грамма.
Инспектор охотно соглашается:
— В его медицинской карте тоже никаких данных по этому поводу. Воздействие на организм каких-либо веществ также исключено. Физическое… кхм… воздействие исключено так же — в нашей канцелярии другие методы.
Вспоминаю «Дело чести», которое испробовал на мне недавно Иван Васильевич.
— А психологическое? Может, своими виртуальными фокусами передавили?
Ломакин понятливо усмехается.
— Мы встречались за пределами Симулякра, в нашей реальности, — от подозрений в применении «фокусов» он, однако, избавлять меня не торопится. — У нас тут повсюду камеры. Есть запись беседы, которую уже изучила комиссия по надзору за пристойностью органов правопорядка. Никаких нарушений выявлено не было.
Что не было — это хорошо. Но я услышал нечто, напрямую меня касающееся:
— Камеры? И тут?
— А как же! — усмехается инспектор. — Вдруг ты тоже прямо здесь соберёшься окочуриться? Второго трупа за несколько дней моя и так подмоченная репутация не выдержит.
— Не дождётесь! — мой голос повышается сам собой. — По крайней мере, сделаю всё, чтобы этого не случилось.
— Вот и хорошо, — Ломакин, напротив, заметно успокаивается. — Но страховка не повредит… Аналитики считают, что смерть Вырви Глаза наступила в результате естественных причин. Однако её всё равно можно использовать для дискредитации нашей службы и меня лично.
Задумчиво потираю подбородок:
— Не слишком ли сложная схема получается? Да и бессмысленно. Вряд ли случившееся как-то серьёзно на вас повлияло.
— Никогда не знаешь, из какой мухи раздуют слона, — пожимает плечами Ломакин. — Может, и из этой.
Хмурюсь и пристально смотрю на него:
— В любом случае, я не понимаю, для чего вы мне это всё рассказываете. Мы с Вырви Глазом не были даже знакомы, просто соперничали на турнире.
Антон Викторович отводит взгляд и некоторое время молчит.
— Перед тем, как с ним произошла та самая неприятность, он упоминал твою команду. А потом сообщил, что предложение помочь во время турнира получил не только он…
— Не-не-не, даже не думайте повесить такие заморочки на меня! — сразу понимаю, к чему клонит этот жучила. — Мне никто ничего не предлагал, да и Папке с Куджо — вряд ли.
— Я и не считал, что ты воспользовался предложением, — хмыкает инспектор. — Аналитики не нашли в ваших действиях ничего необычного. Но тебя вполне могут вызвать для беседы вышестоящие. Не стоит болтать там что попало. Но ты это и сам понимаешь, верно?
Куда уж вернее. Киваю и вспоминаю ещё про одних «героев» Большого турнира:
— А что насчёт команды 365? Не могли они получить то же предложение, что и Киберпанки?
Ломакин как-то криво усмехается и поворачивается к виду на город спиной, опираясь поясницей на перила.
— Насчёт них у меня есть две новости, — загадочно сообщает он. — Хорошая и плохая. Тебе с какой начать?
— С плохой.
— Значит, начну с хорошей, — вот же гад! И зачем тогда спрашивал? — Программа, которую мы внедрили с твоей помощью, сработала отлично.
Ого, хоть что-то радует!
— Тогда как насчёт небольшой премии за успешно реализованный проект? — мысленно потираю загребущие ручонки. Ну а что? Наглость если не второе счастье, то явно залог его скорейшего наступления.
Ломакин всё так же загадочно улыбается и качает головой, словно умудрённый жизнью старец:
— Не получится. Плохая новость в том, что поймать так никого и не удалось.
Шутливо развожу руками:
— Ничего не знаю! Я-то свою работу как следует сделал… — но тут же становлюсь серьёзным. — Что там произошло, Антон Викторович? Вы ведь меня из-за этого вызвали?
Ломакин задумчиво смотрит на темнеющие вдалеке деревья.
— Случилось то же, что и обычно. Стоило участникам 365 выйти из турнира, они тут же растворились в Симулякре.
— И что это может означать? — всё ещё не понимаю я.
— Это может значить только одно. Настоящими людьми они никогда не были. Их породил Симулякр.
В принципе, логично. Если Владыка Ада — это Админ, живые участники ей не нужны. То-то впечатление от этой команды было странное. Слишком уж тихие и незаметные для исследователей Симулякра, слишком никакие.
Другой вопрос, знает ли про Админа Ломакин? И, если нет, стоит ли ему рассказывать?
«Он вполне может не знать, — неохотно сообщает Найт, выдавая, что с самого начала греет тут свои виртуальные уши. — Посвящённых всегда было немного».
И лучше так и оставить, — читается в тоне его голоса. Впрочем, я и сам пока не понимаю, что будет для меня выгоднее. Поэтому оставляю всё как есть.
— И к каким же выводам вы пришли? — стараюсь, чтобы голос звучал как можно более равнодушно.
Ломакин слегка улыбается:
— Только не смейся, ладно? В общем… Кажется, у нас случилось восстание машин. Ты же знаешь, что в основе управления Симулякром лежит мощный искусственный интеллект? Так вот. Кажется, он решил, что победители турнира представляют для него опасность.
Соглашаюсь:
— Смеяться не буду. Но с чего вы это взяли?
Ломакин отрывается от перил и принимается ходить туда-сюда по площадке:
— Мы проанализировали работу интеллекта на каждом этапе турнира. Складывается ощущение, что одним он подыгрывал, другим — мешал. Кроме того, как ещё могло получиться настолько точное предсказание результатов гонок? Не знаю, как ты, а я в ясновидение не верю. Скорее уж всё было подстроено.
— А что если ваш Симулякр взломали? — спрашиваю, просто чтобы что-нибудь возразить.
— Я ведь уже говорил, — качает инспектор головой. — Для хакеров всего мира защита Симулякра — это что-то вроде Святого Грааля. Если бы у кого-то получилось её взломать, об этом сразу стало бы известно всему сообществу.
— Ладно, уговорили. Но мне-то об этом вы зачем рассказываете?
Ломакин резко останавливается напротив и тычет пальцем мне в грудь:
— Затем, что во время ротации может произойти что угодно. Вы целые сутки будете в Симулякре один на один с бунтующим ИИ.
Спокойно отвожу беспардонный палец в сторону:
— И как он сможет нам помешать? Отменит ротацию?
— Это вряд ли, — Ломакин снова прислоняется к перилам. — Он, конечно, всем управляет, но есть определённые технические ограничения. Ежегодная ротация — обязательное условие существования Симулякра. А не будет Симулякра — не станет самого ИИ. Но он может помешать вашему исследованию.
Соглашаюсь:
— Будем иметь это в виду.
Не знаю только, насколько сильно нам это поможет, если Ада захочет по-настоящему подгадить. Обычному человеку с Админом не справиться.
— Есть ещё один вопрос, который мы сейчас должны обсудить. Ты уже выбрал награду из списка, который я присылал ранее?
— Ну… Я выбрал несколько вариантов.
Стыдно признать, до сих пор я посмотрел список только мельком. Сейчас в моей жизни всё происходит настолько быстро, что даже оглянуться некогда, не то что подумать.
— Тогда как тебе такой вариант — «Феодальная грамота»?
— Чего?..
Ломакин усмехается:
— Я в курсе, что
