Я выказала интерес к городским стенам, и Ольф с готовностью принялся рассказывать все, что о них знал.
— Неизвестно, — парень развел руками. — Подкоп в последний раз вырыли как раз на сорок футов, потом надоело, бросили. В таком виде мы яму и нашли.
— Кто рыл? — удивилась я.
— Дикари из пустыни. Это с противоположной стороны от Города, даана, не бойтесь, — добавил он торопливо. — Там, куда мы направляемся, никаких дикарей нет.
— Понятно, — на самом деле это было не так, но все странности я пока откладывала в дальний угол памяти.
Пробил колокол, ворота отворились, и многочисленные повозки в сопровождении нескольких сотен вооруженных всадников покинули Город–на–Перекрестке. Мне и Ренике было выделено место на одной из повозок, где, аккуратно завернутые, лежали тюки дорогих тканей.
Глава 10
Природа за пределами Города оказалась однообразна: бесконечная равнина, где редкие лесные островки перемежались уходящими вдаль зелеными полями. Как я и предположила, в этот мир лето только пришло, и бутоны цветущих кустарников превращались в пока зеленые и несъедобные ягоды.
Хотя на второй день путешествия я разрешила Ольфу звать себя по имени, мне до сих пор было не по себе, когда он обращался ко мне на «ты» — особенно после той церемонности, что окружала меня при королевском дворе.
— Риэль, взгляни! — он подъехал ближе и протянул мне на ладони горсть каких–то семян.
— Что это? — я не торопилась брать их в руки.
— Кичито. Они очень вкусные, нужно только подержать их на горячих углях.
— Угостишь меня вечером? — улыбнулась я парню.
— Конечно, — просиял тот в ответ.
Подобные подарки я получала постоянно.
Цветы — «Риэль, посмотри, они такие же синие, как твои глаза»; выточенную из дерева птицу — «жаль, что в Городе такие не водятся»; горсть засахаренных орехов, — «их делает моя матушка. Правда, вкусные?».
Ольф казался мне похожим на Мийо, такой же легкий, порывистый, неспособный усидеть на месте. Когда я была ребенком, младший из братьев постоянно таскал мне всякие сладости и подарки. Он рассказывал мне свои тайны — я умела молчать. Наверное, я знала о нем куда больше, чем остальные в семье…
Ольф отъехал — с конца каравана доносились громкие голоса, ему следовало разобраться в очередной проблеме. А я торопливо сморгнула набежавшие слезы. Храм Памяти слишком сильно разбередил старые раны.
Будь рядом Мервин, стало бы легче. Где он был сейчас? На войне с кадари? Выполнял секретные поручения Дакаанта? Может, уже искал меня? Хотелось верить, что последнее. Даже получив от вампиров клятву Савэто, по определению нерушимую, я не была уверена, что возвращаться безопасно. Не попытаются ли они обойти свое обещание?
Я встряхнулась — следовало отвлечься. Хоть как–то. Достала аккуратный сверток, еще один подарок Ольфа, развернула, рассматривая темно–синюю тунику и черные штаны. Чистая сменная одежда и удобные высокие ботинки для верховой езды. Переодевшись в крытой повозке, я подошла к юноше.
— Олеф, ты обещал дать лошадь, когда я захочу прокатиться.
Ольф привел смирную маленькую лошадку. Седло оказалось непривычной формы, но я приспособилась быстро.
Какое–то время мы ехали бок о бок, но юноша все молчал.
— Что–то не так? — спросила я наконец.
— Риэль, — начал он. — Риэль, я ни разу не интересовался, откуда ты родом. У нас не принято ни о чем спрашивать магов, положено ждать, пока они сами не захотят рассказать…
— Мудро, — согласилась я.
— Но я собираюсь нарушить это правило, — сказал он твердо. — Кто ты? Откуда? Ты ведь не из простой семьи, несмотря на твои…
— Обноски? — подсказала я с готовностью. Он торопливо затряс головой:
— Нет–нет, я хотел сказать — несмотря на твою скромную одежду. Я наблюдал, как ты держишь себя, как говоришь, как двигаешься…
Я пожала плечами:
— Моя семья благородной крови, если ты об этом. И я из другого мира.
— Я так и понял, — Ольф кивнул. — Но почему ты оказалась здесь? Одна? Почти каждую смену сезонов через наш город проходит маг, почти всегда — мужчина, и все они ищут сокровища, расспрашивают, выпытывают. А тебе словно ничего этого и не надо.
— У вас водятся сокровища? — я вскинула брови.
Ольф рассмеялся:
— Нет, но магам трудно в это поверить, — посерьезнел. — Но все же, Риэль, зачем ты пришла к нам?
— Меня заставили, — я поежилась и на всякий случай спросила Ольфа: — Ты не знаешь, есть ли из Лабиринта другой выход?
Ответ прозвучал предсказуемо:
— Выход откуда, Риэль? О каком лабиринте ты говоришь?
* * *
На третий день пути вдали появились силуэты высоких холмов, а на четвертый Ольф сообщил, что мы приближаемся к замку местного владетельного лорда, Амира ги-Ринн, того самого герцога, о котором упоминал трактирщик.
Замок правителя стоял на вершине одного из холмов, окруженный крепостной стеной и глубоким рвом, со свободным пространством на три версты, тщательно очищенным от деревьев и кустов.
Наш путь шел в обход замка, по широкому тракту. Я внимательно слушала Ольфа, рассказывающего о плотоядных рыбах, живущих во рве, о том, сколько раз замок пытались взять штурмом, и у скольких это получилось.
— Никому, — с такой гордостью произнес юноша, словно при всех осадах он лично стоял на крепостной стене и отражал атаки. — Никому не удалось.
— Удивительно, — согласилась я, оценивая высоту стен и прикидывая, какой толщины должны быть ворота, не видимые с нашей стороны холма. — Тем более удивительно, что я не вижу на крепости ни одного Плетения или скопления Нитей.
— Не видишь чего? — сбился с мысли Ольф.
— Магии, — пояснила я, не желая вдаваться в подробности. Зря я сказала последнюю фразу вслух — ни к чему дразнить лишенного Дара.
— А вы, в своем мире, укрепляете замки магией? — глаза юноши загорелись интересом.
— Иногда, — ответила я уклончиво, и на всякий случай добавила: — Это работа мужчин. Я не умею.
— Жаль, — с разочарованием вздохнул Ольф.
Приближался закат, наш растянувшийся караван должен был вскоре сойти с дороги. Потом все повозки расставят в два круга, внутренний и внешний, выставят по внешнему периметру стражу, начнут варить ужин. Весьма кстати, я уже проголодалась.
Я посмотрела на восток, где медленно набухала туча. Только бы к вечеру не пролился дождь.
— Ольф, если начнется гроза, нас ведь все равно накормят?
— Гроза? — удивленно переспросил тот. — Риэль, в это время года не бывает гроз.
