– Ну так поиграйте во что-нибудь другое! Дайте мне хоть пару минут покоя! – отозвалась соседка заплаканным голосом.
Белоснежка тоже хотела заплакать, но слез у нее почему-то не было.
Она побежала к аптечке в спальню родителей и взяла оттуда пластырь. Ведь когда течет кровь, надо приклеить пластырь. Она выбрала пластырь с Минни-маус. Он так нравился Розе…
Затем девочка снова побежала вниз. Ее старшая сестра все еще лежала на полу. А вокруг было много алой крови. Нож торчал у Розы из живота. Это неправильно. Нож не должен быть там. Белоснежка попыталась вытащить его, но у нее не получилось.
Она приклеила пластырь рядом с ножом, и он сразу промок от крови. Белая рубашка ее сестры тоже была вся в крови. Пластырь не помог. Розе все еще бо-бо…
Кровь была скользкой, как клубничное варенье, но не холодной, а теплой.
Наконец, всхлипывая, с красными глазами, вниз спустилась Йенника – и замерла на пороге кухни.
– Какого черта…
– Мы играли в смерть, – сказала маленькая девочка. – Очень глупая игра…
Белоснежка знала, что эти воспоминания правдивы. Она не придумала тот случай, и это не было наркотическим бредом. Все произошло именно так. И теперь вернувшаяся память о давней трагедии объяснила ей каждый странный проблеск в воспоминаниях и ночной кошмар. У нее была сестра, которая умерла. И это был несчастный случай. Она не убийца.
Но думают ли так папа и мама? Неужели они представляют себе, что их младшая дочь взяла нож из ящика и ударила им в живот старшую? И поэтому они скрыли от нее все происшедшее, скрыли сам факт существования сестры? Белоснежке надо поговорить с ними. Немедленно. Надо выбраться из хрустального гроба.
Девушка осторожно попробовала, получится ли надавить на крышку руками и ногами одновременно. Нет, не получилось… А кроме того, от усердия у нее сбилось дыхание. Кислород подходил к концу.
– Все думали, что ты слишком мала и не поняла, что сделала. Решили, что это несчастный случай. Такое иногда бывает в обычных детских играх, – рассказывал Тень. – Но почему обычный ребенок сразу не побежал за няней? Если верить протоколам детского психолога, ты была не в себе, была очень зла. Лишь твердила, какая глупая твоя сестра. Когда я читал эти бумаги, я заглянул глубже в твою душу. Она настолько же черная, как и моя. Черная, как смоль. И тогда я начал влюбляться в тебя…
Нет, нет, нет!
Белоснежка мысленно мотала головой. Это не так. Йенника солгала. Теперь она помнит, что случилось тогда. Она ненавидела лгунью Йеннику, ненавидела папу и маму, которые ушли из дома, ненавидела Розу, которая захотела играть в игру, ставшую правдой… Да, она ненавидела сестру, потому что та умерла. Не могла простить Розу, потому что безумно любила ее, а той вдруг не стало.
Девушка старалась экономить воздух. Нехватка кислорода стала уже опасной, и взгляд пленницы затуманился.
Станет ли хрустальный гроб ее гробом в полном смысле этого слова?
Белоснежка ощупала свою одежду, пытаясь найти что-нибудь, что можно использовать как колющее оружие или как инструмент для побега. Для этого могла бы подойти пряжка, но у нее не было ремня. Не было даже шпильки!
Левая рука девушки скользнула в карман брюк. Что-то металлическое… Что-то холодное… Что-то, знакомое пальцам… Ее собственный, личный дракон. Брошь, а в броши игла. Если Белоснежка ткнет ею в стекло, может ли оно треснуть? Она сжала дракона пальцами, на ощупь нашла механизм закрепления иглы и открыла его. Игла была острой. Пленница осторожно достала брошку из штанов. Тень стоял справа от нее и мог не заметить, что она делает левой рукой. Белоснежка со всей силы надавила иглой на левую стенку гроба и потянула.
Тонкая игла не выдержала. Она сломалась.
Слезы страха и бессмысленности навернулись на глаза задыхающейся девушки.
Ей никогда не выбраться из гроба.
Наверное, ты спрашиваешь себя, почему именно ты.
Потому что ты особенная, моя Белоснежечка. В тебе есть свет и тьма. Ты не такая, как все. Ты сильнее всех, кого я когда-либо видел, хотя вместе с тем ты такая слабая и ранимая… Ты не боишься быть одна. Ты знаешь, что другие не имеют особой ценности. Ты многогранна и многослойна. В тебе есть нечто такое, чего в других никогда не будет.
Ты испытала печаль и ненависть. Ты не только хорошая…
Я знаю, что мы оба встретились равными, потому что в нас двоих плещется черная кровь, существование которой никто другой не поймет.
Когда я увидел тебя в первый раз, то сразу понял это. С тех пор прошли уже годы. Ты тогда еще не знала, насколько глубоко и реально я тебя вижу. От меня как раз тогда ушел человек, который не смог увидеть меня, оценить мои мысли, мою глубину. После ухода этого человека я думал, что никогда не смогу найти себе подобного.
А потом появилась ты.
Ты пришла, как приходит буря, которую никто не ждет, когда все еще тихо. Другие не понимали твоей силы, но я почувствовал ветер, увидел грозовые облака и молнии, увидел всю их мощь и красоту, которые существуют лишь в урагане.
Riders on the storm[16].
Это мы. Всадники бури. Законы и нормы этого мира и общества не касаются нас, ведь мы исключительные.
Я счастлив, что скоро ты будешь моей. Только моей.
17
Белоснежка вдохнула весь кислород, что оставался в гробу…
I was looking for a breath of life
A little touch of heavenly light
But all the choirs in my head sang,
No oh oh[17]
Белоснежке казалось, что ее сердце остановилось, когда на весь зал начала играть песня «Breath of life» группы «Florence and the Machine».
– Это же твоя любимая? – спросил ее мучитель. – Не будь такой удивленной, дорогая. Я же сказал, что следил за каждым твоим шагом. Я знаю, какую музыку ты слушаешь. И думаю, что она отлично подходит к ситуации. Ты тоскуешь по спасительному дыханию, кислороду, воздуху… Скоро ты их получишь. Но сначала мне нужно убедиться, что ты действительно любишь меня и понимаешь, что нам суждено быть вместе.
Голос Тени стал более раздраженным. Сознание Белоснежки отказывалось искать ответ на вопрос, кто он. Она не могла отгадать эту загадку.
Кто же этот псих? Что он хочет с ней сделать?
Девушка знала, что не может просто сдаться, не может остаться лежать в гробу и смотреть сквозь его прозрачные стенки. Надо было что-то делать.
It’s a harder way and it’s come to claim her
And I always say, we should be together
And I can see below, ‘cause there’s something in here
And if you are gone, I will not belong here
