— Пусть будет так, — легко согласилась Дороти. — Главное, чтобы было вкусно.
Вернувшаяся тетя Кэйт протянула им бокалы с молочным коктейлем.
— В кексе не только шоколад, — сказала она. — Но и изюм, и ваниль, и грецкие орехи.
Дороти, взяв у нее бокал, передала его Флоренс.
— А что, если, — мечтательно произнесла она, — вишни обмакнуть в шоколад и ими украсить торт? Или клубнику…
Интересно, неожиданно подумала Флоренс, любит ли Руперт клубнику? С шампанским, да еще в постели?..
Все трое поудобнее устроились в мягких креслах, стоящих вокруг круглого журнального столика.
— И для кого же ты хочешь испечь такой торт? — поинтересовалась тетя Кэйт. — Есть на уме кто-то конкретный?
На губах Дороти появилась лукавая улыбка.
— Все может быть.
— А он об этом знает? — с любопытством спросила Флоренс.
Испытывая сильное влечение к Руперту, она подозревала, что чувство ее взаимно, но утверждать наверняка не могла. Хотя, подумала Флоренс, пряча довольную улыбку за бокалом, все признаки налицо. Взять хотя бы его несдержанное поведение сегодня утром. Он выглядел настолько расстроенным, когда она напомнила, что они не одни в доме, что ей стало даже жалко его.
— Должен знать. — Дороти сделала глоток из своего бокала. — Хотя никак не дает это понять.
— Он приглашал тебя на свидания? — поинтересовалась Флоренс.
— И да, и нет. Просто якобы случайно оказывался рядом, когда я, например, входила в бар.
Поставив свой бокал на столик, тетя Кэйт потянулась к блюду и, помедлив, взяла себе еще один кусок кекса.
— И что ты собираешься делать?
Дороти наморщила свой вздернутый нос.
— Еще не знаю. — Удобно откинувшись на мягкую спинку кресла, она непринужденно скрестила ноги. — Я не уверена, что уже готова связать себя серьезными обязательствами. В противном случае возьму инициативу в свои руки.
— Дороти Винсворт, — притворно нахмурилась тетя Кэйт, — надеюсь, это не тот рыжий парень, который работает вместе с моими племянниками?
— Нет, не он. Но в любом случае это моя проблема.
Отпив коктейля, Флоренс мысленно с ней согласилась. У нее самой было столько проблем, что вопрос о том, с кем связать свою жизнь, казался отнюдь не главным. Однако в те моменты, когда она не пыталась вспомнить, откуда взялась в этом городе и кем является, все ее мысли были только о Руперте. А после утреннего поцелуя идея заняться с ним любовью стала просто неотвязной. И это не могло не пугать ее. Неужели она не в силах думать ни о чем, кроме секса?
Тетя Кэйт одернула надетый на ней длинный коричневый кардиган.
— Дороти, я всегда считала тебя серьезной девушкой. Тем более, пойми, я отвечаю за тебя перед твоими родителями. Что они скажут, когда вернутся?
— А где же та девочка, которую мы тебе доверили, Кэйт? Такая здоровая девица нам ни к чему. Мы не знали, что делать с ней, когда она была малышкой, а сейчас и подавно не справимся! Нет, назад к анакондам и крокодилам, с ними как-то спокойнее! Вот что они скажут, — рассмеялась Дороти и тепло добавила: — Ты, тетя, для меня и папа и мама. Ну, так можно мне заняться сексом с мужчиной, к которому я неравнодушна, не вступая с ним в законные отношения?
— И действительно, — поддакнула Флоренс. — Мужчины ведут себя именно так.
— Ну вас! — отмахнулась от них тетя Кэйт, растроганная признанием Дороти.
А Флоренс невольно подумала: сможет ли она заняться любовью с Рупертом, оставив при этом свое сердце свободным? Скорее всего нет. Тогда кто же тот мужчина из сна, с которым у нее была назначена встреча в вагоне-ресторане? Мужчина с голубыми, как у Руперта, глазами…
— Именно это я и хочу сказать, — подхватила Дороти. — Если они предпочитают секс без лишних ухаживаний и цветов, почему это по-прежнему считается преступлением для нас? Нет, давно пора кончать с несправедливостью.
— Что ж, если тебе действительно хочется именно таких отношений… — задумчиво произнесла тетя Кэйт.
— Ну вот, начинается. — В смехе Дороти прозвучала некоторая настороженность. — Приготовься, Флоренс, сейчас она нам покажет, где раки зимуют.
Тетя Кэйт нахмурилась.
— Зачем ты пугаешь Флоренс?
— Но-но-но, — вмешалась Флоренс. — Не думаю, что меня легко испугать чем-либо.
— И верно, — подтвердила Дороти. — Руперт успел мне рассказать, когда привез сегодня Флоренс, что она поставила на место самого Остина, завоевав тем самым его уважение. А это, как всем известно, совсем не простая задача.
Тетя Кэйт бросила на нее строгий взгляд.
— По-моему, ты хочешь уйти от разговора.
— Ну хорошо. — Дороти подняла руки, как будто сдаваясь. — Начинай свою лекцию.
— Я вовсе не собираюсь читать тебе лекцию, а хочу только заметить, что спустя какое-то время любое сексуальное влечение угасает.
— Только и всего? Что-то я не замечала, чтобы это сильно расстраивало, например, Энтони.
Тетя Кэйт грустно улыбнулась.
— На самом деле Энтони такой же одинокий человек, как и Остин.
Каким бы занимательным ни казался Флоренс предмет разговора, больше всего ее интересовал Руперт. Ей хотелось узнать о нем как можно больше. Что он любит, чего не любит; И каково будет заняться с ним любовью…
— Неужели? — от души рассмеялась Дороти. — Со всеми этими вьющимися вокруг него женщинами? Да у него просто нет времени на то, чтобы быть одиноким!
— Вы хорошо его знаете? — спросила Флоренс, надеясь отвлечься от мыслей о Руперте, если это вообще было возможно.
Дороти кивнула.
— С того момента, как он пришел в команду спасателей. То есть уже почти шесть лет.
— А вы с ним никогда…
— Слава Богу, нет, — ответила Дороти, притворно содрогнувшись. — Хотя, надо признаться, поначалу я сильно им увлеклась. Но Остин сказал, что, если увидит меня с ним, переломает парню ноги. — Отпив глоток коктейля, она усмехнулась. — Пришлось пожалеть бедолагу. А ведь он так и не знает, какая угроза однажды нависла над его жизнью.
— Мальчики всегда заботились о Дороти как могли, — сказала тетя Кэйт, обращаясь к Флоренс. — Это потому, что для них она как сестра.
Ощущение одиночества, охватившее Флоренс за завтраком с братьями Атвуд и их другом Энтони, вернулось вновь. И она не заметила, как погрустнела Дороти при последних словах тети. Непонятно почему, но она все больше склонялась к мысли, что человек, который постоянно присутствовал во всех ее сновидениях, никак не мог быть ее отцом. И хотя Флоренс уже не сомневалась, что встречалась с ним в реальной жизни, но, где и при каких обстоятельствах, вспомнить по-прежнему не могла.
