дурацкая, дурацкая идея!
О да! Я прекрасно отдавал себе в этом отчёт, а потому терзался сомнениями. Но сколько ни ломал голову на сей счёт, так и не нашёл причин, по которым врач захотел бы сыграть со мной эдакую злую шутку. По всему выходило, что я и вправду ему нужен.
Чертовски хотелось в это верить. И я — верил, но, как сказал покойничек Бажен, верить и знать — это разные вещи.
Нет, в иной ситуации мог бы и обратиться за советом к соседу, да только сейчас голова была занята совсем другим. Я думал, думал и думал, как бы не дать конопатому огневику спалить себя до углей, думал и кроме прямого силового противостояния вариантов не находил. А перестарок точно опытней и сильней. Столько лет упражняется! Да и не стал бы Лучезар на пустом месте панику разводить. Значит, могу и не выдюжить.
— Сосед! — окликнул я Первого, когда нам принесли обед. — Как победить огневика, который сильно жжёт, но долго запрягает?
— Ударить первым, — последовал банальный ответ.
— Мне нельзя бить! — отмахнулся я. — Могу использовать лишь приказ отторжения.
— Тем более, — недобро усмехнулся Первый. — Подвоха он ждать не будет. Бей первым!
Я раздражённо поморщился.
Седой старикан не показался человеком, который бросает слова на ветер. Нарушу правила — придётся лихо. До врача могут и не донести. Или донести не в том состоянии, чтобы тот взялся перекраивать лицо.
Я прикоснулся пальцами к своей опухшей физиономии и тихонько ругнулся.
Черти драные! Ну что за напасть!
— Должен быть другой способ! — упрямо произнёс я. — Давай, пошевели мозгами! Если меня поджарят, кто будет промерять приют?
Сказал и сообразил, что делать это продолжат те, кто придёт мне на смену. Как и прежде считали шаги мои предшественники.
— Толку от тебя как с козла молока! — буркнул Первый и нервно потёр вновь выползший из-под рукава на кисть краешек татуировки. — Мне нужно направление на источник! О, Создатель! Хотя бы на парочку якорей! — Он вздохнул. — А с огневиками совет может быть только один: бей первым. Бей первым или беги. Может, и унесёшь ноги.
Но нет — бежать было некуда.
Когда вывели во двор, я обнаружил, что поглядеть на упражнения второй полудюжины огневиков собрались едва ли не все свободные от занятий воспитанники. Более того — грядущая прожарка учебного пособия заинтересовала и немалое число наставников. Среди них обнаружился и Грай, а вот его ассистента нигде видно не было.
Я бы точно струхнул и запаниковал, не доведись в своё время драться при всём честном народе с Чумазым. Тогда тоже всё было против меня, но выкрутился — даст Царь небесный, не сгину и сегодня.
Неофиты-огневики уже выстроились, и вторым в шеренге стоял конопатый приятель Овода. Перехватив мой взгляд, перестарок чиркнул поперёк горла ногтем большого пальца, я в ответ похлопал себя по бедру. У молодчика чуть дым из ушей не повалил.
К слову, в нынешней полудюжине воспитанников конопатый оказался самым старшим, остальным было лет по пятнадцать самое большее, ну а первым выпало отрабатывать приказ и вовсе откровенному сопляку.
Наставник дал отмашку, и тотчас взревело пламя, на меня покатил огненный вал, едва удалось притормозить его в сажени от себя. Только именно что — лишь притормозить. Сколько ни усиливал приказ отторжения, пламя продолжало надвигаться медленно и неотвратимо.
Азартные выкрики сменились восторженным гомоном, это и заставило собраться. Сгореть на потеху толпе? Ну уж нет! Только не сегодня! Только не сейчас!
В лицо повеяло лютым жаром, я полной грудью вдохнул небесную силу — будто жидкое пламя в себя втянул! — и тотчас шатнулся вперёд, вытолкнул всю набранную энергию разом. Лёгкие и руки обожгло невыносимой болью, но даже так клубы огня качнулись прочь, вмиг отодвинулись на добрый аршин!
Зрители разочарованно загалдели, а я напрягся и, переборов кашель, опять потянул в себя небесную силу — только теперь уже всем телом. Заодно влил в приказ всё то, что не сумел выплеснуть из себя прежде, и за счёт этого вновь переборол напор неофита. Стена пламени ещё немного отступила, и кто-то презрительно засвистел. Юнец окончательно растерялся и позволил себя продавить. Ну а затем песочные часы опустели, и раскрасневшийся паренёк вернулся в строй. Я скрипнул зубами и потряс обожжёнными руками. Обшлага робы дымились, на ладонях вздулись волдыри.
Твари! Ненавижу!
— Следующий! — скомандовал явственно разочарованный исходом поединка наставник огневиков и перевернул песочные часы.
Вперёд немедленно выдвинулся конопатый, и шум голосов как отрезало. Дружочек Овода обманчиво плавным движением поднял на уровень груди сразу обе руки, и я загодя сформировал приказ отторжения. Воздух перед огневиком засиял, как тогда в казематах, а миг спустя собранная в одном месте энергия заклубилась и вскипела, готовая обернуться всепожирающим огнём.
Отгородиться от столь мощного выплеска не получится при всём желании — я понял это в один миг и потому не стал дожидаться атаки и сам толкнулся отторжением вперёд! Пламенный сгусток ещё только-только расцветал оранжевыми языками, конопатый перестарок всецело сосредоточился на подпитке своего приказа, и мой ход оказался для него полнейшей неожиданностью. Заготовку жгучих чар снесло на её создателя, тот вспыхнул как спичка.
Пуф! И неофит в одно мгновенье оказался объят пламенем, замахал руками и рухнул на песок, принялся кататься по нему в тщетной попытке потушить одежду и волосы.
Я напрягся в ожидании неминуемой расплаты, но седовласый наставник огневиков на меня даже не взглянул. Под восторженные вопли зрителей он погасил охватившее перестарка пламя и раздражённо процедил:
— Бестолочь!
Сгореть конопатый не успел. Отделался ожогами рук и лица, да ещё полностью лишился волос. Ну и одёжка превратилась в опалённые лохмотья.
— Нарушение правил! — хрипло каркнул он. — Так нечестно!
Однокашники определённо не жаловали перестарка, шуточки и оскорбления посыпались буквально со всех сторон, отмёл его претензию и наставник.
— Какое нарушение, дурень⁈ Твою заготовку отторжением снесли! — заявил он, призвал зрителей к порядку и повысил голос: — Внешнее накопление энергии чрезвычайно опасно и для куда более опытных тайнознатцев! Я предупреждал об этом неоднократно! Скройся с глаз моих, бездарь! Следующий!
Третий в шеренге воспитанников с готовностью сделал шаг вперёд. Кудрявый парнишка улыбнулся, и разом накатил страх — не страх даже, а чистый ужас! — захотелось отгородиться отторжением и отбиваться до конца, но я совладал с паникой и, когда вспыхнуло оранжевое марево, защитный приказ усиливать не стал.
