Гордон приподнял бровь и окинул ее ироническим взглядом.
— Еще бы! Ведь тебе сделал предложение самый отъявленный из подлецов.
Дженнифер потрясенно уставилась на своего собеседника, а затем рассмеялась. Он вторил ей глухим низким смехом, привлекая к себе. Тонкая ткань его рубашки скользнула по обнаженной коже женщины, когда он положил руку ей на плечо.
— Ты говорил, что детали мы обсудим позже. — Она отпила из бокала. — То есть сейчас?
— Я предпочел бы повременить с этим.
Дженнифер задумалась над его словами и покачала головой.
— Нет, лучше бы сейчас. — Она робко улыбнулась, словно извиняясь за свою настойчивость. — В таком случае мы избежим недоразумений.
— Хорошо, — согласился Гордон. — Нам осталось обговорить лишь два условия. Прежде всего, по прошествии года, когда мы быстро и без лишнего шума разведемся, никто из нас не должен предъявлять другому никаких финансовых претензий. Не стоит, думаю, говорить, что ты будешь обеспечена на всю оставшуюся жизнь, если, конечно, не захочешь все проиграть. Но это меня уже не будет касаться. Итак, ты согласна?
Дженнифер поморщилась при упоминании о разводе, и Гордон испытал легкий укол совести, понимая, во что превращает ее первый брак. Однако ей предстояло выиграть от этого брака — так же, впрочем, как и ему, — гораздо больше, чем потерять.
— Разумеется, я согласна, — прошептала она. — Только в одном ты ошибаешься. Я никогда не переступала порога казино и никогда ничего не проигрывала. Своими долгами я обязана отцу. Он замечательный человек, только очень слабый. Но я надеюсь, что…
Гордон удивленно приподнял брови.
— Извини. Видимо, я что-то не так понял. Если бы я знал это раньше, то мы избежали бы многих недоразумений. Но Марк…
— Не будем об этом, — перебила его Дженнифер. — Но ты сказал, что у тебя два условия.
— Два условия? Ах да. Второе условие заключается в том, что тебе придется поехать со мной на ранчо отца на следующей неделе и провести там несколько дней, чтобы развеять все опасения и подозрения, которые могут возникнуть у него в связи с нашим браком.
— Договорились. А я? Я могу назвать свои условия?
— Ты можешь назвать их сразу же, как только придумаешь. Я уже обещал сделать все возможное, чтобы обеспечить наше сотрудничество. — Гордон снова наполнил бокалы. — Пришло время для тоста.
Дженнифер уставилась на него, чувствуя, как ее смелость улетучивается.
— О, Гордон. Я не знаю, что со мной… Я… я не смогу поехать с тобой! — воскликнула она, оборонительным жестом скрестив руки на груди, отчего шампанское из бокала выплеснулось ей на платье.
Что это? Откуда взялась эта паника? Она результат трусости или некоей консервативности ее натуры, которая часто парализовала ее волю, заставляя упускать уникальные возможности?
Гордон взял бокал из ее рук и со зловещим стуком поставил на перила рядом со своим.
— Опять «не могу»? — саркастически осведомился он.
Дженнифер отступила.
— Да! Мне нужно время! Только не в эту субботу!
— Время — единственное, что я бессилен дать тебе.
Она услышала в этой фразе все — от отчаянной попытки подкупа до стремления уберечь свою гордость благодаря намеку на богатство.
— Гордон, — прошептала Дженнифер, глядя, как смягчается его лицо при звуках ее голоса, — мне очень жаль — Она протянула руку жестом примирения, но он заметил на ее ладони кольцо и словно окаменел.
— Оставь его себе! — коротко приказал он. — Кольцо подарено от чистого сердца, если это что-то значит для тебя.
— Я не могу решиться, — с дрожью в голосе выговорила Дженнифер.
Гордон заметил ее умоляющий взгляд, улыбнулся и нежно отвел с лица темную прядь.
— Дорогая, ты уже решилась.
— Вот как? И на что же я решилась? — попыталась пошутить она.
— Выйти за меня замуж. Окончательно и бесповоротно.
— Это правда?
— Да, правда.
Дженнифер повернула голову на подушке, пульсирующая боль в висках преследовала ее, сочетаясь с причудливыми видениями, которые бесконечным калейдоскопом сменялись в ее мозгу. Все это перекрывал шум, доносящийся с улицы, и тихая музыка. Вдруг над ней нависала темная, расплывчатая мужская фигура. Эта фигура вызывала у нее почему-то двойственное ощущение опасности и покоя. Голос, который она слышала, был ей незнаком, и, тем не менее, это был ее голос.
— Что же ты медлишь? — шептала она в тусклом свете ночника, едва освещающего кровать.
Мужчина склонился над ней, примяв подушку.
— Не стоит.
Но она за плечи притянула его к себе, заметив, как заблестели при этом его серые глаза. Чувственные губы вновь беззвучно выговорили:
— Нет, мы потом пожалеем об этом.
Однако она обняла его за голову, и тлеющие искры в глазах мужчины превратились в пламя. Теперь игра шла по ее правилам. Она знала это и радовалась.
— Да, — раздался ее шепот.
Тогда он вошел в нее. Сильное мускулистое тело быстро и легко слилось с женским — нежным и податливым. Она в один миг оказалась на краю пропасти, готовая или рухнуть в нее, или воспарить к небесам. И в этот момент внутри нее будто что-то оборвалось.
— Нет! — закричала она и уперлась ладонями ему в плечи, а из ее глаз брызнули слезы.
Мужчина понимал, что она борется с собственным желанием, и не отпустил женщину. Его руки крепко обхватили ее, удерживая. И, сплетясь в объятиях, слушая, как колотятся их сердца, они на секунду замерли, обретя, наконец, исступленное освобождение. Не осталось ничего, кроме ощущения опьяняющей радости и безграничного счастья.
С трудом разлепив веки, Дженнифер, наконец, вырвалась из своих видений. Она растерянно моргала, с недоумением оглядывая незнакомую спальню. Окна были распахнуты, и в комнату влетал свежий ветерок.
Дженнифер обернулась на скрип открывающейся двери и вздрогнула. Мужчина, в котором она узнала Гордона, вошел в спальню. Его бедра были обмотаны полотенцем, в руках он держал стакан с водой. И тут перед глазами все поплыло, а в висках снова заломило.
— Эй, поосторожней, — насмешливо предупредил Гордон, приближаясь к ней. — Не делай резких движений.
Дженнифер показалось, что она не в состоянии думать ни о чем, кроме ломоты во всем теле и головокружения. Она попыталась заговорить, но с губ слетел только хриплый шепот:
— Что со мной?
— Мартини, бордо, шампанское. Все это вместе вызывает головную боль, тошноту и дрожь, — сочувственно пояснил он.
— Но я никогда…
— Сделай милость, помолчи. — Гордон присел на кровать, подхватил Дженнифер под мышки и посадил повыше. — Это аспирин. Выпей и постарайся заснуть. Позже, когда я разбужу тебя, станет намного легче.
