обрушилась вчерашняя метла.
— Чтоб тебя! — в сердцах выругалась я, потирая пострадавшую макушку.
— Доброе утро, Елень Ягинична! — выглянула из-за спинки дивана довольная физиономия Еремея. — Как спалось?
Улыбка на его лице была заговорщицкой, будто парень оказался посвященным в какую-то деликатную тайну. На лицах остальных практикантов (а сидели они за столом в полном составе) выражения были схожими. Интересно, что происходит?
— Нормально, — проворчала я, ничего не понимая. — Только метла, зараза, стоит неудачно. Кто ее так поставил?
— Так вы же и поставили, Елень Ягинична, — елейным голосом сообщил мне Ратмир.
— А вы что, — удивленно поинтересовался Павел, — разве не помните ничего?!
Я напряженно нахмурилась. Честно говоря, последнее, что осталось в памяти более-менее внятным эпизодом — это то, как верхом на Горыныче я улетала из разрушенной дебошем корчмы. А затем… То ли вино оказалось коварным, и ударило в голову с запозданием, то ли полет разогнал хмельную кровь и усилил алкогольный эффект, но дальше остались только слабо связанные между собой обрывки воспоминаний.
От напряженной работы мысли голова разболелась окончательно. Махнув рукой на бесплодные попытки что-нибудь вспомнить, я протопала к ковшику и зачерпнула в него холодной воды.
Доселе молчавшая Ирия сообщила с неподдельной заботой в голосе:
— Елень Ягинична, я вам там компотика из яблочек сварила. Кисленького…
От мыслей о компоте меня замутило окончательно. Отрицательно мотнув головой, я с наслаждением напилась чистой родниковой воды. Турислава наблюдала за мной с хитрым прищуром. Не выдержав этого пронзительного взгляда, я кинула ковшик в ведро и с вызовом произнесла:
— Чего?!
— Да ничего, — с легкими нотками уважения в голосе произнесла Турислава. — Вы, Елень Ягинична, молодец! Правда!
Улыбка на ее лице стала еще шире. Я обреченно махнула рукой:
— Ну, хватит издеваться, рассказывайте уж, что я вчера успела натворить!
Практиканты переглянулись, и слово взяла Ирия:
— Мы вас вчера ждали-ждали… Сидели вот здесь, когда вы вернулись домой поздно ночью и слегка… — она запнулась и покраснела от смущения.
— Слегка заложивши за воротник… — заботливо подсказал подруге Назар.
Ирия заалела еще сильнее, но продолжила:
— …Слегка навеселе…
Турислава не выдержала излишней деликатности Ирии и решительно перебила ее:
— Да вы вломились в избушку, разя вином за версту! Крались босиком через гостиную, туфли прижали к груди, а метлой с грохотом сшибали все, что неудачно лежало…
— Мы сначала очень удивились, поэтому просто сидели и смотрели, — подхватил нить рассказа Назар. — А потом я с вами поздоровался. Вы испуганно подскочили, прижали палец к губам и громко зашипели «Тсссссс!». После чего попытались забежать к себе в комнату… Только метла в дверь не пролезала, потому как вы ее поперек косяка затащить пытались. А повернуть ее боком все никак не могли додуматься. В итоге так вы метлу снаружи и бросили!
Я прикрыла лицо ладонями. Ох, до чего же стыдно! Как я так умудрилась набраться? Я же не так много выпила… Змей, кстати, выпил больше! А он… Вот ведь гад! Мы же вместе с ним прилетели! Но он через гостиную, полную практикантов, не пошел… Видимо, был в более вменяемом состоянии, чем я. Сообразил, что не надо позориться пьяными выходками! Конечно, он же умный. Он сохранил свою репутацию! Но почему меня-то не остановил? А еще друг! Ему теперь хорошо, на него студенты с насмешками таращиться не будут…
— Доброе утро, — вдруг раздался в гостиной голос Девара. Легок на помине!
Я осуждающе уставилась на профессора, но почти сразу мои плечи затряслись в беззвучном хохоте. Сохранил свою репутацию? Не опозорился перед студентами? Ну да, ну да…
…Под глазом профессора предательски синел поставленный в пьяной драке фингал. Да и вид у Змея был такой, что сразу становилось понятно: Баба Яга вчера веселилась не одна.
— Доброе утро, — ехидно поздоровалась я. — Там тебе студенты компотик сварили. Кисленький…
Девар поморщился, сдерживая приступ дурноты, и устремился к ведру с родниковой водой. Слаженный хохот практикантов грянул в гостиной с громкостью тысячепудового колокола.
— А мы, Елень Ягинична, вам сюрприз приготовили, — заговорила Турислава, когда смех затих. — Вы же нам вчера задания не оставили, вот мы и решили сами себя занять…
Та-а-ак… Зная моих практикантов, начало речи было более чем угрожающим. Я подобралась, хмуро глядя на студентов:
— И что же вы делали? — напряженно поинтересовалась я. Интересно, не образовалась ли в результате практики где-нибудь в лесу воронка размером с жерло вулкана?
— Мы изучали черновик вашей монографии по изготовлению оберегов, — Турислава кивнула в угол комнаты, где вперемешку лежали свернутые трубками свитки. На них я записывала приходившие мне в голову мысли, чертила схемы и фиксировала формулы. Пока что весь этот разрозненный ворох заметок не имел никакой системы, и разобраться в нем было проблематично даже мне. Боюсь даже представить, что оттуда умудрились почерпнуть мои практиканты.
— И сделали вам вот такую красоту в подарок! — торжественно объявила Ирия, доставая из холщовой сумки неказисто сшитую куклу. Она была неравномерно набита соломой, отчего ее голова норовила запрокинуться вперед. Пуговки-глаза были пришиты на разной высоте, и казалось, что кукла нещадно косит. А платье на подарке было подозрительно знакомой расцветки — именно такие занавески висели в комнатах моих практикантов.
— Нравится? — спросила Ирия с волнением. — Я сама шила!
— Я так и подумала, — растерянно кивнула я, разглядывая торчащие во все стороны волосы из шерстяной пряжи. Чувствовала я себя странно — не могла привыкнуть к тому, что мне делают подарки. Тем более — мои практиканты, которых я нещадно гоняла в хвост и в гриву. Чего это они так расщедрились? Или они мне так мстят за практику?
— А идея была моя, — гордо сообщила Турислава, отвлекая меня от размышлений.
— Зато реализация с наложением чар — моя, — не остался в стороне Назар.
Еремей, Ратмир и Павел деликатно промолчали, не раскрывая, какой вклад в создание этого чуда внесли они. Уверена, что это будет для меня сюрпризом. И не факт, что приятным…
Я повертела куклу перед глазами, разглядывая магическим зрением достаточно сложное плетение, в котором хоть и проглядывался мой почерк, однако многое было очень творчески доработано. Во мне тут же проснулся ученый, которому было крайне интересно исследовать прикладной аспект своих теоретических выкладок:
— А что она умеет делать? — спросила я.
— Много всего, — стала загибать пальцы Турислава: — Она умеет разговаривать, давать советы, петь песни…
— Рассказывать анекдоты, правда, неприличные… — скромно добавил Еремей.
Ратмир хмыкнул:
— Ну, какие мы сами знали, такие она и рассказывает!
— А еще на ней есть охранные заклинания! — ревностно влез в разговор Павел.
Все ясно. Вот и ответ на вопрос, какие сюрпризы каждый
