Но ей так хотелось услышать это из уст самого Лукаса.
― Да, это долг, — через несколько секунд отозвался Лукас. — Но... это не значит, что он будет обузой.
Райнона кивнула. Хорошо. Она ведь хотела чего-то грандиозного. Чего-то значимого, волшебного и прекрасного. У нее есть возможность это получить.
—Идем домой, — мягко настаивал Лукас. — Осмотрим твой порез и поужинаем. Все приготовления закончены. Я как раз шел тебе об этом рассказать. Мы можем пожениться уже завтра.
Голова Райноны резко поднялась:
― Завтра?
― На мой взгляд, чем раньше, тем лучше. Пусть это эгоистично, но... я так тебя хочу. Так что давай завтра.
― Кто-нибудь приедет?
― Нет. Будут только те, кто здесь. Позже, если хочешь, можем устроить пышный прием в Афинах. Там ты сможешь увидеться с моими коллегами и с остальными членами нашей семьи. А также пригласить друзей из Уэльса.
― Я уже говорила, мне некого приглашать
― Некого?
Райнона пожала плечами. Те немногие друзья, которых и друзьями-то нельзя назвать, со временем перешли в статус просто знакомых. Все чаще она проводила время одна, ухаживая за родителями. И это продолжалось так долго, что она позабыла, как надо общаться, как веселиться, как легко и непринужденно вести беседы. И порою даже сомневалась, что вообще когда-то умела это делать.
Она встречалась изредка с некоторыми мужчинами, сотрудниками, которые ее подвозили домой. Но то были женатые парни, и ей было все равно, замуж за них она не собиралась.
Та жизнь была такой пустынной, такой одинокой и холодной... К черту безнадегу!
Возможно, именно по этой причине Райнона так легко согласилась на предложение Лукаса.
― Свидетелями будут Тео и Адейя, — продолжал Лукас. — А священник прилетит из Наксоса. Надеюсь, ты не возражаешь против скромной церемонии.
― Не возражаю, — покорно ответила Райнона. — Просто все слишком быстро свершилось.
― Да не мучай ты себя так, — посоветовал Лукас, и нежный тон его голоса напомнил ей об их разделенных ласках.
― Полагаю, у меня просто нет выбора, — сказала она, пытаясь настроиться на более беззаботный лад, но слова дались ей с трудом, а голос был хриплым после долгих рыданий.
Райнона поднялась, отряхивая сырой песок с шорт.
Лукас несколько мгновений смотрел на нее своими черными задумчивыми глазами.
—У тебя есть выбор, отчего же, — сказал он после паузы, глядя на нее понимающим взглядом. — Ты можешь уйти от меня. Прямо сейчас. Я отпускаю.
Райнона испуганно посмотрела на него, слишком странным показался ей его тон. Казалось, он испытывал ее и, возможно, самого себя.
—Не буду ни от кого уходить, — тихо проговорила она. Словно бы обреченно. — Я уже приняла решение, Лукас. Я остаюсь.
На его лице отразилось явное облегчение.
—Отлично.
И только тут он поднялся, подал ей руку и осторожно повел по камням назад.
День их свадьбы начался со светло-жемчужного рассвета и свежего утреннего легкого ветерка, налетевшего с моря. Райнона стояла у окна, наслаждаясь морским воздухом. Ей не хотелось начинать этот важный день — день ее свадьбы — с горечи и разочарования. Все свои слезы она оставила во вчерашнем дне. Так что сегодня их уже не будет.
Сегодня у нее день надежды, день новых возможностей, день красоты.
Девушка просмотрела несколько платьев, которые раньше привез ей Лукас, и выбрала одно. В нем не было и намека на свадебный наряд. Это было простенькое шелковое платьице для пляжа, желтое, как солнце.
В дверь постучали.
—Войдите.
Вошла Адейя и, робко улыбнувшись, протянула огромную коробку.
—Мистер Лукас, кажется, не все продумал, — проговорила она, тщательно выискивая правильные английские слова. — Он забыл вам купить платье.
—Да, — признала Райнона с фальшивым смехом, и Адейя протянула ей коробку.
—Тогда это вам.
Райнона приняла подарок в изумлении.
—Но... что это?
—Это мое платье.
—Ваше платье? — спросила Райнона, очень надеясь не выдать разочарования. Учитывая разницу в их возрасте и размере, сомнительно, чтобы это платье подошло девушке.
—Я ушила его в некоторых местах, — сказала Адейя, добродушно улыбаясь. — Посмотрите.
Аккуратно Райнона открыла коробку, сняла полиэтилен и выдохнула в изумлении. Это был традиционный наряд греческой невесты. По низу платья шли белые кружева, а рукава были украшены яркими разноцветными вышитыми бантами. Ярко-алый передник был расшит золотыми монетами.
—Это настоящее чудо, Адейя! — воскликнула Райнона. — Наряд сказочной принцессы!
—Так вы его наденете? — с надеждой спросила пожилая женщина.
—Конечно! Спасибо вам огромное!
Адейя вся сияла от радости, и Райнона от всего сердца поцеловала ее в щеку.
Райнона быстро надела платье и, посмотрев на себя в зеркало, увидела в нем счастливую женщину или, точнее, почти счастливую женщину.
У входа ее ждал Лукас с букетом цветов.
—Все уже готовы и ждут, — сказал он, когда девушка спустилась по ступенькам. — Священник уже здесь. — И, оглядев ее с ног до головы, подмигнул: — Что это за принцесса спустилась сегодня к нам?
Райнона польщено улыбнулась.
—Нравится?
—Очень, — признался он и передал ей букет орхидей, перевязанных бантом.
И эти белые орхидеи сотворили чудо в ее душе. Они были так прекрасны, что Райнона пусть и ненадолго, но почувствовала себя самой счастливой женщиной на всем белом свете. А что будет завтра — неважно!
Церемония обещала быть, торжественной, несмотря на всю скромность.
Как это было странно: известный всем греческий магнат Лукас Петракидес женится. На простой девушке из Уэльса, не красавице, не богачке, без помпы и журналистов с камерами.
Неужели это все на самом деле происходит с ней? Через всего каких-то несколько минут она станет членом известного греческого семейства!
Конечно, она немного поняла из службы, потому что та проходила на греческом языке. Но в целом все было понятно. Священник благословил два кольца, которые передал Лукас, и надел обоим на руки.
Наконец священник подвел их к алтарю за руки, и Райнона улыбнулась, когда он провозгласил их мужем и женой.
—Наконец-то, — прошептал ей на ухо Лукас, и в его голосе слишком явно почувствовалось удовлетворение и радость обладания.
Вот они и поженились. Навсегда. В горе и радости, в болезни и здравии...
