Её рука, опустившаяся ему на плечо, была сброшена. Камал отошёл от жены, чтобы не чувствовать её прикосновений.
Сони тихо прошептала:
— Давай забудем прошлое. Начнём всё сначала. Попробуем сохранить наш брак ради сына.
— Ради сына, который тебя ни капли не волнует, — с горечью бросил Камал.
— Пойми, тогда мне нужно было отправить сына в безопасное место.
— Это только отговорки. Можно понять твою измену, но вышвырнуть сына из родного дома — это верх низости. И в это время, когда сын без тебя скучал и, наверное, плакал, ты развлекалась с любовником! Никогда не прощу тебе этого!
Сони от таких слов схватилась за голову.
— Ты несправедлив ко мне!
— Справедливость?! Не тебе говорить о справедливости!
— Но ведь ты ничего, абсолютно ничего не знаешь… — голос Сони слабел с каждым сказанным словом.
Она поняла, что Камал не верит ей, а сказать правду не могла.
— Я всё знаю, дорогая! И всегда знал! — Он подошёл к Сони, схватил её за руку и грубо покружил вокруг себя, показывая взглядом на её тело. — Знал, что твоя плоть слаба перед любовным искушением! Да и вообще ты самка и слишком темпераментна, любишь себя и своё тело, чтобы оставаться кому-то верной! — выплюнул Камал. Презрительно глядя ей в глаза, он толкнул женщину на диван и фыркнул: — Ты мне противна! Ты ничем не лучше уличных девок!
Сони только и успела сказать, еле удержавшись от падения:
— Почему же тогда ты не бросил меня? Не оставил после той встречи?
— Не глупи. Конечно же из-за сына. Я не хочу лишать его матери, хотя ты этого и не стоишь.
Сони встала, опять приблизилась к мужу и, заглянув ему в глаза, сказала с надеждой в голосе:
— Если это так, может быть, попробуем спасти наш брак ради него. А для начала поговорим, чтобы понять друг друга, без криков и упрёков.
Но Камал опять отодвинул Сони на расстояние вытянутой руки, чтобы не чувствовать её дыхание и запах кожи.
— И о чём же мы будем говорить? — сарказм сквозил в его голосе.
— Ну, давай поговорим о тебе, о твоих делах, о сыне, наконец.
Не хотел Камал говорить с Сони. Он не был готов к этому. Только лживые безумные фразы вылетали из его рта:
— А может, тебе лучше рассказать, как я провёл сегодня время с другой женщиной? Как нам было хорошо вместе. Во всяком случае, она не беременная, как ты, и вполне может ублажить меня во всех позах.
Конечно же, никакой другой женщины у него не было, но он хотел уколоть её, унизить, и ему это удалось.
Все краски схлынули с лица Сони. Она стояла бледная и с болью в глазах смотрела на мужа, который резал её буквально на части.
И следующие слова Сони сказала, с трудом собрав исчезающие силы:
— Моя любовь к тебе сильнее всех обид, что ты наносишь мне.
Своей любящей душой, всем своим существом она понимала, что именно сейчас он лжёт ей. Хотя и не исключала, что, возможно, всё же другие женщины и были в его жизни.
Камал закрылся от неё маской отстранённости и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
Сони вздрогнула при звуке захлопнувшей двери, и спустя лишь несколько минут она села и горячие слёзы медленно покатились по её щекам.
Глава 5 — «Расплата»
Ночь. Тишина в доме. Всё спят. Только в комнате Камала нет покоя. Изрядно напившись, он сидит в кресле, уставившись в одну точку. Затуманенный разум выдаёт одну химеру за другой: Сони в объятьях бывшего друга… её округлившийся живот… их жаркие ночи до всех этих трагически события… сегодняшнее её поведение, когда она пыталась задобрить его и помириться. «Ложь! Всё ложь!» — с упорством, достойным лучше применения, убеждал он себя. Но мысли о жене не оставляли, раня в самое сердце.
Каждую ночь Камал искал забвения в разнообразии, меняя одни апартаменты на другие: то это гостиничный номер, то гостевые комнаты в доме, то кровать в рабочем кабинете. Только их общую спальню он обходил стороной. Ведь там, на широком, прямо-таки королевском ложе, возлежала хозяйка этого дома — «Её величество Сания!». Распалив сознание картинами обнажённой жены на шёлковых простынях, Камал не выдержал, поднялся и с бутылкой виски в руке шатающейся походкой пошёл к двери. Выйдя в коридор, он с опаской огляделся по сторонам. Всё тихо. Мужчина подошёл к двери в спальню. Он тяжело дышал, всё ещё не решаясь войти.
Делить ложе с бывшей и одновременно новоиспечённой супругой Камал отказался сразу же по возвращению домой. Думал, что наказывает её за лживость и измену, но, по всей видимости, наказал этим только себя! Гордость не позволяла признать это. Он желал её до безумия, вспоминая её манящие формы, сулившие бездну наслаждения. Но чёртова память снова и снова подсовывала увиденную в прошлом картину: Сони в объятиях Дмитрия.
Разрываемый неутолённой страстью, накопленной сексуальной энергией и стремлением оказаться в объятиях единственной желанной женщины, Камал оказался этой ночью рядом с дверью в спальню супруги. Хмель кружил голову, а бесы шептали на ухо: нужно взять своё, потребовать исполнения супружеского долга.
Неуверенной рукой он повернул ручку и тихо вошёл. Не пройдя и двух шагов, Камал наткнулся на что-то. Раздался чудовищный грохот, разбудивший хозяйку спальни.
— Кто здесь?! — вскричала полусонная женщина и включила светильник.
— Всего лишь я, твой законный супруг, — с трудом поднялся с пола Камал, размахивая бутылкой виски.
— Камал? — удивилась Сони, вскочила с кровати и подошла к нему, помогая подняться. — О боже, зачем же ты так напился! Что случилось?
— Ничего… особенного… — промямлил Камал. Слова, вылетавшие изо рта, невозможно было разобрать. — Я всего лишь… пришёл к жене. Супружеский долг… Ты мне должна! — уже закричал он в исступлении.
— Какой долг. Ты еле на ногах стоишь! Тебе нужно лечь. — Сони подвела его к кровати, убрала бутылку виски и попыталась уложить.
Камал, как ванька-встанька, поднялся вновь и сел на краю кровати.
— Тш-ш-ш, — прошипел он, поднеся палец к губам, и стянул с себя рубашку.
— Камал, ну зачем ты так напился? — чуть не плача спросила Сони. — Давай я тебе помогу. Тебе нужно выспаться.
Камал оттолкнул её руку, с силой притянул к себе и прижался головой к слегка округлившемуся животу.
Сони была ошеломлена происходящим. Таким пьяным она ещё никогда не видела мужа. Она терялась и не знала, что нужно делать в таких случаях.
Камал что-то сделал с её телом, подсекая ноги, и она упала на кровать.
