вне досягаемости пленного создания.
- Давай, милашка, покажи, как ты злишься.
- Нет? – через некоторое время разочарованно протянул Томбли. Прицепить связку обратно у него не получилось, поэтому он отложил ключ в сторону и заменил дубину на свой кинжал. – Бесполезная ящерица. Лучше тогда продать тебя магам на органы, а из шкуры сшить себе сапоги.
Варварка вышла из тени, обрушив на Томбли оба кулака с такой силой, что свалила бы и быка. Дворф отшатнулся на два шага назад, затем вслепую полоснул своим клинком, прорезав слабо вспыхнувшую зелёную линию в воздухе. Грюммонд предупреждал женщину об опасном оружии предводителя банды – отравленном дирке, выделяющем яд – но та и не думала, что такое возможно.
Дворф оправился и с рёвом бросился на девушку. Саския подобрала с земли дубину и разбила её об голову капитана. Томбли упал на колено, но поднялся, а в его безжалостных чёрных глазах пылала ярость.
Саския слегка присела, готовясь к следующему броску.
Прорычав молитву, Томбли вытащил из мешка короткий железный жезл и ткнул кинжалом в небо. Ответом ему стал оглушительный треск, сотрясший воздух. Варварка упала на землю; каждую мышцу её сводило болезненной судорогой.
- Вздумала сражаться со мной, варвар? – плюнул дворф полным крови ртом. – Ты такая же, как и твой змеёныш – жалкие щенки, без зубов и сноровки.
Псевдодракон наконец зашевелился, начав бросаться на решётки с яростью настоящего дракона. Клетка опрокинулась наземь, но крепкие прутья выдержали.
- Бесись, сколько хочешь, ящерка, - хмыкнул Томбли. – Это зачарованное калёное железо, и даже лучшие взломщики Сембии дважды подумают, прежде чем подступиться к замку.
Саския тщетно пыталась сбросить заклятье боевого жреца. Томбли заметил отчаяние в её голубых глазах и не преминул начать издевательства:
- Неприятное заклинание, да? Никто никогда не забывает свой первый раз. Мне нравится следом за ним применять то, что я называю «цветением Аббатора», - дворф что-то прошептал и коснулся кончиком кинжала кожи на шее варварки. Разряд прошёл через всё её тело, оставляя голубые линии в венах, заставляя их пульсировать - один раз, другой – а затем начать биться об кожу.
Девушка хотела кричать, но челюсти её были плотно сжаты. Терзаемая собственной беспомощностью, она могла только неразборчиво мычать. Слёзы смешивались с текущей по лицу кровью.
- Ты боишься боли.
Она чувствовала разгорячённое дыхание дворфа на своих губах.
- Не обязательно говорить вслух, - прошептал он. – Я и сам это вижу, в твоих глазах.
Благородная ярость поднялась в гордом сердце Саскии. Да что этот злобный жирдяй знает о боли? Боль научила её народ, что значит быть живым. Боль была единственной постоянной величиной в жизни утгартского воина, с рождения и до смерти. Нет, она боялась не боли, а столь жалкого конца - быть зарезанной жрецом с юга, словно какая-то свинья.
- Смотри внимательно, дракон. Долгие годы прошли с тех пор, как я последний раз с таким наслаждением свежевал женщину заживо.
Угрозы Томбли никто не услышал. Наполнившись презрением к себе, варварка стала недосягаема для его мозолистых, толстых пальцев. Саския пришла на юг в поисках спасения, но, как и дракон, оказалась в клетке. Хуже всего то, что клетку создала она сама, и в ней же и умрёт.
«Освободи меня!»
Душа северянки воспылала. Ярость в одно мгновение затмила и стёрла годы злости и отрицания. Девушка приказывала вселенной, и та спешила повиноваться.
Ключ оторвался от земли, словно поднятый невидимой рукой.
Аккуратно, но неотвратимо, он подплыл к замочной скважине и мягко в ней повернулся. Томбли оглянулся, наморщив лоб в недоумении – как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверь решётки широко распахнулась.
Змей взорвался движением, превращая дни и ночи мучений в водоворот когтей и клыков. Томбли размахивал кинжалом туда-сюда, но всё без толку. Дракон крутился вокруг дворфа изменчивым вихрем из лезвий, кромсая капитана банды, словно мясник – кусок ветчины.
Вскричав от ужаса, Томбли закрыл потрёпанное лицо ладонями и бросился к выходу из конюшен. Псевдодракон хлестнул обрубком хвоста, зацепив тяжёлый сапог дворфа, отчего тот повалился в гнилое сено. Задыхаясь и подвывая, он с трудом поднялся на четвереньки и уполз из стойла во тьму.
Змей пристроился на бедре варварки, брезгливо слизывая кровь с когтей. Дюйм за болезненным дюймом, мышцы Саскии начали расслабляться, и вскоре она уже была способна стоять.
«Приветствую, госпожа. Я Вирм Аэристакс, бесспорный наследник могучего Акилскилса, Вирма Сущего».
- Ведьма… - обронила Саския со смесью отчаяния и отвращения в голосе. – Я – ведьма.
«Ведьма, волшебница, кудесница, колдунья, чародейка… тысячи слов у каждого из тысяч племён. Можешь отрицать Благословение сколько угодно, но скоро у нас будут проблемы понасущнее»
Дракон рассмотрел когти.
«Ну правда, вы, южные женщины, слишком много думаете. Просто удивительно, что у вас остаётся время на жизнь».
Саския хотела уже поправить дракона, но передумала. Может, она и ведьма, но что с того? Если она не найдёт какое-нибудь оружие, и быстро, то станет мёртвой ведьмой. Банда Химер насчитывала сотни членов, и располагала союзниками и в сердце Сембии, и во всех Долинах. Девушка широко улыбнулась мыслям о сражении с целой компанией наёмников. Подобное мероприятие мог надеяться пережить лишь варвар.
У дальней стены конюшни нашлись два ящика с оружием и снаряжением – отбраковкой из запасов группы. Саския покопалась там, отбрасывая всё слабое и хрупкое, пока не выбрала крепкое короткое копьё и связку тяжёлых метательных ножей.
Аэристакс забрался к ней на плечо, тихо рыча.
Рождённый в горах подал сигнал тревоги.
Саския кивнула, и они вместе выскользнули наружу.
Рассвет быстро надвигался, деревня просыпалась под звуки хлыстов погонщиков. Северянка обрезала привязи двух лошадей в загоне, и, не тратя время на поиск седла или сбруи, нацепила на них только поводья. Она почти закончила, когда голос за спиной приказал ей остановиться.
Саския повернулась и на краю загона увидела Грюммонда. Облачённый в полированную кольчугу целитель держал кривой оркский лук. В землю у его ног были воткнуты с десяток стрел с чёрными древками.
- Ты едва не убила капитана, - сказал полуорк, выдернув стрелу и беря прицел. Дюжина Химер выстроилась шеренгой за ним. – Мы не можем тебя отпустить.
Варварка легко вскочила на спину одной из лошадей. Ответом на это стал резкий щелчок отпущенной тетивы. Аэристакс гневно зашипел на летящую к ним стрелу.
Саския махнула рукой так, как другая женщина отмахнулась бы, например, от мухи. Врождённое волшебство, сдерживаемое годами, бурлило в ней, управляя
