озадаченно нахмурился Александр, — Недавно открыли?
— Наоборот, это старая академия, а та, что зовется в честь Луция, является новой.
— М-м-м, понятно, — без особого энтузиазма кивнул Александр.
— Разочарован? — снова рассмеялся Пирр. — На самом деле, моя академия куда лучше. Быть может, и ты в ней получишь пользу.
— Нет, спасибо, — покачал головой Александр.
— Как знаешь, — ехидно проговорил Пирр.
— Вспомнил! — воскликнул Юлий. — Старая академия, открытая Цезарем, да?
— Верно, — кивнул Пирр, — он мой отец.
— Правда? — Юлий с интересом взглянул на Пирра. — Для меня честь познакомиться с сыном героя.
— Публий Антоний Цезарь, — задумчиво проговорил Александр, — я слышал о нем. Твой отец проявил себя в последней симдской войне.
— Не стоит называть ее так в Империи, — снисходительно улыбнулся Пирр. — Это сразу выдает в вас конфедератов, да и не говорите про империю Симдов, просто Империя. И хотя ты хорошо говоришь на западном языке, но некоторые могут уловить акцент.
— У меня нет акцента, — нахмурился Александр.
— Есть, ты пытаешься его скрыть, но я умею это различать.
— Пф, — фыркнул юноша, — и что с того?
— Ничего, — пожал плечами Пирр, — мы не в состоянии войны. Да и так, я бы не стал нападать на каждого конфедерата. Просто советую в Империи называть вещи по-симдски.
— Он прав, — кивнул Юлий, — симдские войны зовутся на западе Освободительными.
— Освободительными? — усмехнулся Александр. — Кого же они освобождают своими завоеваниями?
— Простой народ лучше живет в нашей империи, — самоуверенно улыбнулся Пирр, — так что мы освобождаем народы угнетенные.
— Ой, ой, ой, ой, это слишком похоже на риторику дьяволопоклонников, — с насмешкой сказал Александр, — они тоже постоянно говорили о том, что освобождают угнетенных.
— Глупо отрицать, что мы многое позаимствовали у них после победы в войне.
— Да, да, я слышал об этом.
— Давайте сменим тему, политика скучна, — устало вздохнув, произнес Пирр, но затем резко взбодрился и с улыбкой добавил. — Я вот недавно осознал, что нет ни одного звериного племени, которое имело бы способности, связанные со временем. Интересно, почему так? Есть ведь желтые обезьяны, которые могут в некотором роде повелевать пространством. Есть звери молниевые, есть огненные, есть земляные и так далее. Но нет никого, кто бы управлял временем.
— Так и людей таких нет, — осторожно высказался Юлий, — есть, конечно, Рассекатель. Только вот непонятно, как он работает.
— Говорят, что в нем эссенция времени и пространства, не частицы, а сами эссенции.
— Эссенции можно поместить в артефакт? — удивился Александр.
— А много ли ты знаешь об эссенциях? — усмехнулся Пирр.
— Да кто о них много знает? — фыркнул Александр, нахмурившись. — Мне не довелось изучать их. Хотя я слышал, что Дьявол занимался этим.
— Это правда, — кивнул Пирр, — он даже создал новую эссенцию.
— Проклятая сила…
— Что же в ней проклятого? — с насмешливой улыбкой спросил Пирр.
— Проклятая она, ибо ее исток проклятый, сам Дьявол, — развел руками Александр.
— Какой скучный ответ, — разочарованно вздохнул Пирр.
— Чему меня учили, то я и говорю, — буркнул Александр.
— И кто же, по-твоему, тогда Дьявол?
— Я не знаю, кто он на самом деле, — пожал плечами Александр, — но говорят, что Дьявол — порождение всех наших злых мыслей и страстей. Конечно, в такое только дети поверят, однако кто он? Человек? Зверь? Или новая раса, учитывая его способность разделять свою душу.
— О, ты знаешь об этой способности? — удивился Пирр, по-новому взглянув на Александра.
— А кто не знает? — нахмурился юноша. — Все ведь знают, что он умел создавать клонов и вселять в них часть себя.
— Во-первых, не все знают про клонов, — усмехнулся Пирр, делая удивленное лицо, — а, во-вторых, клонов могут создавать и другие практики, но вот делить свою душу… Тут Дьявол действительно уникален.
— Но возвращаясь к эссенциям… — сменил тему Александр, — действительно жаль, что люди лишены возможности управлять временем и пространством. Это были бы сильнейшие эссенции.
— Что же тогда нами не правят желтые обезьяны? — улыбнулся Пирр.
— Во-первых, их, как и всех разумных зверей, мало.
— Это не помешало белым тиграм создать настоящую империю, — возразил Пирр.
— Да, но желтые обезьяны сами по себе не такие уж сильные. Белые тигры и без своей ужасающей способности были могучи, а вот обезьянки довольно слабы телом.
— К тому же пространство кажется не таким сильным, как время, если говорить об эссенциях, — вставил свой комментарий Юлий.
— А как вы думаете, что мог бы делать человек с эссенцией времени, если бы достиг совершенства в развитии? — спросил Пирр, с интересом взглянув на наших героев.
— Надо вспомнить, что умел делать Серафим Рассекатель… — сказал Юлий, задумавшись. — Хотя я до сих пор не понимаю исток его способностей. Откуда в мече эссенции? Разве они не часть божественной природы?
— Если подумать, — сжав губы, произнес Александр, — то не так уж много умел он делать.
— А ты хорошо изучил историю Серафима из рода Гелиоса, да? — улыбнулся Пирр.
— Я считаю, что да, — кивнул Александр. — Так вот, что он умел? Я читал об «Ударе из будущего», который наносился раньше замаха, посему-то его практически невозможно заблокировать или увернуться от него.
— Если ты изначально не под барьером, — добавил Пирр.
— Конечно, — согласился юноша, — еще я читал о том, что он мог восстанавливать свое раненое тело, возвращая его в то состояние, которое было за несколько секунд до ранения. А еще, именно благодаря клинку, он обладал такой невероятной скоростью, то есть мог ускорять себя.
— А как же остановка времени? — с ехиднами нотками в голосе поинтересовался Пирр.
— Остановка времени? — с сомнением переспросил Александр, — Никогда о таком не слышал, да и, мне кажется, это невозможно.
— Почему же?
— Во-первых, даже боги не могут воздействовать на весь мир, по крайней мере, я никогда о таком не слышал, а тут нужно время всего мира остановить.
— Зачем же всего? Разве это не может быть областью? Скажем пятьдесят метров? Или километр?
— Мир все же единая система… Но… может быть… — пожал плечами
