— Итак, одна половина тайны разгадана, — сказала Нэнси. — Значит, я уже частично выполнила свою задачу. Вот только отец Элен будет огорчен, что никогда больше не увидит своего брата.
Но основная часть письма была посвящена сокровищам, которые спрятал когда-то старый моряк — дед братьев Томлинов.
— Послушайте вот это! — воскликнула миссис Чэтем; дойдя до наиболее важного места. — «Все эти годы я хранил оторванную часть карты острова сокровищ, данную мне отцом. Опасаясь, что ее украдут, я сделал с нее копию. С месяц тому назад эта копия была похищена у меня из каюты; по всей вероятности, это сделал кто-то из членов команды моего судна».
— Какая дата стоит на письме? — поинтересовалась Нэнси, когда вдова остановилась, чтобы перевести дыхание.
— Оно написано всего за неделю до смерти мужа… Но слушайте дальше. «Я забрал оригинал карты из каюты и спрятал его на «Варвике». Я твердо уверен, что эта карта вместе с другой половиной, находящейся у моего пропавшего брата, даст возможность разыскать несметные сокровища моего деда».
— Тут же концы с концами не сходятся! — воскликнула Нэнси. — Особенно в том, что касается «Варвика». Я считала, что это название судна, на котором плавал ваш муж.
— Да, Нэнси, вы правы.
— Тогда как же он мог забрать пергамент с судна и в то же время спрятать его там? Бессмыслица какая-то!
— Возможно, он имел в виду, что спрятал его в какой-то другой части корабля, а не в своей каюте, — рискнула предположить миссис Чэтем.
— Вряд ли, — покачала головой Нэнси. — Нет, я уверена, что капитан Томлин ни за что не стал бы рисковать, спрятав карту там, где ее мог найти кто-нибудь из команды. Особенно после того, как копия карты была похищена.
— Тогда что же он имел в виду?
— Не знаю, — призналась Нэнси. — Мне кажется, что ваш муж умышленно старался сделать свое письмо загадочным. Очевидно, он считал, что вы поймете, где спрятана карта.
— Не имею ни малейшего представления. Несколько минут Нэнси молчала, затем решила перечитать письмо. Вдруг ее лицо оживилось.
— Кажется, я догадалась! — воскликнула она. — Модели Кораблей, которые находятся у вас в салоне в «Роки Эдж», принадлежали капитану Томлину, не так ли?
— Да, у него было много моделей — их делали специально по его заказу. — И вам прислали их с судна после смерти капитана?
— Именно так.
— Скажите, а есть ли в коллекции модель «Варвика»?
— О Боже, я не помню, — огорченно покачала головой миссис Чэтем. — Там было так много маленьких корабликов… К тому же несколько штук я продала.
— Тогда, может быть, мы навсегда потеряли карту! — в отчаянии воскликнула Нэнси.
— О чем вы говорите?
— Вполне возможно, что ваш муж спрятал свою половину карты в модель «Варвика». Наверное, в нем есть какой-то потайной ящик, как в письменном столике мистера Холгейта. Вам это не кажется вероятным?
— Ну, конечно! — вскричала вдова. — И подумать только, что я вполне могла ее продать!
— Будем надеяться, что модель «Варвика» еще в нашей коллекции.
— Мы летим домой первым же рейсом, — решила миссис Чэтем. — Я ни за что не успокоюсь, пока не выясню, что не продала этот кораблик.
Простившись с гостеприимным семейством Холгейтов, Нэнси и миссис Чэтем отправились в аэропорт. Подгоняемый сильным попутным ветром, их самолет прибыл в пункт назначения раньше, чем было предусмотрено расписанием.
Несмотря на то что вдова телеграфировала в поместье о времени своего приезда, шофера в аэропорту не оказалось.
— Очевидно, он не ожидал, что самолет прибудет так рано, — предположила миссис Чэтем, окинув взглядом стоянку для автомашин. — Не будем его ждать.
Подозвав такси, они поехали в «Роки Эдж». Когда машина через скрытые ворота въезжала в поместье, Нэнси заметила, что охранников на посту нет.
— Вы ведь наняли детективов, чтобы следить за тем, что здесь происходит, не так ли? — спросила она. — Но я ни одного из них не вижу.
— Они не детективы, — ответила вдова. — Мой садовник сказал, что знает двух сильных парней, которые сейчас без работы, вот я их и наняла. Я уверена, что они где-нибудь здесь и все нормально.
Но миссис Чэтем ошибалась: дела в поместье были плохи.
Трикси пропала!
— О Боже, Боже! — воскликнула несчастная мать, ломая руки. — И зачем только я поехала в этот проклятый Нью-Йорк!
Из всей прислуги на месте оказался один только шофер, весьма расстроенный случившимся. Нэнси первым делом спросила у него, где Элен Смит и Ханна Груин.
— Они обе уехали сразу после обеда, — ответил он. — у молодой леди был урок пения, как она сказала. А ваша экономка просто не могла здесь больше оставаться. Повар и горничная были так возмущены ее приездом, что даже отказались ее покормить. Но я рад, что она приезжала, потому что мисс Трикси было очень хорошо с ней и мисс Смит.
— Где охранники? — задала Нэнси следующий вопрос.
— Они сказали, что им предложили работу получше и они уходят, — пожал плечами шофер.
— Как давно пропала Трикси? — продолжала девушка.
— Час или два назад.
В этот момент к ним, вся в слезах, подошла миссис Чэтем.
— Вы всюду искали, Томаc? — спросила она и, когда он кивнул, добавила: — И под обрывом, и… дальше… вниз по реке?..
— Да, мэм, везде.
После такого ответа вдова почувствовала некоторое облегчение.
— Значит, опять убежала, маленькая негодница, — улыбнулась она сквозь слезы.
— Миссис Чэтем, мне не хотелось бы вас тревожить, — покачала головой Нэнси, — но боюсь, что на этот раз дело серьезнее. Перед нашим отъездом в Нью-Йорк Трикси обещала мне никогда больше не убегать.
— Но вы же не думаете, что Трикси похитили?.. — задыхаясь от волнения, пролепетала вдова.
— Боюсь, что-то вроде этого.
— Тогда надо немедленно сообщить, в полицию! Я сейчас же пойду позвоню!
Миссис Чэтем торопливо направилась к дому, Нэнси пошла следом за ней. Войдя в холл, они заметили листок бумаги, лежащий около телефона.
— Что это? — удивилась миссис Чэтем.
Ей хватило одного взгляда на текст, чтобы понять: эта записка с требованием выкупа.
Небрежным почерком было жирно выведено тревожное послание: «Если хотите снова увидеть своего ребенка, приготовьте тысячу долларов. О способе передачи сообщим позже. Не заявляйте в полицию, иначе пожалеете».
— Ах, Нэнси, Трикси в самом деле похитили, — простонала миссис Чэтем.
На миг Нэнси показалось, что женщина сейчас упадет в обморок, но та взяла себя в руки, сделав над собой усилие, и села.
