Миссис Прескотт немного поколебалась, затем кивнула будущей невестке:
– Ладно уж. Возможно, я тоже говорила слишком резко. Свадьбы всегда ужасно изматывают, причем не только невест, но и матерей, чьи дети собираются предпринять такой судьбоносный шаг. – В ее холодных стальных глазах неожиданно мелькнул проблеск сочувствия. – Мужчины ничего не смыслят в этом, правда же? – полушепотом произнесла она. – Они смотрят на все так поверхностно, никогда не озаботятся заглянуть поглубже и выяснить, что происходит на самом деле. Но мы-то знаем лучше, моя дорогая. Какое-то время мы можем обманывать сами себя, однако в конечном счете нам приходится столкнуться с правдой, неважно, насколько болезненным оказывается это столкновение.
Хлоя встретила ее взгляд и стойко выдержала его:
– Да, это так.
– Тогда я еще раз прошу прощения за мое предыдущее замечание. – Будущая свекровь некоторое время смотрела Хлое в глаза, затем еле заметно заговорщицки кивнула ей. – Если у вас с Бейроном есть дела, которые вам нужно обсудить после ужина, мы с его отцом возьмем такси до гостиницы.
– Спасибо, миссис Прескотт. – Хлоя подняла умоляющие глаза на Бейрона. – Пожалуйста, можно мы так и сделаем?
– Нет, – категорично произнес ее жених, но даже при этом кроткая улыбка не покинула его лицо.
Ошеломленная его отказом, Хлоя отчаянно воскликнула:
– Но это очень важно, Бейрон!
– Я не сомневаюсь, что ты так считаешь, но придется подождать еще несколько часов. За эти недели предсвадебных приготовлений ты превратилась в бледную тень. Больше всего на свете тебе сейчас нужен отдых, любовь моя. Что бы там ни повергало тебя в такое отчаяние, после хорошего ночного сна окажется, что все далеко не так уж плохо.
Бейрон говорил с такой заботой, смотрел на нее такими печальными глазами, как будто глубоко в душе уже знал, что его надежды на счастливый конец их романа тают с каждой секундой. Сердце Хлои разрывалось от жалости к нему. Как могла она так подвести Бейрона? Как ей жить дальше с таким тяжелым грузом на душе?
– Пожалуйста, не переживай так, – прошептал ей Бейрон. – Я обещаю тебе, все будет хорошо. Так или иначе, со временем мы уладим все проблемы.
Хлое ничего не оставалось, как просто кивнуть. О господи, в какое же чудовище она превратилась!
Когда они возвратились домой из ресторана, все гости по-прежнему пребывали в праздничном настроении. Никто не собирался ложиться спать в такую рань. И снова вино полилось рекой, музыка заполнила комнаты первого этажа, кто-то начал танцевать. Неожиданно выяснилось, что одна только невеста не принимает участия в общем веселье.
– Давай, присоединяйся к нам, Хлоя! – уговаривали гости, смеясь, и вытащили ее на середину комнаты. – Веселись, зажигай, пока есть возможность!
Они все так сильно желали, чтобы она была счастлива, что Хлое было больно смотреть на них. Она старалась улыбаться в ответ, но это было так же невозможно, как смотреть на солнце и не жмуриться.
Не желая давать повод для досужих сплетен своим демонстративным уходом с вечеринки, невеста выбрала момент, когда все гости принялись восхищаться свадебными подарками. Хлоя пробормотала в свое извинение, что ей нужно подышать свежим воздухом, и выскользнула через застекленные створчатые двери в сад.
Только там, оставшись наедине с собой, она дала волю своим мыслям. А мысли ее вращались вокруг одного – любви.
Несмотря на все старания забыть бывшего мужа, Хлоя все равно испытывала к Нико прежние чувства. Она всегда любила его.
Тем не менее, это не мешало ей любить и Бейрона, хотя, наверное, не так, как Нико. Однако и к нынешнему избраннику Хлоя относилась со всей искренностью и любила Бейрона достаточно сильно. Настолько, что мысль о страданиях, доставляемых ему по ее вине, причиняла Хлое почти физическую боль.
Хлоя ценила в Бейроне честность, стремление к справедливости, любила его манеру шутить с абсолютно серьезным видом, радовалась его неизменно доброму нраву. Она носила его кольцо с гордостью. Да, она не теряет голову от его поцелуев. Но Бейрон просто умеет сдерживать свои страсти. Именно это позволило ему стать хорошим адвокатом.
Тем не менее, считала Хлоя, с ним, должно быть, хорошо заниматься любовью. Да, земля не уплывет у нее из-под ног, как это бывало с Нико, но удовольствие она получит, это бесспорно. Бейрон будет нежным и чутким любовником. Если она и не достигнет с ним таких высот наслаждения, какие испытывала с первым мужем, зато не узнает и глубин отчаяния.
Если бы только Нико мог исчезнуть и никогда не возвращаться назад! Если бы она могла стереть из памяти то, что произошло в ее новом доме во вторник, и не ощущать вины за случившееся!
Если бы она могла перестать любить Нико!
Из открытых настежь окон дома донеслась музыка – композиция из известного мюзикла. Мелодия была так невыносимо красива, что Хлое захотелось плакать.
Закрыв уши руками, она побежала по мощеной дорожке к калитке за розарием. На другой стороне возвышалась живая изгородь из кустов сирени. Цветы давно уже увяли, но густая листва была надежным убежищем от любого, кто мог увидеть девушку из окон дома.
Хлоя прошла через калитку и забилась в дальний угол лужайки перед коттеджем для гостей. В этом месте начинался склон утеса, возвышавшегося над проливом. Здесь она наконец дала волю своим чувствам – слезы катились по ее лицу. Но, даже плача, она услышала приближающиеся шаги, которые стихли как раз за ее спиной.
И не оглядываясь, Хлоя знала, что это Нико. Каждым нервом она остро ощущала его присутствие, каждая клеточка ее тела отзывалась на его близость. Даже воздух вокруг, казалось, был пронизан электричеством.
Сильные мужские руки обняли ее плечи. Знакомый голос назвал ее по имени. Руки Нико, голос Нико воскресили забытые воспоминания о той ночи под Вероной, о нежно касавшемся ее обнаженного тела ночном ветерке и лунном свете, от которого кожа приобретала нереальный голубоватый оттенок. В этом бледном сиянии Нико казался неким античным божеством, спустившимся с небес ради того, чтобы украсть смертную душу. Он реял над Хлоей, шепча слова любви, которые звучали музыкой из его уст.
Губы Нико аккуратно дотронулись до нежного места чуть ниже ее уха. Затем, словно играя чарующий аккорд, они чуть коснулись ее шеи и перешли к изгибу плеча. Хлоя ощущала трепет ресниц Нико на своей коже. Это было восхитительное, соблазнительное ощущение, от которого у нее по коже побежали мурашки.
Не допускай его до себя!..
Кожа Хлои горела от прикосновений Нико. Девушка напряглась в восторженном предвкушении наслаждения, которое мог доставить ей только он один.
А как же Бейрон? Он предлагал ей стабильность, в которой она так нуждалась. Этот мужчина завоевывал ее мягко, постепенно.
Однако сейчас именно Нико согревал своими ладонями ее озябшие от вечерней прохлады руки, сплетая свои пальцы с ее пальцами. Это Нико шептал ей на ухо нежные слова по-итальянски.
