– А он у нас девок не ест, – вставил кто-то, – токмо парней молодых. Одну пробовали подсунуть – так назад отослал. А парней-то жалко – он, гад, еще и самых смышленых требует!
– А девок, значит, не жалко? – спросил Виан. Мужики, выпуская его с коньком на улицу, опасливо подались в стороны.
– Ну, не настолько… – пробормотал кто-то из них.
Несмотря на ранний час, людей на улицах и площади было заметно больше, чем накануне вечером. Видимо, многие знали о миссии старосты со товарищи и вполне одобряли ее цель. «А и то, – подумалось Виану при виде хмурых лиц, – какая радость ждать своего часа отправиться на обед к чудовищу! А уж тем более ждать, когда твоего сына или внука пошлют туда».
– Не оборачивайся, – прошептал конек, – иди спокойно. Стрелу в спину не пустят – мертвый ты им ни к чему, раз они дань живыми людьми платят. А вот обернешься – могут страх перебороть, да и повяжут.
Виан не ответил. Чувствуя на себе взгляды деревенских, он, стараясь держаться прямо и спокойно, Дошел до ворот и покинул ставшее негостеприимным селение. Конек, потрепыхавшись – корыто и сумы застряли между едва приоткрытыми створками, – выкатился следом.
– Иди-иди, – крикнул кто-то изнутри ограды, – авось гад так тебя поймает и пожрет, да и успокоится. Еще год не будет добрых людей трогать!
– Все, – сказал конек, когда селение скрылось за деревьями, – больше никаких деревень! Ночевали в лесу – и впредь будем, не бояре. Одно хорошо – магии они тут не знают, простенького волшебства перепугались!
– Так страшно ж, – отозвался Виан, – жить рядом со змеем!
– И ты их еще оправдываешь? Они ж тебя скормить хотели…
– Так не скормили, – пожал плечами парень. – Не знаю, как бы я себя повел, ежели бы в нашей округе такая тварь объявилась.
– Первым бы побежал? – язвительно поинтересовался конек. – Добровольцем? Мы, кстати, как| раз мимо этого Змеева Пальца проходить будем – не хочешь попробовать?
– День же, – неуверенно ответил Виан. – Говорят, змей только ночами летает, а днем спит. Может, не заметит?
– Да не бойся, – смягчился конек. – Глупости все это, не едят змеи огненные людей, разве что те сами в пасть им полезут. Так что можем даже в гости заглянуть.
– Ну уж нет, спасибо! – Виан передернул плеча ми и невольно замедлил шаг: прямо впереди, в какой-нибудь половине переклада, деревья расступались, и над их кронами бурой громадой вздымался скальный останец.
Все вроде бы было тихо. По крайней мере, Виан, полагавший, что огненный змей обязан при своем перемещении издавать свист и гуканье, хлопать крыльями или хотя бы греметь чешуей, ничего подобного не слышал.
Дорога проходила под самым основанием останца, и скальная громада зловеще нависала над головами путников, хмурясь черными провалами гротов и неодобрительно покачивая вершинами редких деревьев, умудрившихся найти опору на изъеденном ветрами камне.
К одной из пещер, открывавшейся низко, вблизи подошвы горы, вела натоптанная тропинка, петлявшая между скальных обломков.
«Вот по ней-то жертвенных юношей и водят, – подумал Виан, – и оставляют связанными в пещере, а потом удирают, не оглядываясь, чтобы не слышать, как появится из глубины подземелья ящер, и не взглянуть лишний раз в глаза того, кого они бросили на верную смерть». Впрочем, тропинка выглядела слишком проторенной, чтобы предполагать, будто ее используют всего раз в год. Да и та, что шла по ней, направляясь к путникам, даже издали едва ли могла быть принята за юношу, чудом спасшегося от змеевых зубов.
Виан остановился и принялся в изумлении разглядывать незнакомку. Что тут, возле логова змея, может делать какая бы то ни было женщина, он себе представить не мог. Горбунок тоже остановился и стал подозрительно присматриваться, словно пытался что-то вспомнить.
Незнакомка напоминала женщину средних лет и была рослой и плечистой, что иные знатоки женской красоты могли бы счесть излишним. Было понятно, что удержать под уздцы брыкающегося коня или поднять одной рукой коромысло с полными ведрами для нее не составит особого труда. Возможно, и с тяжелым кузнечным молотом она бы вполне управилась. Все это, впрочем, не мешало ей быть весьма привлекательной особой, обладательницей густых блестящих волос и очень приятной располагающей улыбки. Пропорциональную фигуру женщины обтягивало, выгодно подчеркивая соблазнительные округлости, простое серое льняное платье. Что в ее внешности не так, Виан понял, только когда женщина подошла совсем близко: большие глаза на красивом лице были явно не человеческими: почти совсем без белков, а их темно-зеленые радужки пересекали узкие черные ниточки вертикальных зрачков.
У парня от изумления и невольного страха на мгновение замерло сердце, пропустив один, а то и два удара. По крайней мере, Виану так показалось. К тому же моменту, как он смог хоть что-то сказать или сделать, женщина вдруг повернулась к коньку, и улыбка ее стала еще шире и приветливей.
– Лазаро, старая развалина! Так ты теперь лошадь? Голос у нее тоже оказался приятным, хотя и довольно низким.
– Мара? – спросил конек. Женщина рассмеялась.
– Это, – горбунок повернулся к оторопелому Виану, – Марая Змеевна. И перестань таращиться так, будто тебя кто-то съесть собирается: она – замечательное существо. В некоторых отношениях. И в некоторых других – тоже.
– У нее, – выдавил Виан, – глаза…
– У всех глаза, – отозвался конек, – и у каждого свои, чужие не приделать. Мара же все-таки Змеевна, куда ж ей человеческие зенки?
– Все никак не соберусь раздобыть… – чуть виновато проговорила Марая, – такие заморские штучки, их еще вампиры любят носить: два темных стекла, на глаза надеваются. И глаз не видно, и солнце не слепит.
Виан наконец справился с собой и поклонился Марае.
– Не сердитесь, госпожа Змеевна. Только я не привык с вашим племенем дел иметь…
– Да просто – Марая, – усмехнулась Змеевна.
– А куда же девались те юноши, которых приводили вам на съедение? – не удержался от вопроса Виан, все еще сомневаясь в безопасности общения с огненным змеем, пусть и пребывающим в таком приятном глазу облике.
– Ага, – поддакнул горбунок, – местные хотели и его тебе в жертву назначить, чтоб, стало быть, своих не губить.
– Бестолочи дремучие! – покачала головой Змеевна и вдруг спохватилась: – Что ж мы посреди дороги стоим? Заходите в мою обитель, будьте гостями. Особенно я тебя рада видеть, старый хрыч, – она шутливо пихнула горбунка в бок. – Сто лет…
– Шшш! – зашикал на нее конек, безуспешно пытаясь прижать копыто к губам.
– Горбуночек, – тут же спросил его Виан, – вы что, давно знакомы? Как же так, ты ж только…
– Ты меня уже спрашивал о чем-то подобном, помнишь? – с явной неохотой отозвался конек. – А помнишь, что я тебе ответил?
– Нелинейный ход времени, – произнес Виан непонятные, но запомнившиеся слова.
