги, и та все-таки вынуждена была дать некоторые пояснения.
– Алексей Дмитриевич вводит и меня в курс программы «Access», – сказала она и покраснела. – Ты молодец, Неля! Все очень здорово получилось, и, главное, все могут теперь пользоваться! Очень удобно… – Оксана запнулась, откашлялась и добавила: – Я даже думаю, что тебе стоит увеличить зарплату за такой серьезный вклад в наше общее дело.
Алексей совершенно спокойно сидел рядом со своей начальницей и краснеть не собирался, хотя его плечо касалось плеча Оксаны, а колено там, под столом, должно быть, тоже притиснулось к Оксаниному.
– Спасибо, – деревянным голосом произнесла Неля и так же, как тогда Оксана, очень осторожно закрыла дверь с другой стороны.
Что же это получается? Получается, что ее собственная придумка, на которую она потратила целый месяц, теперь оборачивается против нее? А эти двое, пользуясь ее достижением, имеют наглость обделывать у нее за спиной свои гнусные делишки!! Чего бы это Оксанке краснеть, если она всего лишь изучает «Access»? А каков Пылаев?! Вот тебе и трепетный интеллигент!! И это после того, как она, Неля, положила ему под ноги всю свою жизнь?! После того, как она… да что там говорить! Ее все предали: и лучшая подруга, и любимый человек! Они ее самым подлым образом обманули! Надули! Обвели вокруг всех своих пальцев по очереди! Воспользовались ее мозгами! Если бы она не придумала эту пресловутую картотеку, Алексею не пришло бы в голову создать компьютерную базу данных и они не сидели бы сейчас с Оксанкой практически обнявшись в ее кабинете. Что же делать? Надо немедленно что-то предпринять! Неля слишком много поставила на Пылаева. Алексей был Нелиной надеждой, которой она жила последнее время. Она собиралась выйти за него замуж и наконец зажить нормальной женской жизнью. Кроме того, она действительно полюбила его. Да разве его можно не полюбить…
Неля почувствовала, что по щекам побежали слезы, вытерла их рукавом новой нарядной блузки и решила подумать о другом. Поскольку она не может все оставить так, как есть, а именно: Алексея рядом с Оксанкой, то надо сделать все возможное, чтобы срочно их разлучить! Можно, например, поговорить с Иваном Корнеевым. Пусть он объяснит Алексею, кто в их четырехугольнике есть кто и где чье место, или даже убьет его в припадке ревности. Неле легче ходить к Пылаеву на могилку и орошать ее слезами, чем отдать его Оксанке.
Да… Мысль о Корнееве хороша, но… В Нелином бешено работающем мозгу неожиданно зашевелилась еще одна, которая показалась ей куда лучше предыдущей.
Глава 8Оксана
Оксана смотрела на спящего в ее постели Корнеева. Он был по-прежнему красив. Волосы все так же жгуче черны, и белая прядь надо лбом все так же элегантна. Ресницы густые и длинные, как у девушки. Смуглая гладкая кожа, классически прямой нос и губы, которые умеют так сладко целовать. И слова… Иван теперь говорит ей совершенно другие слова. Он называет ее любимой, единственной и ненаглядной, чего раньше за ним никогда не водилось. Он каждый раз зовет ее замуж. Она пока отмалчивается, потому что никак не разберется в своих чувствах. Конечно, ей льстит, что он бегает к ней от своей увешанной золотом платиновой Нюшеньки, но простить его до конца ей никак не удавалось. Однажды Оксана спросила:
– Скажи, Ванечка, каким образом Татьяна умудрилась женить тебя на себе? Я ума не приложу, как у нее все получилось за какие-то жалкие месяцы. Я убила на это дело десять лучших лет жизни и – ничего!
