— Она любит тебя не как сестра — плакала Поля и он, разозлившись на это, отключил телефон и поставил на беззвучный режим
Большего бреда он в жизни не слышал, и никогда не станет слушать такое в свой адрес и адрес своих родителей, которых безумно любит. Увидев, что Поля звонила еще два раза, он игнорирует и встает с кровати, подходя к шкафу и переодеваясь.
Он слышал, как мама говорила что-то Стасе, которая, поднималась по лестнице, подходя к его комнате. Он услышал робкий стук в свою дверь и удивленно уставился на нее. То, что это Стася сомнений не оставалось, потому что она тихо позвала его, но вот то, что она сама пришла к нему, заставило его удивиться.
— Глеб? Кхм, мама зовет кушать… — сказала она, слегка запинаясь, и явно чувствуя себя не в своей тарелке
— Иду — крикнул он, натянув майку, открыл дверь, ловя ее встревоженное лицо — Что-то случилось? — спросил он, и она покачала головой
Она пошла вниз, и молча присела за стол, смотря на всех странным взглядом, словно и не она вовсе, если кроме Глеба, это кто-то и заметил, то вида не подал.
— Крошка, как твои дела? — спросил папа Стасю и она, вскинув голову, улыбнулась
— Хорошо, у тебя как? — спросила она в ответ и все просто застыли
— У меня? — спросил папа, и она кивнула, отправляя в рот вилку с мясом
— Тоже хорошо — растеряно сказал он, смотря на нее пристальным взглядом
— Пап, ты ж не против, что я встречаюсь с Макаром? — вдруг спросила она неожиданно, и мама поперхнулась кусочком, вскинув на нее глаза
— Стася… — прошептала она, и Глеб, встав со стула, осторожно похлопал ее по плечам и протянул бокал с водой
— Мам, не торопись.
— Ну, я думаю, что вы все не против, да?
— Свое мнение я ему уже озвучил, обидит, я его придушу — бросил он хмуро, заставив Стасю опустить глаза
— Я не против крошка, лишь бы ты улыбалась — сказал счастливо папа, и Стася улыбнулась ему, опуская глаза в тарелку
— Сынок, а чего Поля к нам не приходит? — вдруг спросила мама, и Глеб сжал вилку в руках, что не ускользнуло от глаз Стаси
— Слегка повздорили, ничего серьезного, не переживай.
— Ну, ладно! Она нравится мне, хорошая девочка — сказала мама, и он кивнул — Такая умница, всегда помогает и никогда не отказывает… — улыбалась она, а Стася почему-то разозлилась
Неожиданно бросив вилку, она встала из-за стола и, убрав за собой тарелку, поставила ее в раковину, поворачиваясь к маме.
— Позови Полину, пусть посуду помоет, раз она такая молодец!
После этих слов, она вбежала по лестнице в спальню, и громко хлопнула дверью, закрываясь и падая на постель, пряча слезы и глуша в себе эту неоправданную злость на маму, которая снова хвалит эту дуру.
Стук в дверь, был, ожидаем, и Стася даже не удивилась, что снова пришел мамин защитник Глеб, который снова скажет ей, какая она дрянь, и причинит боль. Все как обычно, ничего нового.
— Стась, я могу войти? — тихо спросил Глеб, и она перевернулась на спину, смахивая слезы.
— Зачем? Сказать, что я неблагодарная сука? Так ты не парься, я и сама это знаю, оттого что ты мне говоришь это в разной «стихотворной» форме, смысл не меняется, расслабься! — выкрикнула она, садясь на постели и чувствуя, как слезы текут по лицу
— Хочу поговорить.
Она осторожно подошла к двери и прислушалась к ней, он постукивал по ней, шепча ее имя, как в детстве.
— Стася, нам надо поговорить.
Она вытерла слезы и осторожно открыла дверь, выглядывая в щель. Он стоял, прислонившись к косяку, сунув руки в карманы и, опустив голову.
— Чего тебе?
— Можно? — показал он рукой на дверь, и она открыла ее шире, впуская его к себе
Он прошел внутрь и присел на край кровати, упираясь локтями в колени и пряча в ладонях лицо. Она закрыла дверь и присела в кресло у окна, игнорируя его.
— Стась скажи мне, какие у тебя проблемы с Полиной? — спросил он, спокойно смотря на нее и она, повернув к нему голову, скривилась
— Никаких!
— Тогда почему, ты каждый раз оскорбляешь ее? — спросил он, раскинув руки и ее телефон жалобно пиликнул, но она не придала этому значения
— Потому что меня достало, что все ею восхищаются! Поля умница, Поля красавица, Поля то, Поля се! — встав с кресла, начала она махать руками и Глеб улыбнулся
— А мне просто кажется, что ты злишься из-за того, что никто не восхищается тобой? Угадал?
— Иди к черту придурок!
— Малышка, чтобы тобой восхищались, лезть в петлю не обязательно, может, для разнообразия попробуешь, сделать что-то простое, не ожидая ничего в ответ? — смеялся он, и она застыла на месте
— Хочешь сказать, что я нарочно сделала «это», чтобы все вокруг меня суетились? — спросила она сипло
— Уверен на все сто! — ухмыльнулся он, и она улыбнулась ему, так широко, что подумал, она и вправду засмеется
— Угадал, специально так сделала, чтобы родители и ты, никого кроме меня не видели, и чтобы испытывали чувство вины, сидя возле меня! А еще, я специально выбежала на дорогу, чтобы мотоциклист меня сбил, я его подговорила, да… — смеялась она, но уже было не смешно, потому что все это смахивало на истерику, которая так же резко прекратилась, как и началась — А теперь проваливай!
— Знаешь, я думал… нет, ты просто эгоистичная сука! — бросил он и, махнув на нее, вышел из спальни
Стася осторожно подошла к двери и закрыла ее на замок, возвращаясь в кресло и смотря в окно. Слез она не чувствовала, просто смотрела в одну точку, пока не стало темно, и она не очнулась от того, что все мышцы затекли, а телефон разрывается от звонка.
— Стася твою мать, ты почему трубку не берешь? — крикнул Макар, и она встряхнула головой
— Я?
— Ни ты, ни твой брат! Стась, что случилось? — вдруг спросил он, чувствуя, что что-то не так
— Ничего! Я ужинала, а Глеб еще за столом, наверное — сказала она бодро, стараясь, чтобы он не слышал ее всхлипываний
— Ты не обманываешь меня? — вдруг тихо спросил он, и она закусила кулак, чтобы не выдать себя
— Нет — сказала она, и отключилась, зная, что не сможет поговорить с ним нормально
Выключив телефон, она решила, что сейчас не готова к вопросам Макара и, написав ему сообщение, что перезвонит, позже, думала о том, что Глеб прав, никто не должен любить ее просто потому, что она есть.
Интересно, может это она приемная, а Глеб их родной ребенок? А что? Судя потому, как Глеб с мамой души не чают друг в друге, она бы поверила в это с легкостью. Мама никогда не проявляла к ней той любви, которую проявляла к Глебу, может, поэтому она и делает больно себе и всем вокруг, чтобы хоть как-то привлечь ее внимание.
