Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
С ним стало стыдно выходить в свет и бывать в компаниях, а любые замечания по поводу его пьянства стали вызывать у него взрывы агрессии. К 2000 году он начал постоянно болеть, но пил все больше. Иногда на выходные он снимал все деньги из банкомата и уходил в запой. Наступал понедельник, и мне приходилось идти в банк, чтобы погасить овердрафт. Такая схема жизни постепенно вошла у меня в привычку.
Он шел в магазин и возвращался пьяным и без продуктов. Он уходил на работу и возвращался домой пьяным. Он осыпал меня угрозами, когда я пыталась спрятать от него банковскую карточку. Мне было все время стыдно и неудобно перед окружающими, иногда я сильно злилась, но вместе с тем меня очень печалило, что Кевин докатился до такой жизни. Непонятным образом у меня на глазах исчезал тот замечательный человек, которого я знала раньше.
Непонятным образом у меня на глазах исчезал тот замечательный человек, которого я знала раньше.
В 2000 году Кевин записался на курс лечения от алкоголизма. Десять дней спустя он вышел из больницы новым человеком. Он словно впервые увидел окружающий мир. Он попросил прощения за то, что так сильно нас подвел. Он пообещал, что теперь все будет по-другому. Он сказал: «Я так счастлив, что у меня есть куда вернуться, что у меня есть семья, дом и что меня до сих пор ждут на работе».
Некоторое время дела шли получше. Но в июне 2001 года у Кевина нашли болезнь Ходжкина, и он начал курс лечения. Несмотря на разрушенный алкоголем организм и невысокую вероятность излечения, он пошел на поправку. Кевин клялся и божился, что усвоил урок. Но, подлечившись, он опять взялся за алкоголь. Он не раз обещал, что бросит, и я жила этой надеждой. Иногда мне казалось, что моего мужа подменили. Он не изменился внешне, иногда разговаривал с нами, как прежний Кевин, но внутренне стал совершенно другим человеком. На него нельзя было положиться. Он стал врать нам и помыкать нами. В 2003, 2004 и 2006-м он снова записывался на программы лечения от алкоголизма. Я попробовала от него уйти, потом – вернуться. Алкоголь все больше брал его в плен, и по мере этого он все чаще вел себя очень агрессивно. Он, как я говорила, был мужчина очень большой, а я – маленькая и поэтому боялась за себя.
Я без конца вела с собой мысленные споры и даже начала задаваться вопросом, не схожу ли я с ума:
– Неужели я и правда преувеличиваю масштабы проблемы? Нет, не преувеличиваю. Дела и впрямь очень плохи! Но я же знаю, каким он может быть хорошим. Может, если просто молчать и не оставлять попыток как-то ему помочь, все еще можно исправить?..
Что же случилось с человеком, которого я так любила?
Иногда доказательства окружают нас со всех сторон, но мы упрямо отрицаем неизбежность. пока наконец не упадет последняя капля и не придет осознание: «Все, надежды больше нет».
Такой последней каплей для меня стал тот день, когда к нам привезли младшую внучку, Саманту. Кевин в Саманте души не чаял. Все утро они провозились в саду, сажая овощи, а когда пришли домой, я заметила, что Кевин уже нетрезв. Притворившись, что у него кончились сигареты, Кевин ушел из дома и вернулся уже совсем пьяным. В тот вечер я нашла у него в машине две бутылки водки: одна лежала под сиденьем, а другую он спрятал в запаске. Именно в тот момент я поняла: «Если он не может прекратить пить всего на один-единственный день ради любимой и обожаемой внучки, то не остановится уже никогда и ни для кого».
Я как-то слышала, что алкоголиков называют психологическими вампирами. Это правда. Они вытягивают из вас жизненную силу, лишают жизнь радостей и опустошают банковские счета. А напряжение от неизвестности, в которой живешь изо дня в день, высасывает из тебя всю жизнь. Книги говорили мне: «Твой муж болен». Но меня уже волновало только то, что из-за него начинаю физически болеть и я сама!
Даже если любишь человека всем сердцем, нельзя позволять ему издеваться над собой. Никто не заслуживает издевательств со стороны друзей или родных. никто не заслуживает и издевательств со стороны своей второй половины. И вот наступил январь 2005 года и последние выходные под одной крышей. Еле держась на ногах, Кевин шлялся по дому в пьяном ступоре и дикой злобе.
– Вали отсюда. Я хочу делать что хочу и когда хочу! Убирайся! – орал он на меня.
Я разложила свои вещи по картонным коробкам, побросала одежду на заднее сиденье и уехала. Навсегда.
Когда уезжаешь из дома, где прожила тридцать лет, испытываешь ощущения на грани сюрреализма. Во мне будто не осталось никаких чувств. будто из-под ног выдернули землю. Я и помыслить не могла, что со мной такое когда-нибудь случится. Но в конечном счете я почувствовала колоссальное облегчение. Мне больше не надо было бояться засыпать по ночам и беспокоиться за себя. У меня с души словно сняли тяжеленный камень, и я наконец смогла вздохнуть свободно. Медленно, но верно в мою жизнь начал возвращаться солнечный свет.
Помогать людям
Для нас совершенно естественно желать помогать другим, заботиться о том, кто болен, делать то, чего от нас ждут. но до какой поры? А что, если этот человек не хочет нашей помощи?
Поначалу я думала, что Кевину нужно, чтобы я была рядом, что, если я уйду, он умрет, и я буду в этом виновата. Но мы не можем брать на себя ответственность, когда другой человек сам решает, жить ему или умереть. Если Кевин погибнет, выпивая по две бутылки водки за день, то это будет его выбор, его вина и его жизненный путь.
Все мои попытки помочь мужу и изменить его закончились ничем.
Все мои попытки помочь мужу и изменить его закончились ничем. Уходить было больно и страшно. Но оставаться было страшнее.
Дальше Кевин быстро покатился по наклонной. Его судили за вождение в нетрезвом виде, он потерял работу, упал с лестницы и расшиб голову, я навещала его в больнице, мы продали наш дом. Он погрузился в депрессию и превратился в развалину. Он опустился и растерял все остатки человеческого достоинства. Как печально было наблюдать за этим процессом саморазрушения!
К 2007 году он окончательно потерял здоровье. У него страшно болели ноги, он не мог ходить, спать мог только короткими урывками, у него отказала краткосрочная память. Он тихо умер во сне 28 октября 2007 года. Я с огромной печалью думаю о том, что он предпочел алкоголь семье, в которой все так уважали и любили его. и любят до сих пор.
Что о нас думают окружающие
Почему-то мы считаем, что должны создавать для окружающего нас мира (и великого множества живущих в нем людей, называемых нами «они») идеальную картинку своей жизни. Мы думаем, что люди постоянно следят за нами и судят нас. Оглядываясь на свою жизнь, я не могу сказать, кто же такие эти «они», а если бы даже и смогла назвать их поименно, то без всякой уверенности, что им до нас было дело.
Никто из них не обсуждает каждую минуту нашей жизни, потому что у всех хватает своих проблем. Конечно, они могут на мгновение остановиться и сказать: «Боже, и кто бы мог про них такое подумать!» А потом они возвращаются к гораздо более важным для себя вопросам, например: «А что у нас сегодня на ужин?» Наши дела никого из окружающих особо не интересуют.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
