— Это нечестно, — проворчала я.
Фыркнув, Джером принялся лицемерно причитать:
— Ой-ой, Джорджина, как же ты права. Нечестно! Благодарю, что помогла мне понять, как же плохо я себя веду!
Я рассвирепела:
— Джером, ты просто дырка в заднице.
— Вот это, — сказал он серьезно, — первая разумная мысль, которую ты озвучила за то время, что я здесь.
Он бросил конверт на крышку унитаза, и Сет даже подпрыгнул, когда конверт сделался видимым.
— Я не даю тебе права выбора и не прошу. Ты полетишь в Лос-Анджелес сегодня же вечером.
Джером повернулся, и я знала, что он вот-вот исчезнет. Во мне кипели гнев и разочарование, главным образом от того, что я ничего не могла поделать. Но он вдруг остановился и вздохнул. Оглянулся на меня с крайним раздражением. В его руке материализовался прямоугольник белой бумаги. Авиабилет. Он бросил его поверх конверта.
— Возьми человечишку с собой, — сказал Джером и исчез.
Долгая минута тишины, и Сет наконец понял, что гость ушел.
— Ты в порядке? — поинтересовался он.
— Да-а, — протянула я, тряхнув головой, чтобы прийти в себя. — Кажется, да.
Сет указал на бумаги:
— А это что? Что вообще происходит?
Я забрала из его рук полотенце и завернулась в него.
— Наш уик-энд, похоже, пройдет совсем в другом месте.
— Да? И где это?
— Мы летим в Город Ангелов. — Я замолчала, задумавшись. — Или, скорее, Город Демонов.
* * *
В Лос-Анджелесе по крайней мере было тепло — хоть за это спасибо. Когда в Сиэтле начало декабря… Что ж, ради солнца и морского прибоя можно совершить маленькую жертву, вдыхая смог и созерцая беспорядочную городскую застройку.
Перелет на юг прошел без происшествий. Сет работал на своем лэптопе, а я просматривала бумаги в конверте, теряясь в догадках — во что же я влипла? После того как мы приземлились и получили свой багаж, я поймала такси и дала водителю адрес. Сет, погруженный с головой в работу над очередным романом, особо не вникал, куда мы едем, поэтому, когда мы вышли из такси, удивился.
— «Марриотт»? — спросил он, задирая голову, чтобы охватить взглядом высившееся перед нами здание.
— Точно.
— Но… — Хмурясь, он взял у водителя чемодан. Немногословность Сета обычно проистекала из привычки тщательно подбирать слова. Я могла поклясться, что данный момент требовал от него особых усилий. — Если не ошибаюсь, у вас тут что-то вроде демонского слета?
— Да.
— В «Марриотте»?!
— Ну да.
— Почему?
Мы вошли в вестибюль. Просторный и круглый, с полами под мрамор и огромной безвкусной люстрой, которая смотрелась потрепанной дешевкой. Я могла поспорить, что ее сверкающие висюльки были изготовлены из пластика, а вовсе не из хрусталя.
— А почему нет? — возразила я. — Надо же демонам где-то собираться.
— Да-а… но почему не возле костра в лесной чаше? Или на худой конец в масонском храме.
Подойдя к стойке регистратора, я криво усмехнулась:
— Там нет обслуживания в номерах.
Наши апартаменты не представляли собой ничего особенного. Впрочем, для меня это было не главным, я ведь отправлялась на этот уик-энд, чтобы провести время с Сетом, и наконец у меня появилась такая возможность. На самом деле, если этот дурацкий трибунал продлится подольше, у нас будет полно времени, чтобы побыть вдвоем. А если считать, что процесс начнется лишь завтра, у нас с Сетом была вся ночь впереди. Эта мысль наполнила меня счастьем. Я уже была готова забыть, что против воли оказалась в Лос-Анджелесе.
В порыве восторга я хлопнула ладонью по постели:
— Не хочешь проверить на прочность?
Сет приподнял бровь, и я тут же устыдилась собственной глупости. Разумеется, мы не могли проверить кровать на прочность. Шутка сорвалась с моих губ, прежде чем я успела что-то сообразить. Моя радость тут же надулась пузырем и лопнула, а реальность влепила мне пощечину. Какая разница, где я — на холодном островке или на широченной постели под уютным стеганым одеялом? Нам с Сетом никогда не достичь вершины близости, столь вожделенной. Не знаю, почему эта мысль показалась мне столь болезненной именно сейчас, но дело обстояло именно так. Иногда я могла совладать с лозунгом «руки прочь» наших отношений, но временами он меня просто убивал. Однако лучше уж так, чем убивать Сета.
Сет заметил, как переменилось мое настроение, и нежно улыбнулся. Ограничение физической близости огорчало и его, но он справлялся с этим с бесконечным смирением. Я не раз говорила ему, что он вправе искать дешевых сексуальных развлечений где угодно, раз уж я занята исполнением «служебных обязанностей» суккуба. Но он ни разу не воспользовался моим великодушием. Твердил, что хочет быть со мной, и только со мной. Не дрогнул ни разу, и я всегда изумлялась его силе воли.
Заглаживая неловкость, вызванную моей шуткой, он покачал головой:
— Я слишком устал, чтобы ее испытывать. Но ты, Джорджина… Что ж, если хочешь…
На его лице снова блуждала опасная улыбка, и я чувствовала, что начинаю улыбаться в ответ — так же коварно. Пусть нам нельзя касаться друг друга, не заплатив за это высокую цену, — я могу трогать себя сколько угодно.
А Сет… Что ж, Сет обожал наблюдать.
Глава 2
На следующее утро мы с Сетом спустились вниз, чтобы попасть на заседание суда. В лифте, подавив зевок, я опустила голову на плечо Сета. Погладив меня по спине, он рассеянно коснулся губами моих волос.
— День будет долгим, — вздохнула я.
— Ты выяснила, что это за дело?
Заминка в его голосе дала мне понять, насколько странным ему казалось все происходящее. Но разве можно было его винить за это? Я кивнула, и он спросил:
— В чем там суть?
— Убийство, — ответила я, зевая в который раз.
Сет уставился на меня.
— Убийство, — повторил он бесцветным голосом.
— Точно.
Мы шли по направлению к конференц-залам отеля. Прошагав в молчании несколько минут, он заговорил снова:
— Не могу поверить — ты даже зевнула, говоря об убийстве.
— А что тут интересного?
— Это убийство! А мы… ведь мы имеем дело с бессмертными, разве нет?
Миновав длинный коридор, мы внезапно натолкнулись на небольшую толпу перед дверью конференц-зала, в которой затесалась всего пара-тройка обычных смертных, большинство же были бессмертными — демонами, вампирами, бесами. Даже несколько суккубов и инкубов. Мне, однако, редко приходилось видеть такое столпотворение бессмертных, и меня даже зашатало от обилия опознавательных сигналов. А если говорить точнее, от их ауры. Головокружительное, угнетающее ощущение. Как будто окунаешься в густое облако духов. Я огляделась по сторонам.
