Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Таджикистан, Фанские горы, Лагерь
Собравшиеся расселись. Состав был своеобразный: только «вояки», и ни одного «гражданского». Конечно, «граница деления личного состава» в Лагере была весьма условной, но присутствующие как раз и занимались в основном вопросами обороны. И собрались тут руководители всех ее отраслей и направлений…
Потап, Малыш, Огневолк и Прынц, с которых, собственно, и начались Вооруженные Силы «Фанской республики». Потап по-прежнему оставался Верховным Главнокомандующим, а его бывшие (собственно, уже давно не бывшие) подчиненные руководили минно-взрывной и кинологической службами, а также снайперским «взводом».
Егор и Бахреддин – несменные начальники стационаров Чоре и Маргузор. Олег, старший Патрульной службы, являющейся по факту и Пограничной. Леха, представляющий на Совете «бронетанковые войска», а реально – заместитель Олега. Давид, отвечающий за внешнюю разведку… Впрочем, «разведчики» и «погранцы» настолько пересекались по личному составу и задачам, что Олег с Давидом иногда путали, кто чем руководит, и постоянно подменяли друг друга. Лайма, командир первого снайперского отделения. Не хватало разве что Машки, замещавшей мужа на руднике, и Рахматулло, работающего в паре с Давидом и отосланного им «по делам». Что у них за «дела», разведчики не сообщали даже Виктору и майору. Развели, понимаешь, секретность…
– Значит так, – начал Виктор, – пока мирные люди заняты полезным делом, нам надо решить маленькую проблему: у нас заканчиваются запасы…
– Минуточку! – прервал Огневолк. – Это кто мирные люди? Браты, Доничев и компания? Во главе с Генкой?
– Ну, например, дети, – отрезал Олег.
– Ага, – глубокомысленно произнес Егор, – маленькая Санечка. По кличке Санька Бешеная. Которую даже на руднике каждая собака знает и уважает…
– Ну, положим, собаки больше уважают ее пса, – уточнил Потап.
Народ дружно прыснул.
– Между прочим, – обиженно произнес Олег, – девочка сейчас занята крайне мирным делом. На восхождение пошла.
– А Коно – полезным, – добавил Огневолк, – улучшает породу. Очень эффективный производитель. Наш человек во всех смыслах.
– Мы о чем-нибудь можем говорить серьезно? – поинтересовался Виктор.
– Можем, – взял слово Стас, – о каких запасах речь? О привезенных из Сарвады в двенадцатом году?
– О них, родимых!
– Ага! И, судя по составу высокого собрания, нам предстоит еще один рейс за прокладками?
– Почему нет? – многообещающе прищурилась Лайма.
– Лаймочка, девочка, перестаньте отвечать вопросом на вопрос, – примирительно сказал Давид, – вы же таки не еврейка, вы же таки не то еще литовка, не то уже русская…
– Насколько я помню, евреи приехали в Палестину и совсем немножко оккупировали какие-то земли? – невинно спросила Лайма.
Давид слегка поперхнулся, но ответил:
– Ну, можно и так интерпретировать…
– Эта национальность мне тоже подойдет. Так что вы имеете против прокладок, товарищи?
– Успокойтесь, Лаймочка, ничего я против предметов личной гигиены не имею! Можете уточнить у моей зубной щетки! И вообще, может, дадут продолжить?
– Давай, Вениаминыч.
– Так вот, главное не прокладки. Назревают проблемы с едой. Как мы ни экономим запасы, они тают. На ближайшую зиму еще хватит. На следующую – нет.
– А если сократить пайки?
– Пайки урезаны до минимума. Выращиваем все, что растет. Стада на пределе возможностей района. Поголовье, конечно, можно увеличить, но надо расширять пастбища, совершенно непонятно, как избегать контакта с местными. Режим секретности и так на грани рассыпания. Из дикого жрем все, что жрется. Или кто-нибудь откажется от шурпы по-фански?
– Это которая из двухвосток?
– Она самая.
– Да нет, нормальная жрачка….
– Женя, что бы ты сказал о ней двенадцать лет назад?
– Э-э-э…
– Ругань отставить! – жестко скомандовала Лайма и кокетливо улыбнулась: – Тут дама.
– Тогда ничего.
– То-то и оно. А это говорит специалист по обработке шачьего мяса… – Виктор сделал паузу.
– Простите, – поинтересовался Давид, – мы разве едим ишаков?
– Не «ишачьего», а «шачьего», образовано от «шак», так дети называют одичавших собак.
– А наши орлы этим словом именуют джигитов Ахмадова, – вставил Олег. – Потому Давид Аронович и удивился.
– Митя сейчас, – усмехнулся Виктор, – объяснил бы, что оба слова образованы от слова «шакал» в его разных значениях, и семантическое поле…
– Витя, не надо, – взмолился Давид, – я немного отстаю от лингвистических изысканий Дмитрия Геннадьевича, так что все равно не пойму. Мне достаточно знать, что мы едим собачье мясо, а не человеческое. Но при чем здесь это?
– Да ни при чем. С ним чисто медицинская сложность: у шаков полно паразитов и его обеззараживание – непростой процесс. Аверин – один из главных спецов. И по небрезгливости он у нас лидер.
– А у нас еще остались брезгливые?
– Не замечал… Кстати, о человечине и совпадении названий. Может появиться еще и психологическая проблема. Мы как аборигены Новой Гвинеи – своих собак не едим, они члены племени. А чужих – запросто, как обычное мясо.
– Надо понимать, при появлении чужих людей может стать вопрос…
– Может. Еще как может. Но, слава богу, не сейчас. Поколения через два. – Виктор откашлялся. – Но мы отвлеклись. Два поколения нам здесь не прожить. Пришла пора спускаться вниз. В Большой Мир. Только готов ли этот мир принять нас?..
Дикие Земли. Где-то между Ишимом, Тюменью и Курганом
Развилка попалась через два дня. Если учесть, что больше десяти километров в час машины по этому недоразумению не давали, то не так уж и далеко. Колея уперлась в воронку и раздвоилась, обходя препятствие с двух сторон.
Капитан посмотрел на дозиметр.
– Чисто. Борька! Куда ехать?
– Налево!
– Почему налево?
– А хрен его знает! Почему нет?
– Действительно, – произнес Урусов, – почему бы и нет. Ванька, давай налево.
Герман послушно крутнул баранку. Остальная колонна двинулась следом. Через двести метров дорога опять раздвоилась.
– Направо, – скомандовал Борис.
Дальше началась какая-то фантасмагория: развилки сыпались как из ведра. Создавалось впечатление, что здесь специально накатывали густую сетку дорог. Боря уверенно командовал: «направо, налево, прямо», как будто знал в этом лабиринте каждый поворот. Урусов, заразившись его уверенностью, не возражал. После двадцати километров плутаний Герман неожиданно заорал: «Асфальт!!!», и «Тигр» рванулся вперед, словно почуяв впереди заправку.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
