1
– Не могли бы мы немного побеседовать с вами, мистерКендал?
– Конечно. – Сидевший за письменным столом Тимотодвинул в сторону бумаги и предложил вошедшим сесть. Его лицо былопечальным. – Как идут дела? Удалось вам что-нибудь выяснить? Здесь словнопоселилась смерть. Все хотят уезжать, расспрашивают об авиарейсах. А ведь всекак будто шло как надо. О боже, вы и представить не можете, что эта гостиницазначит для нас с Молли. Мы ведь вложили в нее все, что имели.
– Я знаю, вам сейчас очень тяжело, – сказалинспектор Уэстон. – Не думайте, что мы вам не сочувствуем.
– Если бы все можно было поскорее выяснить, –вздохнул Тим. – Эта негодная девчонка Виктория… О, конечно, я не должентак говорить – она была неплохой девушкой. Но… но ведь здесь может быть совсемпростое объяснение – например, какая-нибудь любовная интрига. Возможно, ее муж…
– Джим Эллис не был ее мужем, и они казались весьмаспокойной парой.
– Если бы только удалось поскорее все выяснить, –повторил Тим. – Простите, вы, кажется, хотели меня спросить о чем-то?
– Да, о вчерашних событиях. Согласно медицинскомусвидетельству, Виктория была убита где-то между половиной одиннадцатого иполуночью. При сложившихся обстоятельствах алиби будет не так-то легкоустановить. Все ходили взад-вперед, танцевали, прогуливались. Это оченьзатрудняет дело.
– Очевидно. Но значит, вы уверены, что Виктория былаубита кем-то, живущим здесь?
– Ну, мы должны исследовать подобную возможность,мистер Кендал. Сейчас же я хотел спросить вас о заявлении, сделанном одним изваших поваров.
– Каким? Что он сказал?
– Насколько я понял, он кубинец.
– У нас два кубинца и один пуэрториканец.
– Этот человек, его зовут Энрике, утверждает, что вашажена, идя из столовой, прошла через кухню и вышла в сад и что она держала вруке нож.
Тим уставился на него:
– Молли держала в руке нож? Ну а почему бы и нет? Вы жене думаете… не можете же вы предполагать… Что вы имеете в виду?
– Это было перед тем, как люди вошли в столовую.Примерно около половины девятого. Вы сами как будто в это время находились встоловой, беседуя с метрдотелем Фернандо.
– Да, – припомнил Тим.
– А ваша жена вошла с террасы?
– Да, – подтвердил Тим. – Она всегдапроверяет, все ли на столах в порядке. А то иногда официанты забываютчто-нибудь положить. Очевидно, так оно было и на этот раз. Молли, наверно,держала лишний нож, ложку или что-то в этом роде.
– Значит, она вошла с террасы в столовую. Она говорилас вами?
– Да, мы перебросились двумя словами.
– Не могли бы вы припомнить, что именно она сказала?
– По-моему, я спросил ее, с кем она говорила. Я слышалее голос снаружи.
– С кем же?
– С Грегори Дайсоном.
– Ага! Он говорил то же самое.
– Мне кажется, он любезничал с ней. Это вообще в егостиле. Я разозлился и сказал: «Черт бы его побрал!» – а Молли засмеялась иответила, что в ее положении этого не избежать. Хорошо, что Молли умнаядевушка, потому что положение ее в самом деле нелегкое. Оскорблять гостейнельзя, поэтому такой привлекательной женщине, как Молли, остается отделыватьсяот приставаний смехом и шутками. А Грегори Дайсон не пропустит ни однойхорошенькой женщины.
– Между ними произошла ссора?
– Нет, не думаю. Она, как всегда, просто смеялась.
– Вы не можете точно вспомнить, был у нее в руке ножили нет?
– Точно не помню… Но я почти уверен, что не было. Дажесовершенно уверен.
– Но ведь вы только что сказали…
– Я просто имел в виду, что если Молли была в столовойили на кухне, то вполне вероятно, что у нее в руке мог быть нож. Но теперь яточно помню, что когда она вышла из столовой, то в руках у нее ничего не было.
– Понятно, – протянул Уэстон.
Тим искоса взглянул на него:
