Книга Дрянная девчонка в Академии - Катерина Полянская

Первая лекция началась почти привычно.

— Госпожа Эрина!

— Слушаю тебя, Бладерс.

— Можно мне к ректору? Срочно!

— Иди, только быстро.

Под еле слышные смешки я выскользнула за дверь. Сегодня дежурил Трин, так что по коридорам в любое время можно ходить спокойно.

И почему Тайс такая противная?

Память как раз пыталась подсунуть что-то об утраченной магии, но я уже дошла до кабинета местного руководства.

— Да? — реакция на стук была мгновенной.

— Можно? — спросила я, аккуратно заглянув в кабинет.

Эдитта как раз пила утренний чай и, судя по всему, пыталась проснуться.

— Мили? — симпатичное лицо тут же отразило искреннее беспокойство. — Входи, конечно. Что-то случилось? Может, ты насчет магии передумала?

Надежда — хорошее чувство, но такое обманчивое.

Получив разрешение, я прошмыгнула внутрь.

— Первый вариант, — поспешила разочаровать ректора.

— Рассказывай, — велела Эдитта и нехотя отставила чашку.

Приглашения сесть не было, но рассказ обещал быть долгим, бессонная ночь давала о себе знать, да и церемониться я не привыкла, так что со спокойной совестью заняла удобное кресло напротив ректорского стола. Хозяйка кабинета неодобрительно сверкнула глазами, но одергивать наглую студентку не стала. Я принялась за рассказ. Все выложила: и про шорохи, которые меня весь вечер преследовали, и про мочалку, и покусанную руку продемонстрировала, даже повязку ради такого дела сняла, и, как потом Кира нашла сходство с иллюстрацией из учебника, сообщила.

— Настоящий фамильяр?! — Эдитта была изумлена. — Быть такого не может.

Угу, у меня поначалу была точно такая же реакция.

И почему со мной вечно случается то, чего, по идее, вообще не может быть?!

— Вы же умеете чувствовать, когда кто-то врет?

— Безошибочно, — ректор все еще была растеряна, а потому не сразу поняла, куда я веду.

— И что, разве я пытаюсь вас обмануть?

Ее глаза впились в меня, как две иголки. Но уже через мгновение Эдитта покачала головой и слегка улыбнулась.

— Не обманываешь, но можешь сама ошибаться. Где животное?

— В комнате.

— Идем, покажешь.

Куда деваться, повела. Притом не одну ректоршу, по дороге к нам еще несколько преподавателей и Трин присоединились. А я, пока собирался магический консилиум, прогуляла аж две лекции. Видимо, переписывание чужих конспектов — моя судьба.

В комнате ступить было некуда, столько народу набилось.

Смущенный повышенным вниманием к своей пушистой персоне, зверь паниковал, норовил забиться под кровать, спрятаться за меня или запрыгнуть к Трину на руки. В итоге тот его и держал, пока магини присматривались. А все равно троих из них покусали, а на всех остальных гневно нашипели! Но фамильяра в фамильяре признали, все дружно изумились и на радостях конфисковали у меня уникальную зверюшку.

Зверюшка верещала на всю комнату, шипела и пыталась еще кого-нибудь покусать.

Я… ладно, признаюсь, немного расстроилась. Несправедливо! Как какая-нибудь гадость, так обязательно Мили, а как редкое и ценное — сразу забирают. Что за невезуха-то?!

— Задание для всей подгруппы, — вспомнила о моем существовании Эдитта. — На выходных пойдете в библиотеку, изучите материал и напишете мне доклад о фамильярах. В отдельной главе нужно будет описать конкретно этого. Повадки, способности, чем питается, какого ухода требует… Понятно?

— Угу, — мрачно буркнула я.

Одни проблемы от этих редких и ценных!

— А теперь идем со мной, надо с опекуном связаться.

Животное отобрали, но о происшествии Эдитта зачем-то посчитала нужным доложить Пресинвалю. Смысла в этом я не видела совершенно, но тем не менее покорно побрела за ректором.

Дальше было небольшое затемненное помещение и магическое зеркало. Эдитта долго его настраивала, прежде чем наше отражение поплыло и в серебристых глубинах возник через какое-то время уставший и осунувшийся отчим. Он слушал внимательно, не перебивал. Когда же Эдитта закончила, вопреки обыкновению орать не стал.

С мрачной решимостью заявил:

— Мили, еще во что-нибудь влезешь, Светом клянусь, я перееду в Академию и буду лично присматривать за тобой весь оставшийся год.

— Фс-с-с-с!

Я слабо пошевелилась. Это сон. Всего лишь дурной сон.

— Фс-с-с-с! — настойчивее.

Интересно, если залезть с головой под одеяло и никак не реагировать, оно отстанет?

Попробовала.

Не помогло.

— Фс-с-с-с! — шипело мое наказание, царапая подушку.

— Сгинь, нечисть!

Нечистью фамильяр, похоже, не являлся, потому даже не подумал, что я могу обращаться к нему.

— Три часа ночи, — простонала Летта и спрятала голову под подушку.

Хорошо ей, на ее кровати шипящее нечто не сидит! О Свет, что ж ему не спится-то?

— Ой, кто к нам пришел! — сонно умилилась Кирель.

— Спасите… — жалобно всхлипнула я.

Но моим несчастьем соседка совершенно не прониклась.

— Кажется, он соскучился.

— Думаешь, это «он»? — я вынырнула из плена одеял, продрала глаза, зажгла светильник и внимательнейшим образом присмотрелась к ночному гостю.

Круглый, пушистый, глазюки зеленые, умильные. Кто их, этих фамильяров, разберет! Но острые зубки я помнила слишком хорошо, чтобы почувствовать себя в безопасности в одной кровати с безобидным на вид зверьком.

— Понятия не имею, а что? — Кира вопросительно посмотрела на меня.

А я — на живность. Та как раз устраивалась на моей подушке с явным намерением уснуть.

— Просто настырная, как девчонка!

Спасать меня от злобного хищника никто не собирался, Кира, и та поумилялась немного и вернулась в уютные объятия сна. Фамильяр, заняв большую часть подушки, тоже уютно засопел. Одна я осталась разбуженная и недовольная. Ну уж нет! Поняв, что помощи ждать неоткуда, решила действовать сама. Набралась храбрости, аккуратно взяла пушистое тельце и сместила его на пол.

Звереныш проснулся.

И с таким укором на меня посмотрел…

Даже Пресинвалю такое ни разу не удавалось! Да что там, во мне даже совесть зашевелилась. Ну, точно девчонка.

Пока я удивлялась, фамильяр подпрыгнул, как мячик, и вновь принялся устраиваться на ночлег.

История повторилась трижды. Без единого укуса обошлось. Просто стоило мне спустить животное на пол, оно прыгало, и опять оказывалось на кровати. Правда, пыхтело с каждым разом все громче. Видимо, столь активные движения не являлись его любимым занятием.