решительно заявил:
– А я усё ровно во всё это вот не верю!!!
Княгиня. Между двух огней
Князь Урфар
Часть I
Молодой, но уже прославивший себя во многих сечах грозный владыка с величественным видом поставил ногу на спину своего посланца.
– Пиши так. Я, хан Сатрийский Эльбей Заман хан, второй сын Золотого хана Умбека Заман Атзаб хана требую дань с княжества Ладаж. Велю в недельный срок поставить сорок пять пудов серебра или драгоценного товару. Кроме того, двадцать здоровых и крепких детей до десяти лет, поровну мальчиков и девочек. Если дани не будет к концу седьмого дня в Ладаж и во все деревни в округе прилетит «красный петух», а кости ладажан захрустят под копытами моих коней. Ну, что получилось?
Человек, придавленный сапогом, закончив писать, посыпал свежие чернила мелким белоснежным песком, сдул его и прочёл послание с выражением и страстью. Хан внимательно выслушал, но ничего не ответил, продолжая хранить молчание, которое порядком затянулось.
– Могучий и мудрый Эльбей Заман хан, несущий по земле вдовий плачь, я всё верно записал?
Подал голос человек снизу и владыка, уже явно погрузившийся в высокие правительские думы, вернулся к черни под своей пятой.
– Отправляйся как можно быстрее. Скоро пойдут дожди, нужно уходить домой.
Ушар свернул и спрятал грозное послание за пазуху стёганного, малинового халата, проворно выбрался из-под ноги повелителя и почтительно, не поднимая головы попятился на четвереньках прочь из шатра.
Выбравшись наружу, посланец резко вскочил на ноги, отряхнулся и гневно толкнул проходящего мимо воина.
– Коня! – резко потребовал он.
Повинуясь его велению, скакуна тут же привели, будто воины только и ждали этого приказа. Посланником в Ладаж отправлялся черби – командир, управляющий отрядами разведки и имуществом хана. Вскочив в седло, он пришпорил коня и помчался прочь со стоянки, направляясь на северо-запад, торопясь незамедлительно доставить волю светлейшего хана…
Часть II
Княгиня Людмила уже как десять лет овдовела и ровно год прошёл с того, как она повторно вышла замуж. Жизнь только-только начала налаживаться, Урфар, наконец, принял то, что он теперь князь, больше не сопротивлялся, не стыдился и не гневался на судьбу.
Ярослав – сын княгини вырос и возмужал. Теперь он всё понимал и, хвала небу, становился сильным, благородным, слышащим своё сердце, мужчиной, в точности, как его покойный отец. То, каким человеком вырос Ярослав было её тихой гордостью и такой же тихой, бессловесной болью одновременно. Он так напоминал ей его отца…
Прекрасный день, наполненный пением птиц и солнечными лучами, нежданно заполонил мрак грядущего.
– Княгиня, у ворот посол от Сатрийского ханства.
– Милостивые небеса… Немедленно позовите моего супруга в чертог! Впустите посла, но ведите его медленно, мы должны подготовиться. Да-да! И приведите воеводу… Ну! Быстро! Бегом, говорю!
Слуги кинулись врассыпную, выполнять поручения. А Людмила, молясь про себя Яру, торопливо шагала в палаты, теряясь в рое пугающих мыслей, глупых идей и почти осязаемых страхов.
Ворота крепости медленно отворились, и посол хана Эльбея в сопровождении пары стражей направился к чертогу. Небольшая процессия двигалась уж очень неспешно, что посол явно отметил про себя.
Почти перед самым чертогом, Ушара заставили спешиться, забрали коня, оружие и только потом посланника завели во двор. Ушару казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он, наконец, увидел князя. Войдя в светлицу владыки, прежде чем начать говорить посол привычным движением пал ниц, выказывая почтение местному правителю.
– Великий князь Ладажский, у меня послание для тебя от моего господина – хана восточных степей Эльбей Замана, – коверкая слова, выдал Ушар, не поднимая головы. Князь пристально разглядывал чужака, одновременно отдавая чёткие распоряжения своему военачальнику.
– Продолжайте тренировки! Когда закончишь с этими болванами, поработай ещё со второй сотней.
Воевода – Владислав Родионович чуть склонил голову, внимая указаниям князя и не прекращая поглядывать во двор, зычно прикрикнул.
– Щит выше! Держите удар, сосунки! Не отступать! Первому, кто сделает шаг назад, я сломаю нос, уроды…
Несколько десятков воинов, обливаясь потом тут же оживились, корректируя свои действия в соответствии с командой воеводы, потому что знали, что он слов на ветер не бросает.
– Встань, посол, встань. Какое сообщение ты принёс? – обратился, наконец, князь к визитёру, распластавшемуся на полу светлицы.
Ушар поднялся на ноги и, вынув из-за пазухи плотного халата, аккуратно сложенный пергамент, развернул и прочёл его вслух. Ожидая незамедлительной реакции Ладажского правителя, посол прикрыл глаза, готовясь к мгновенной смерти, но к его удивлению вместо возмездия за дурную весть до его слуха донёсся ровный голос князя.
– Передай своему хану следующее…
Ушар тут же спохватился и на обратной стороне этого же пергамента начал записывать мысль владыки, припасённым кусочком графита.
– Я – Урфар князь Ладажский, и князь царства Квяжич встречусь с тобой, Эльбей Заман хан, через неделю у подножия горы вдоль Жемчужного пути…
Живой и здоровый Ушар покидал крепость квяжичей со странным ощущением. Он не испытывал неприязни к этим людям, даже наоборот, у него зародился некий интерес к жизни оседлого народа.
По пути в чертог князя и обратно к воротам любопытный Ушар улавливал детали быта, голоса и запоминал дивные, незнакомые ароматы. Запах свежеиспеченного хлеба был ему уже знаком, но другие оставались для посла загадкой, став по-своему ещё более интригующими и манящими. Даже по дороге обратно в свой лагерь Ушар размышлял и фантазировал на тему, что же всё-таки так пахло? Сладкий, с примесью пряных ноток, запах никак не выходил из головы посланца хана.
Почтовые голуби взмывали вверх один за другим. Возможно здесь и сейчас назревала война, что станет пострашнее похода на юг. Это понимали все, даже слуги и рабочие… От ханов востока не ждут добра, гонец принес дурные вести, поэтому и голуби из башни разлетелись не с поздравлениями.
За закрытыми дверями покоев княгиня Людмила, держа супруга за руку присела рядом на кровать и молча тёрла пальцами его ладонь. Слова были слишком тяжелы, и у обоих не хватало сил, чтобы их высказать, а страх столь велик и осязаем, что сон и покой покинули это жилище.
Ладажское княжество ещё не успело оправиться после пятилетней войны на юге. Деревни только-только стали самостоятельными, подросли вчерашние мальчишки и стали мужчинами. Скотина, наконец, дала хороший приплод, резко увеличив поголовье, а с полей первый год как собрали урожай полностью. Да только войском ладажская земля так и не обзавелась, нынешний гарнизон составлял всего тридцать шесть бойцов, учитывая князя Урфара, княжича Ярослава и воеводу Владислава Родионовича…
Едва прокричали петухи, князь приказал разыскать воеводу, а сам
