тот же самый человек, который вытащил у тебя карту. Он просто надел женский парик и шляпу, а пальто вообще то же самое, он только нацепил на него воротник. Ну и минимальный грим, разумеется. Вообще, Леня, я на тебя удивляюсь – ты ведь сам прекрасно умеешь гримироваться, тоже должен такое определять! Где твой профессионализм?
– Да, теперь я вижу! – зашептал Леня, попятившись. – Что ж, снимаю шляпу, которой у меня нет! Он настоящий профессионал! За такой грим он вполне заслужил премию «Оскар»…
– А я? – ревниво осведомилась Лола.
– Ну, ты тоже…
– Что значит – тоже? – в Лолином голосе зазвучал металл.
– Ладно, Лолочка, сейчас не до выяснения отношений, нужно следить за ним…
Лёня отступил в сторону и спрятался за газетным киоском, откуда отлично просматривались окрестности.
Тем временем высокая старуха подошла к дверям банка. Возле этих дверей стоял банкомат. Старуха незаметно огляделась по сторонам, опустила как можно ниже поля шляпы, шагнула вперед и вставила карту в щель банкомата.
– Нет, он определенно настоящий профессионал… – бормотал Леня вполголоса, – все предусмотрел… он знает, что на банкомате установлена камера, но в таком гриме его ни за что не опознают… тем более в такой шляпе… – Тут он поправил козырек бейсболки.
Фальшивая старуха повозилась какое-то время возле банкомата, вытащила карту и несколько купюр. Лица ее из-за опущенных полей шляпы не было видно, но в самой позе и движениях читалось глубокое разочарование.
– Ага, он узнал, что на карте мало денег, – мстительно проговорила Лола. – А это еще кто такие?
Возле тротуара остановилась черная машина, длинная и хищная, как акула, из нее выскочили два человека, бросились к банкомату, схватили старуху за локти. «Старуха» завертела головой, хотела позвать на помощь, но один из незнакомцев что-то прошептал ей на ухо, и фальшивая старуха испуганно замолчала. Ее повели к машине, крепко держа под руки. Со стороны можно было подумать, что заботливые внуки ведут свою любимую бабушку.
Уже возле самой машины «старуха» сделала еще одну попытку вырваться, но один из похитителей легонько ткнул ее в бок, «старуха» обвисла, и ее легко втолкнули в машину.
Дверцы захлопнулись, и машина укатила. Оживленная толпа текла по Невскому, как будто ничего не случилось.
Весь эпизод занял от силы полминуты.
– Что это было? – испуганно прошептала Лола, вцепившись в своего компаньона.
– По-моему, понятно. Карманник снял с моей карты деньги, и его тут же прихватили, подумав, что это я. Удивительно, как быстро они отреагировали. Выходит, у них очень большие возможности. И это очень плохо…
– Одного из них я узнала, – проговорила Лола. – Блондин с водянистыми голубыми глазами. Когда я ловила машину, он подъехал вторым и предложил меня подвезти. Но я отказалась – ты же велел мне садиться только в третью машину…
– Да, я его тоже видел, – кивнул Маркиз. – В Северном парке, около ресторана… и потом…
– И что же нам теперь делать?
– Для начала мы знаем, чего делать нельзя. Нельзя возвращаться домой, нельзя пользоваться банковскими карточками, нельзя выходить в Интернет.
– Как тогда жить? – трагическим тоном воскликнула Лола.
– Платить наличными, новости узнавать по радио…
– А жить где?
– Вот этим мы сейчас и займемся…
– Ты можешь, наконец, объяснить мне, что происходит? – звенящим голосом произнесла Лола. – Еще утром я была нормальным человеком – с квартирой, друзьями, деньгами, с домашними любимцами, а теперь мало того что я бомж, как и ты, так тебя еще разыскивают какие-то подозрительные и очень опасные люди. Что ты натворил, Леня? Во что тебя угораздило ввязаться? Мы так хорошо провели последнюю операцию, ты сам сказал – без сучка без задоринки. Заказчица, как же ее… Коноплева…
– Ее убили! – бухнул Маркиз.
– Как? – ахнула Лола.
– Не знаю как, знаю где, сам там был, еле ушел. Кому-то очень нужно было, чтобы меня обвинили в ее убийстве. А когда у них не вышло, они решили меня убить. Аварию подстроили. Хорошо Ухо за рулем был, он справился. Руку только сломал, я его в надежное место пристроил. Да не тормози ты, прибавь ходу! Не отставай!
– Как я могу не отставать, когда ты такое говоришь, – Лолин голос прерывался. – Ленечка, мне страшно! И что ты все время эту кепку натягиваешь?
– И тебе бы неплохо что-нибудь на голову надеть. Тут везде камеры. У них, судя по всему, очень большие возможности.
– Да у кого – у них? – взвыла Лола.
– Сам не знаю. – Леня еще ниже наклонил голову.
И тут Лола уверилась, что дело и правда плохо. Если ее компаньон признается, что ничего не знает и не понимает, стало быть, все и правда очень серьезно. Обычно он хорохорится, твердит, что все схвачено и у него есть план. Даже когда никакого плана нет. Но если, вот как сейчас, говорит, что не знает, кто его враги и чего от него хотят, тогда… да такого еще ни разу не было!
– Ой! – Лола зажала рот рукой.
– Ну что еще… – Маркиз оглянулся.
– Ничего, камешек в ботинок попал.
Лола решила не показывать, как ей страшно, не время сейчас. Тем более что никто не бросится ее утешать и защищать, у Лени и без нее забот хватает.
Как мы уже говорили, много лет назад Леня окончил цирковое училище. В этом училище занимались будущие цирковые артисты, родившиеся в нашем городе или приехавшие из разных концов огромной страны. Как у всякого учебного заведения, у этого училища имелось общежитие для иногородних студентов. Это общежитие располагалось в бывшем доходном доме на Фонтанке, который в честь знаменитого итальянского наездника и основателя Санкт-Петербургского цирка назвали домом Чинизелли.
У самого Лени было тогда жилье – он жил вместе со своей бабушкой в большой коммунальной квартире в районе знаменитой Сенной площади. Но он часто бывал в общаге – на студенческих вечеринках или по делам романтического характера.
И вот сейчас они с Лолой отправились в дом Чинизелли.
Они подошли к большому шестиэтажному зданию дореволюционной постройки, занимавшему целый квартал вдоль Фонтанки. Фасад здания недавно подремонтировали – стены были покрашены гламурной розовой краской, мускулистые кариатиды, которые поддерживали балконы третьего этажа, сверкали свежей побелкой, как будто только что побывали в салоне красоты.
Правда, на балконах уже флиртовали многочисленные голуби, так что зданию скоро снова понадобится косметический ремонт.
Леня не задержался возле парадного входа, он сразу же свернул в дворовую арку. Здесь, в углу первого двора, находился вход в хорошо знакомое ему общежитие.
За дверью сидела полноватая особа средних лет в розовой вязаной кофте и модных очках в оправе со стразами.
