Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
остаться здесь, и они согласились, не стали спорить, но все равно беспокоились и переживали, не представляя, как она, городская девочка, останется одна в почти вымершей деревне, где по соседству лишь пустые хаты да воспоминания. Одна, не приспособленная к такой жизни. А когда появился Лешка Блотский, воспряли духом. Уж Леша, конечно, сумеет о ней позаботиться. Теперь Лена Викторовна не могла скрыть тревогу.
И все же они мило посидели. Мужики, конечно, по такому случаю раскрутили жен на «пять капель», и целый вечер за столом не смолкал смех. Было уже поздно, когда они поднялись из-за стола. Леша тепло попрощался со всеми, выразив надежду на скорую встречу, и собрался уходить. Злата отправилась его провожать.
На улице было темно. Полянская подняла глаза к небу и удивилась, не увидев звезд. Небо затянуло облаками. А ведь каким чудесным сегодня был закат…
Они вышли за калитку и остановились. Злата оперлась плечом о ворота и скрестила руки на груди. Вся веселость, которая владела ею еще минуту назад там, в доме, за столом, сейчас исчезла, и Полянская радовалась темноте и тому, что Лешка не может видеть ее лица. Девушке вовсе не хотелось огорчать и расстраивать Лешу своей грустью. Пусть он уезжает с легкостью на душе и не думает ни о чем.
Молчание между ними затянулось. Злата лихорадочно пыталась найти прощальные слова, но сейчас на ум ничего не приходило. Хотелось, чтобы голос звучал легко и беззаботно, но горло как будто обручем сдавило, и Полянская понимала: не сможет она сказать так.
Молчал и Леша, молясь про себя, чтобы Злата сказала что-нибудь смешное и беспечное, улыбнулась, как всегда, солнечно и радостно, пусть в темноте он уже и не увидит ее улыбки. Пусть бы она заговорила и разрушила это тягостное молчание. Заговорила и избавила его от необходимости произносить ненужные, банальные, неискренние слова. Ему не хотелось говорить их, ведь в них не будет и крупицы правды. А врать ей, особенно сейчас, Блотскому не хотелось.
Сейчас все его заветные мечты, его цели и стремления перестали казаться такими уж великими и значимыми. Сейчас, если бы только девушка попросила его остаться, ну или хотя бы намекнула, Лешка остался бы, не раздумывая. Он забыл бы о своих честолюбивых планах и с утра до вечера бродил бы с ней по этим полям и лугам, взяв ее за руку. Он собирал бы для нее цветы, любовался б ее лучистой улыбкой, слушал бы ее голос, звучавший музыкой в его ушах.
— Поздно уже, — только и смогла сказать Злата. — Тебе завтра рано вставать, — голос ее прозвучал тихо, но ровно и спокойно. Никакой дрожи, никакого надрыва.
Парень опустил голову и до боли сжал ладони в кулаки. Ему до смерти хотелось ее коснуться, но он все же не посмел. Он ведь был просто другом для нее, и так было с самого начала, а теперь что-то менять уже поздно.
Больше она ничего не смогла сказать, просто вдруг оттолкнулась от ворот и качнулась к нему. Ее легкие, прохладные пальцы коснулись его щеки в мимолетном прощальном жесте…
А в следующий миг девушка, отвернувшись, скрылась за калиткой.
А Блотский так и остался стоять.
Хлопнула входная дверь. Загорелся и погас свет в спаленке, которую Полянская делила с Анькой, а он по-прежнему не двигался с места, не находил в себе сил уйти…
В эту ночь Злата плохо спала, а утром проснулась поздно. Леши в Горновке уже не было, а за окном шел дождь.
Все эти несколько дней после Лешиного отъезда девушка почти не выходила на улицу, погрузившись с головой в роман. Долго предаваться беспричинной грусти она не умела — характер у нее был не такой. Поэтому, отодвинув в сторону хандру, она принялась за роман. А уж если она саднилась писать, если приходило вдохновение, весь мир переставал для нее существовать. Она растворялась в нем, она жила им, и мысля ее были только об этом. И ей хотелось только одного: чтобы ее не дергали и не мешали. Родители Златы уже привыкли к такому ее состоянию, молча ставили на стол у компьютера то чашку чаю, то тарелку с бутербродами, переживая, как бы дочь не осталась голодной, и не приставали с разговорами. Но Анька-то не знала и все нудила над ухом, дергала и пыталась обратить на себя внимание. В результате Злата не выдерживала, срывалась, орала на нее, и двоюродная сестра, надувшись, отставала.
Теперь она все чаще висела на телефоне и, откровенно скучая, мечтала вернуться домой.
Родственники и родители уезжали в город на Радуницу после обеда. Отпуска у всех заканчивались, они привели в порядок дом, посадили огород и теперь, оставляя его на Злату, собирались по домам.
Полянская плохо представляла себя здесь одну, но, если честно, уже хотела, чтобы все, наконец, уехали. Хотелось остаться одной. Нет, она, конечно, любила общение и с легкостью заводила знакомства, будучи от природы коммуникабельным и неконфликтным человеком. У нее было много знакомых, да и близкие подруги тоже были… Но и личное пространство было важным. Ведь она была еще и писательницей.
На кладбище они пошли ближе к полудню. Дождь, зарядивший с утра, превратился в мелкую противную морось, а монотонно-серое небо нависло над землей. И так как конца этой непогоде не предвиделось, решили больше не ждать. Собрав в пакет кое-что из еды, так уж у них принято было с давних пор, они всей толпой вышли из дома.
Деревня была пустынна.
Родственники пошли немного вперед, а Злата поотстала. Она шла, засунув руки в карманы ярко-красной ветровки, и смотрела исключительно себе под ноги. Мысли ее витали далеко. С утра она начала новую главу и теперь и так и этак прикидывала, как бы поинтереснее закрутить сюжет. А еще была проблема с названием романа: Полянская никак не могла определиться. А ей непременно нужно было дать роману название… Как-то без названия он был… ну вроде как ребенок, которого почему-то не назвали при рождении, или как в мультфильме: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет…». Девушке хотелось, чтобы одно лишь название вмещало в себя всю его суть. Ведь Злата чувствовала, знала: этот роман станет ее лучшим произведением. Его обязательно издадут, и он станет бестселлером. Может быть, в ее уверенности и было слишком много амбиций, но как же начинающему автору без них?
Мама Златы что-то оживленно обсуждала с сестрой Людой, папа делал недвусмысленные знаки дяде Коле, Анька строчила кому-то эсэмэски, небось,
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
