собрались в дружную компанию, это она не так давно решилась присоединиться, и не жалеет.
Вообще вокруг Аюны и Виры тоже собирается компания, и даже Надин говорит, что там бывает весело. Аюна никогда не смотрит, из какой человек семьи, главное, чтобы он сам был приличным, так она говорит. Может быть, нужно подойти к Аюне и спросить? Язык не отсохнет, корона с головы не упадёт, как говорил дедушка Володя, а он был журналистом, и всю жизнь брал интервью, добывал информацию, искал информационные поводы, и силы воздуха были ему в помощь.
А пока — есть-пить, танцевать, смеяться шуткам и розыгрышам, болтать с русалкой Финнеей и пандой Лои — да, здесь тоже есть оборотни. Сидеть тихонечко в обнимку с Максом и слушать, как поют Клодетт и Филипп де ла Мотты, а поют они здорово. Вообще у них тоже кто-то участвовал в студенческом конкурсе, Тая пропустила это мимо ушей. Может, зря? И нужно жить, пока получается?
Выходило, что она не умеет чего-то, очень важного. Она умеет учиться и быть отличницей, а стоило только её жизни засбоить — и сразу же оказалось, что она не может и не умеет ничего, и нет у неё никого. Но вдруг вышло, что у неё есть Макс. А у Макса есть она. И не нужно слушать бабушку, она говорит, как бабушка, она не представляет, настолько может быть хорош человек, одетый в джинсы и свитер. Впрочем, сегодня он в белоснежной рубашке, и оказалось, что здешние молодые люди одеваются как-то так же, его тут же приняли за своего. А ей наговорили комплиментов — здешние боевики это хорошо умеют, и посожалели, что она учится в Петербурге, а не в Паризии. А школьный друг Макса учится здесь, по обмену от Военно-Магической Академии. Может, нужно узнать, как попадают в такой обмен? Только чтобы вместе с Максом. Или двоих не возьмут?
Когда гости разошлись, они ещё помогли Лилиане хоть немного убрать разгром. Она, правда, отмахивалась и говорила — утром, всё утром. Значит — быстро под душ и спать, нос к носу, на одной подушке, под одним одеялом.
А утром оказалось, что Лилиана успела позвать клининг, и квартира уже была точно такой же, как и вчера днём, только с цветами повсюду, потому что вчера ей все несли цветы. И после завтрака Тая с Максом как-то легко договорились — он пойдёт встречаться с другом, который тут учится, а она — к Сьюки. Точнее, они пошли все втроём — с Лилианой, и Элинор прибежала тоже.
Элинор рассказывала, как она путешествовала по миру, и где успела побывать. И что сейчас никак не может понять, куда же ей определяться дальше. И что через неделю её сестра Элисон приедет в Петербург и будет читать лекции для некромантов всех курсов академии, и она, Элинор, приедет с ней, и они обязательно будут вместе гулять, и Тая с Максом покажут ей город и расскажут, и вдруг она захочет к ним в академию?
Сьюки вздыхала и говорила, что рассорилась и рассталась с отцом своего ребёнка, ещё даже когда не знала, что беременна, и даже своему отцу не сказала, кто это. И не выдержала дома долго, написала Лилиане, и они с Лукасом помогли ей устроиться в Паризии. И потом она договорилась с госпожой Роджерс, её собственной няней, и та приехала и занимается с малышкой Мэри.
А Лилиана говорила, что родители не одобряют её, потому что незамужняя девица должна жить с родителями, а на занятия ездить с водителем, которого ей дал отец, ибо мало ли, что. Но можно же и по-другому, и она не делает ничего плохого. Живёт на те деньги, которые ей лично завещал дед, со следующего курса будет работать, намётки уже есть, и с третьего курса можно работать по магической специальности, Лукас поможет, он работает в очень крупной магической корпорации, а она пойдёт туда летом на практику, и потом договорится о работе.
Тая же внезапно смогла рассказать всё — и о Сергее, и о Петрове с Захаровым, и о Максе, и о том, что говорила о нём бабушка. И о том, что «мало ли, что» может случиться с кем угодно и в любой момент.
— Может этого Сергея… проклясть? Ну, легонько? — нахмурилась Элинор.
Да-да, небольшое некромантское проклятье.
— Или заставить съесть собственный… хрен? — хихикнула Сьюки, она вообще-то неплохой менталист.
— Утопить всех, — мрачно сказала Лилиана, а она обычно мирная и воспитанная. — И его, и двух других.
— Вира собиралась, это наша русалка. Пресноводная, не морская.
— Они ещё и разные бывают? — рассмеялась Элинор.
И после рассказа стало легче, вот прямо — очень и очень легче. И вся её нынешняя жизнь перестала казаться… протестом или казусом. Просто нормальная жизнь, как у всех. У всех бывают неприятные истории, и все бывают влюблены. Но не у всех их пара может помочь и поддержать, чтобы пережить ту неприятную историю с наименьшими потерями. Тае крупно повезло, как она поняла.
И потом они с Максом гуляли вдвоём по городу допоздна, и решили — вернутся домой в понедельник. Встанут утром, Лилиана пойдёт на учёбу, а они отправятся домой. Лукас посмеялся и пообещал, что портал будет.
Утром Макс предложил отправиться прямо на пары в Академию, но Тая запротестовала — нет, сначала домой. И ему тоже. Переодеться, привести себя в порядок. И вообще, ей Сафьянников разрешил уехать с достойным доверия молодым человеком, она так и сделала. Ничего особенного. Наверное. А пропуски и долги они отработают.
Лукас вложил Тае в руку кристалл портала, она сжала его, думая о доме, портал открылся… отдать кристалл Лукасу, обнять Лилиану, взяться с Максом за руки и шагнуть.
Выйти в столовой и увидеть…
— Здравствуй, папа, я очень рада, что ты дома.
24. С незримой поддержкой
Макс предполагал, что развесёлые выходные могут завершиться какой-то грандиозной подставой, но не думал, что она может принять вид князя Вострецова собственной персоной. Кажется, ему сейчас придётся объяснять, что он, Макс Плетнёв, которого знают только соседи по даче, как тут высказались некоторые, делает возле его дочери. Защищает, вот что делает.
— Очень рад видеть вас обоих, — кивнул отец Тайки. — Вы завтракали?
— Да, папа. Мы были на дне рождения у Лилианы, и сегодня утром она нас тоже накормила, — Тайка держалась отлично.
— Значит, пойдём чай пить, что ли? — усмехнулся он.
— Хорошо. Папа, это Максимилиан Плетнёв. Мой друг и однокурсник. Макс,
