призраками и не пялясь в собственное отражение, когда Клыкова без каких-либо сантиментов вцепилась в волосы Назаровой, на которой я заострил свой взгляд. Что примечательно, без помощи магии, Клыкова просто чисто физически хотела размозжить племяннице императора голову об пол в актовом зале, а сама Назарова была занята в это время тем, что пыталась найти взглядом исчезнувшего с поля ее зрения Каца и практически не сопротивлялась. Тогда все поняли, что эффект может быть отложенным, и начали проверять всех на предмет действия зелья с помощью каких-то специальных чар. Все же, как я понял, давно в стенах школы не происходило никаких инцидентов и все шло своим чередом тихо и спокойно. А тут прорыв, состязания с опаснейшими зельями, да несчастный случай, когда убрали щиты, которые в принципе до утилизации зелий убирать не имели никакого права.
Целителям удалось снизить эффект действия зелья на Клыкову, и сейчас Настя не станет убивать меня, если я посмотрю в след другой девушке, не станет убивать эту несчастную девушку и не станет причинять вред самой себе. Но это не убирало саму потребность находиться подле меня и спать со мной в одной постели. Если это ограничивать, то сначала наступит хандра с самой настоящей депрессией, а затем девушка либо покончит с собой, либо превратиться в страшного маньяка, таким образом стремясь унять ту боль, пустоту и обиду от неразделенных к ней чувств. Так что в данной ситуации жертвой становился не только тот, кто находился под действием этого поганого зелья, но и тот неудачник, кто попался первым ей или ему на глаза.
Лично мне и Петра хватало, который тоже должен был постоянно находиться рядом, так теперь еще и Клыкова. И это я не беру во внимание Соню, которая, как мне объяснили, не выживет, если со мной что-то случится. Впору за голову хвататься. Тем более, что Настя Клыкова не домашнее животное и не идиот, бросивший мне вызов, и тем самым оказавшийся привязанный к моей персоне. Клан Клыковых был как бы не на порядок выше Романовых. Он занимал первые места во втором десятке по знатности и влиянию, и то, что их девочка открыто живет с каким-то там Романовым, не должно было не волновать ее родителей.
Через три дня, после того, как нас выпустили из больничного крыла, когда стало ясно, что ничего сделать невозможно, и Настя перетащила свои вещи в мою комнату, в школу наконец-то впустили ее родителей и моего деда, которые никак не могли добиться разрешения посетить нас, пока целители не вынесли свой вердикт. Карамзина пришлось из комнаты выселять, чему не были рады ни он, ни я, но вчетвером, да еще и с пантерой, мы бы там точно не поместились.
— Что же нам делать? — мать Клыковой посмотрела на дочь, тяжко вздохнула и повернулась к деду, которому тоже все это явно не нравилось. Настя в это время сидела на подлокотнике моего кресла и пыталась перебирать мои волосы, от чего я раздраженно отмахивался. — Настя, прекрати немедленно, никакое зелье не должно заставлять тебя вести себя как идиотка! Ты Клыкова, в конце концов, будь добра соответствовать! — она рявкнула таким командным тоном, что я выпрямился в кресле и даже дед украдкой пригладил волосы.
— Я не понимаю, почему ты так переживаешь, мама, — Настя улыбнулась, но трогать меня прекратила. — Я всего на год старше Романова, даже не на год, а на десять месяцев, это не критично.
— Я не имею в виду твой возраст, и то, что ты старше Петра. Я имею в виду, что ты спишь с ним, и об этом знают вообще все. Даже император. А Алексей Долгорукий мне не далее, как вчера заявил весьма злорадно, что за дочерью смотреть надо было получше. И всем плевать, что ты отравлена. В конце концов, про этот факт все забудут, но никто не забудет про то, что ты фактически живешь с Романовым, как с... как с супругом.
— Татьяна, хватит, — дед перебил ее, и она, как ни странно, послушалась. — Никто в данном происшествии не виноват. Это был несчастный случай. И то, что ты сейчас говоришь, мало подействует на Анастасию, ей все равно. Зелье заставляет ее быть с моим внуком, и она будет с ним, или же... Ну, если ты готова лишиться дочери, то просто увези ее отсюда. Если я не смогу присутствовать на похоронах, то пришлю самый роскошный венок из всех. Но, если ты все же не хочешь, чтобы твой ребенок отдал Богу душу, то помолчи и послушай, что я скажу. — Клыковы напряженно кивнули. — Мы прямо сейчас объявим о помолвке. Они еще ученики школы, поэтому о свадьбе речь не идет. К тому же, у вас есть сын, даже два сына, так что ничего глобального вы не потеряете. Если к моменту окончания и даже раньше, действие зелья пройдет, мы просто разорвем помолвку. Ничего предосудительного — так иной раз случается. Если же нет, то... скажем так, это не худшая партия для нас обоих. Но, думаю, что о контракте можно пока не думать. Правда, Анастасии придется проводить каникулы с Петром...
— Если к тому моменту действие зелья не ослабнет или вовсе не исчезнет, то, полагаю, каникулы мы разделим. Как ни крути, но я не согласен вообще никогда больше не видеть дочь. Насколько я понимаю, для Насти все равно где находиться, лишь бы с Петром, — Клыков перевел взгляд на меня. — А как ты сам относишься к этой ситуации? На тебя ведь зелье не попало.
— А как мне к этому относиться? — я пожал плечами. — За эти дни я узнал про это чертово зелье все, что только можно было. Скажем так, я не в восторге, но вашу дочь я не брошу. И, нет, я не иду на какие-то фантастические жертвы. Настя красивая девушка, так что я не в претензии. Насчет возможной женитьбы, так я и не питал никогда иллюзий на тему, что сам выберу себе жену. Интересы клана превыше моих желаний, которые могут меняться едва ли не каждый месяц. Думаю, что Петр Алексеевич предложил приемлемый вариант, и надеюсь, что все закончится относительно благополучно. Если бы это было нашему клану не выгодно, собственно, как и вашему, то подобного разговора не было бы вообще. Даже если действие зелья прекратиться через пять лет, да даже через десять, то
