class="p1">— Ты же любишь животных. Вот и не хотела тебе моральную травму своими руками создать.
— Животные животным рознь. Моя любовь на бешеных кабанов не распространяется.
— Тогда проблема решена, — не предупредив, послала первый пульсар сестра.
— Погоди, разве не интересно, кто цель?
— Мы, — выдохнула Элеонора.
— Нас трое. Не волнуйтесь, я кое-что проверю и вернусь, — приобняла я обеих за плечи.
— Стой, объясни нормально, — крикнула в след Дашуня, но я уже отбежала на пару шагов от них и активировала амулет, намереваясь прыгнуть на другой конец поля.
— Чёрт, — ругнулась не сдержав эмоций, когда мои подозрения оказались верны и остатки стада опять развернулись ко мне. — Кому это я ненароком перешла дорожку?
Даша, не долго думая, продолжила их расстреливать. Я же, убедившись в том, что интуиция — это Вещь, через некоторое время вернулась к своим девочкам.
— Нам нужно перебраться поближе к своему столику, чтобы не вызывать подозрений, — задумчиво произнесла я.
— Да где же его теперь в этом хаосе найдёшь?
— Тогда к остальной толпе, но оставаться здесь под пологом не лучшая идея.
— Хорошо, — устало произнесла мама. — Поступайте, как считаете нужным. В некоторых вопросах вы просвещённее меня.
Не успели прыгнуть к потрепанным дамам, как из леса показались первые всадники.
Да-а-а. Не быстро.
Мигом скинула заклинания.
Милая полянка превратилась в картину «Набег татаро-монгольского ига». Перемешано было всё. Столики, стулья, клочья земли, воющие женщины, не сумевшие в панике далеко отбежать и навредившие сами себе. Ведь кабаны под заклятием двигались по заданной траектории, и этих последствий можно было бы избежать, если бы у толпы не включилась паника. Охота была испорчена и что-то мне подсказывает, Дашуня сегодня оказалась единственной добытчицей.
К нам подлетели отец с братьями. Выскочив с седла с горящими глазами, Ротмир бросился к Элеоноре, пытаясь ощупать буквально всю, невзирая на наличие лишних глаз.
— Кх, кх, кх, — пришлось опять брать инициативу в свои руки. А то неизвестно до чего это может докатиться. Хотя, чего это я? Мне вполне известно. — С нами всё в порядке, мы не пострадали.
— Я так за вас испугался, когда эти твари повернули в вашу сторону, — начал понемногу успокаиваться отец. Мальчики тоже спешились и обхватили нас за талии, отходя понемногу. Видно всеобщая нервозность и чувство неукротимой беды им передалось.
— Пытался уговорить себя, что Маша случись что, поможет, но тщетно. Столько стрел выпустили по ним, и маги тоже не сидели, сложа руки, но защита стояла сильная. Как? Нет, — поправился он. — Кому удалось их уничтожить?
— Папа, ну ты прям как дитя малое, — посмотрела пристально в глаза Ротмиру. — Уж точно не нам, — продолжила, кивнув в сторону сестры.
— Но как? Ведь лучшие маги не смогли!?! — правильно понял он мою пантомиму.
— Это ты у нас спрашиваешь? Откуда нам-то знать? — махнула головой в сторону притихших соседок, ловящих каждое наше слово. — Может маги все-таки пробили их защиту, и последние пульсары нашли свою цель. — А Маркуса с Эльнором куда потеряли? — дала понять отцу, что тему магии и внезапного спасения пора заканчивать. Лучше пусть дамы перемывают нам косточки в романтическом ключе.
— Сегодня их уже не увидите. Расследование происшествия отнимет много времени. Можно выдвигаться домой, — оглядываясь по сторонам, закончил Ротмир.
— И никто больше не подойдет?
— Зачем? — не понял меня отец.
— Узнать, всё ли у нас в порядке. Нет ли пострадавших? Отметить, в конце концов, наше убытие.
— Нет. Мужчины уже вернулись в свои семьи и с ранениями своих дам, они будут разбираться сами, — снисходительно объяснил он мне очевидную для имперцев истину.
— Ну, а показания собрать?
— Что собрать?
— Рассказы очевидцев, как всё происходило. Это же должны собирать службы?
— Посмотри сколько этих очевидцев. До утра им хватит. А если понадобятся ваши, думаю Маркус знает, где вас найти, — подколол он меня.
Горестно вздохнула, сделав свою моську несчастной. Из-за какого-то гов…кА прервалось общение с Маркусом. Ещё и расстались не в очень хорошем ключе. Будь оно неладно это средневековье с этикетом. Насколько всё было понятно в нашем мире, настолько всё расплывчато и растянуто здесь. Из вседозволенности с эмансипированными женщинами перенестись в мир жёстких границ.
Следующую неделю скрывалась в Академии от Маркуса, как могла. Благо он мелькал на горизонте лишь пару — тройку раз. Своей вылазкой за Викторией я прибавила ему работёнки. Ещё и тот случай на охоте. Мужчина зашивался, и это отразилось на его внешнем виде. Усталость пролегла синяками под глазами. Эльнор тоже был собран и завязал со своими шуточками. Учёба стала тяготить ещё больше. И объявление, о том, что уже назначены первые даты на досрочную сдачу предметов я восприняла с такой эйфорией, что едва сдержалась от криков ликования. Что интересно, оно было вывешено на доске, на всеобщее обозрение. И гласило о том, что каждый желающий может попробовать свои силы на досрочном экзамене, но не сдавших, ждёт усиленный контроль со стороны преподавателя по предмету. Хорошо они отсеяли решивших попробовать свои силы. Теперь только уверенные в себе пойдут на этот шаг, ведь лишнее внимание никому не нужно. Огорчило меня только то, что сиё событие было назначено через месяц. А я уже посещала занятия через раз.
Глава 8
Маркуса, в качестве ухажёра, мне не удалось увидеть даже спустя пару недель после пресловутой охоты. Эльнор и тот находил время забежать к сестре. Они уже гуляли по нашему саду. А я сидела и кусала локти. Понимая, что моё неудачное послание уже не актуально, всё же не решилась его порвать, ведь мужчине было озвучено про ответ. И ничего другого, как на зло, на ум не приходило, чтобы его заменить.
Вялотекущие отношения (точнее полное их отсутствие) напрягали. Хотелось всё взять в свои руки, на крайний случай самой проследить за ним под пологом невидимости, составить расписание и на каком-нибудь промежутке времени нечаянно встретиться. Но на это требовалось время. Пару тройку деньков уж точно. А как объяснить своё отсутствие родным? Везде тупик. Настроение отсутствовало полностью. Тогда, как сестричка порхала на крыльях любви. И мне, через не могу, приходилось натягивать улыбку и пускать в глаза искорки веселья, вспоминая радостные моменты своей жизни, хотя в душе скребли кошки.
Желание творить исчезло, забрав с собой потребность в общении с ближними. Хотелось зарыться в норку и переждать этот период безразличия в своей жизни. Я металась между: потерпеть, давая шанс мужчине проявить себя или каким-нибудь макаром, напомнить о себе. Ведь так не бывает, чтобы у него совсем не было времени на личные нужды.
