Трефьюзис сверкнули. Заслышав снаружи шаги Сары, она подвела черту под состоявшейся беседой:
– Что ж, вот и она. Решение за ней.
С этими словами мать девушки покинула гостиную.
Во время недолгой прогулки на гору Сара в очередной раз попыталась сделать выбор. Она уже почти что злилась на своих ухажеров, которые явились причиной ее затруднения, и, едва войдя в комнату, коротко бросила им:
– Мне нужно поговорить с вами обоими… Пойдемте на Флагшток, там нас никто не потревожит.
Она взяла шляпку, вышла из дома и направилась по извилистой дорожке, что вела к крутой скале, увенчанной высоким Флагштоком; на нем в старину зажигали ложные огни в факельных корзинах грабители, подстраивая крушения приближавшихся к побережью судов. Скала эта была частью северного входа в маленькую гавань Пенкасла. По узкой дорожке идти бок о бок можно было только вдвоем, и, повинуясь какому-то молчаливому уговору, Сара шагала впереди, а двое мужчин следовали за ней, нога в ногу и плечом к плечу, – картина, наглядно отображавшая отношения, которые сложились к этому моменту в их треугольнике. Сердца соперников кипели от ревности. Достигнув вершины скалы, Сара остановилась у флагштока, а молодые люди – напротив нее. Она намеренно выбрала место, где никто не смог бы стать рядом с нею. Некоторое время все трое молчали; затем Сара засмеялась и сказала:
– Я обещала вам обоим, что дам ответ сегодня. Я все думала, думала, думала, пока не начала злиться на вас за то, что вы заставили меня так терзаться. Но даже сейчас я ничуть не ближе к решению, чем раньше.
– Позволь нам кинуть жребий, любимая! – неожиданно произнес Эрик.
Сару нисколько не возмутила его просьба; благодаря постоянным намекам матери она была внутренне готова к чему-то подобному, а собственное слабоволие побуждало ее ухватиться за какой угодно выход из затруднительного положения. Девушка стояла, потупив взор и теребя рукав платья, и всем своим видом давала понять, что она согласна на предложение Эрика. Мужчины интуитивно поняли это, и каждый, вынув из кармана монетку, подбросил ее в воздух, поймал на ладонь и накрыл ладонью другой руки. Несколько секунд они не двигались и не говорили ни слова; затем Абель, более рассудительный из них двоих, спросил:
– Сара, хорошо ли это?
И, сказав так, он убрал руку, скрывавшую монетку, а монетку положил обратно в карман, чем вызвал у Сары вспышку раздражения.
– Хорошо ли, плохо ли – меня это устраивает! – воскликнула она. – А ты волен решать, устраивает это тебя или нет.
– Нет, любимая! – поспешно отвечал Абель. – Я готов участвовать во всем, что касается твоей судьбы. Я забочусь лишь о том, чтобы ты спустя время не испытала из-за этого боль или разочарование. Если ты любишь Эрика больше, чем меня, то, во имя Господа, так и скажи, и я полагаю, мне достанет мужества отойти в сторону. Равным образом, если ты любишь меня, не делай нас несчастными на всю оставшуюся жизнь!
Столкнувшись с дилеммой, Сара дала выход своему безволию: она уткнулась лицом в ладони и заплакала, повторяя:
– Это все моя мать! Это она мне внушает!
Тишину, которая пришла на смену ее всхлипываниям, нарушил Эрик, запальчиво заявивший Абелю:
– Почему бы тебе не оставить ее в покое? Если ей нравится такой способ выбора – быть по сему! Мне он подходит – да и тебе тоже! Она уже согласилась на жребий – и с этим нужно смириться!
Но тут Сара неожиданно повернулась к нему и гневно крикнула:
– Придержи язык! Тебе-то какое дело? – после чего снова расплакалась.
Эрик был настолько обескуражен, что не смог больше вымолвить ни слова, а застыл на месте с крайне глупым видом, разинув рот и вытянув вперед руки, в которых он все еще держал монетку. Вновь воцарилось молчание. Наконец Сара, отняв от лица руки, разразилась истерическим смехом и сказала:
– Раз вы оба не можете ничего решить, я отправляюсь домой!
И она повернулась, чтобы уйти прочь.
– Стой! – повелительно окликнул ее Абель. – Эрик, держи монетку, а я загадаю. Но прежде, чем сделать это, давайте договоримся: тот, кто выигрывает, забирает все деньги, которые есть у нас обоих, едет с ними в Бристоль, садится на корабль и отправляется торговать. Затем возвращается и женится на Саре, и они вместе распоряжаются всем тем, что он заработал за время странствия. Речь идет об этом?
– Да, – подтвердил Эрик.
– И я стану его женой в мой следующий день рождения, – добавила Сара, но, как будто пораженная нестерпимо торгашеской манерой собственного поведения, тут же густо покраснела и отвернулась. В глазах обоих мужчин, казалось, сверкнули огоньки.
– Стало быть, год! – произнес Эрик. – У того, кто выиграет, будет один год в запасе.
– Бросай! – крикнул Абель, и монетка взлетела в воздух. Эрик, выбросив вперед руки, поймал ее и зажал между ладонями.
– Орел! – весь побледнев, воскликнул Абель. Он склонился к рукам Эрика, желая узнать, что выпало, Сара склонилась тоже, и головы их почти соприкоснулись. Абель почувствовал, как ее локон легко скользнул вдоль его щеки, и по жилам его пробежал огонь. Эрик открыл ладонь: монетка лежала гербом вверх. Абель шагнул к Саре и заключил ее в объятия. Эрик, чертыхнувшись, зашвырнул монету далеко в море. Потом привалился спиной к флагштоку и, засунув руки в карманы, хмуро воззрился на влюбленную пару. Абель сбивчиво шептал Саре на ушко слова, полные страсти и неги, и, слыша их, она начала склоняться к мысли, что судьба верно истолковала тайные желания ее сердца и что она и впрямь любит Абеля больше, чем Эрика.
Через некоторое время Абель поднял голову и окинул взглядом фигуру у флагштока. Последние лучи заходящего солнца лишь подчеркивали природный румянец Эрика, и казалось, что лицо его залито кровью. Абеля не слишком встревожил хмурый вид недавнего соперника – теперь, когда его собственные волнения остались позади, он вдруг ощутил неподдельную жалость к своему другу. Он шагнул вперед и, желая утешить Эрика, протянул ему руку.
– Мне просто повезло, старина, – сказал он. – Не злись на меня. Я постараюсь сделать Сару счастливой, а ты станешь братом нам обоим!
– Будь ты проклят, брат! – коротко бросил Эрик и пошел было прочь, но, сделав несколько шагов по каменистой дорожке, развернулся и направился обратно. Остановившись перед Абелем и Сарой, которые стояли обнявшись, он произнес: – У тебя есть год. Используй его по полной! И разумеется, тебе нужно будет вернуться вовремя, чтобы заявить свои права на Сару! Для того, чтобы жениться на ней одиннадцатого апреля, ты должен успеть к оглашению брака.
