— И тапочки, — добавил Виктор, не глядя на Дин.
И что это она на него так уставилась? — сердито подумала Дин. Вылупилась так, словно в их магазинчике не бывает мужчин. Вряд ли она его знает, иначе уже проболталась бы… Тогда какого черта его так разглядывать? И, главное, ей совершенно наплевать, что я стою рядом. Можно подумать, он пришел сюда со своей матерью, а не с женой…
Вспомнив, что ни матерью, ни женой Виктора она не является, Дин решила переключить свое внимание на одежду. Хотя она совершенно ничего не понимала в костюмах: ей казалось, они отличаются друг от друга лишь цветом и рисунком на ткани.
Виктор, который наконец-то оторвал свой взгляд от красотки, занялся тщательным осмотром костюмов. Он ощупывал ткань, рассматривал карманы, пуговицы — в общем вел себя так, как если бы выбирал не одежду, а овощи на лайтфордской ярмарке.
— Ну что ты на них смотришь? — недовольно покосилась на него Дин. — Можно подумать, между ними есть какая-то разница. Выбери себе один и иди в примерочную.
Виктор наградил ее едва ли не презрительным взглядом. Девушка, жадно пожиравшая Виктора глазами, снисходительно улыбнулась.
— А что я такого сказала? — недовольно поинтересовалась Дин.
— Ничего, ты всего-навсего продемонстрировала то, что совершенно не разбираешься в одежде. Впрочем, это и так очевидно.
Дин уже давно разучилась краснеть, но фраза, которую бросил Виктор в присутствии продавщиц, обожгла ее щеки румянцем. Обидно было, что она даже не смогла ничего возразить: она действительно ничего не понимала в нарядах, так же как и в том, для чего эта нехитрая наука может пригодиться в жизни.
— Если ты не против, я выберу то, что мне хочется, — уже мягче добавил Виктор. — А ты увидишь одежду, когда она будет на мне.
— Конечно, — обиженно пробурчала Дин. — Я ведь ничего в этом не понимаю.
Тщательным осмотром костюмов Виктор не ограничился. Выбрав несколько вещей, он укрылся в примерочной и торчал там, пока Дин не потеряла терпение.
— Ну скоро ты там? — бросила она через занавеску. — Может, хватит играть в Золушку, которая собирается на бал?
Занавеска распахнулась, и, хотя лицо Виктора не выглядело очень довольным, Дин была приятно удивлена тем, что увидела. Костюм цвета горького шоколада сидел на нем безупречно. Он удивительно шел к глазам цвета гречишного меда и темно-каштановым волосам. Виктор выглядел в нем так, словно собирался на бал, точнее — на светский прием, и Дин невольно улыбнулась, вспомнив про «Золушку в одном ботинке». Ботинки действительно совершенно не сочетались с костюмом, поэтому Виктор снова обратился к продавщице, попросив ее принести ему несколько пар обуви.
— Ну что ты улыбаешься? — покосился он на Дин, и ее задело, что ему не нравится ее улыбка, в то время как улыбка девицы, кажется, произвела на него очень даже приятное впечатление.
Дин почувствовала, что начинает заводиться, но поспешила взять себя в руки.
— Не могу же я расплакаться из-за того, что ты торчишь в примерочной полчаса, как какая-нибудь модница, — съязвила она. — Я, конечно, ничего не понимаю в одежде, но ни разу не встречала мужчин, которые уделяли бы своему гардеробу столько времени.
— Неужели? — с подозрением покосился на нее Виктор. — Хочешь сказать, раньше мне было наплевать, во что одеваться?
Дин поняла свою оплошность и поспешила исправиться.
— Нет, конечно. У тебя всегда висела пара хороших костюмов в шкафу. Просто я никогда не ходила с тобой по магазинам.
— Спасибо, что в этот раз сделала исключение. Если ты продержишься еще полчаса, я выберу остальные вещи и освобожу тебя от этой тяжкой повинности.
— Полчаса… — уныло пробормотала Дин. — Если услышишь, что возле магазина остановилась машина, знай — за мной приехала «скорая».
— Хорошо, постараюсь не пропустить эту драматическую сцену. И все-таки, как тебе костюм? — Виктор посмотрел на нее с таким кокетством, что Дин снова не удержалась от смешка.
— Прости, костюм не виноват, — поспешила исправиться она, поймав недовольный взгляд Виктора. — Ты в нем само совершенство. Если снимешь туфельку, то будешь совсем как Золушка на балу.
— Дин, я серьезно!
— Я тоже серьезно. Костюм прекрасный, он очень тебе идет. Чуть больше мужественности во взгляде, и все будет просто изумительно. — Дин едва не поперхнулась очередным смешком, а Виктор махнул рукой и задернул шторку перед ее носом.
И чего он так возмущается? Можно подумать, она сказала хоть слово неправды…
Когда Виктор наконец-то обновил свой гардероб, Дин вздохнула с облегчением. Однако заметив, что, пробив товар на кассе, он благодарит продавщицу за прекрасное обслуживание, она снова почувствовала, что начинает злиться. Дин поспешила объяснить свое раздражение тем, что Виктор любезен со всеми, кроме нее, но это объяснение ее не очень-то успокоило. С чего бы ей так заводиться, когда парень, который… гостит в ее доме, флиртует с хорошенькой продавщицей?
Виктор словно прочитал ее мысли и насмешливо произнес:
— Снова убийственный взгляд… Это из-за того, что тебе пришлось уделить мне время? Или причина в том, что я был вежливым с этой девушкой? Ни разу не видел, чтобы ты ревновала — это что-то новенькое…
— Еще чего… — Дин уже во второй раз за вечер залилась густым румянцем. — Я никогда тебя не ревновала. — Поймав на себе взгляд Виктора, насмешливый и недоверчивый, она потупилась. — И было бы к кому. Обычно женщины прикрывают короткой юбкой отсутствие мозгов.
— Любопытное наблюдение, — ехидно улыбнулся Виктор. — Обычно такие вещи говорят женщины, которые прикрывают внешнюю непривлекательность наличием интеллекта.
— Хочешь сказать, я страшная? — зыркнула на него Дин.
— Нет, просто заводишься по пустякам и критикуешь всех, кому небезразлична собственная внешность.
— Никого я не критикую. И не ревную вовсе. Просто меня бесит, что ты любезничаешь со всеми вокруг, а для меня у тебя не находится ни одного вежливого слова. Я только и слышу, какая я непривлекательная, злая, невыносимая… Когда я рядом с тобой, мне кажется что я какая-то ущербная.
Дин охватил такой острый приступ жалости к себе, что она чуть было не расплакалась прямо на глазах у Виктора. Она уже забыла, когда в последний раз чувствовала себя настолько задетой. Мнение окружающих по поводу ее внешности уже давным-давно перестало ее волновать. Почему же она пытается все время оправдываться перед Виктором? Почему его слова причиняют ей столько боли?
— Эй, Дин! — Он заметил, что его жена ведет себя как-то странно, и даже встревожился. — Я не говорил, что ты некрасивая. Просто ты небрежно относишься к своей внешности и хочешь, чтобы все вокруг разделяли твои взгляды. Но так не бывает, Дин… Ты знаешь, что девочки дразнят твою дочь «замарашкой»?
— Нет. — Дин покачала головой и оторопело посмотрела на Виктора. Мэгги ничего такого ей не рассказывала, к тому же она всегда старалась одевать дочку опрятно. — Но разве… разве… Разве Мэган плохо одета? Я ведь совсем недавно купила ей новое платье.
