исчезнет из его головы.
Драко не понимал, что с ним происходит. Он ведь даже не считал Рейнер красивой. Он хотел жить в мире, где нет Николь Рейнер. Драко был уверен, что когда учёба закончится, он даже и не вспомнит о ней. Но пока она здесь. И при малейшей мысли о Рейнер внутри поднималось что-то тяжёлое, липкое и голодное, и это что-то кормилось его мыслями и чувствами. Драко не понимал, что это, и предпочитал ненавидеть Николь, потому что ненавидеть намного проще, чем расписаться в собственной беспомощности.
Драко ненавидел Николь. Он пересекался с ней в коридорах и залах Хогвартса, на уроках, в теплицах, переходах и даже в Хогсмиде. Казалось, каждая вещь в замке напоминала о ней. Каждая парта в каждом классе, каждая свечка в большом зале и даже каждая чёртова ступенька заставляла его вспоминать о Рейнер. И эти мысли приходили к нему в голову, вились вокруг и каждый раз больно жалили, как рой свирепых пчёл. Это происходило слишком часто, чтобы спустить всё на тормозах.
Николь рассмеялась на какую-то шутку рыжих, не обращая внимания на три взгляда, направленные на неё. Она видела слизеринцев, но напоминала себе, что сегодня выходной, и она имеет полное право забыть о метке на своём предплечье. Хотя бы на один день.
— Что-то она не похожа на пожирательницу, — заметила Пэнси.
— А как по-твоему выглядят пожиратели? — спросил Малфой, делая глоток сливочного пива.
— Они мрачные и угрюмые, — ответила Паркинсон. — Как вы.
Драко усмехнулся и покачал головой.
— А что, не так? Да по вашим лицам сразу можно сказать, кто вы, даже несмотря на умение скрывать эмоции. А алкоголь? Да вы никогда столько не пили, как за этот месяц! Или сигареты! Малфой, да даже за то время, что мы сидим здесь, ты уже два раза ходил на улицу курить! Разве до того, как вы приняли метку вы вели себя так? — выдала Паркинсон. — А Рейнер… Она не выглядит, как человек, который пьёт, не просыхая.
— У каждого свой способ, — ответил Драко. — Да и к тому же, ещё и месяц не прошёл с тех пор, как она приняла метку. Всё ещё впереди.
— И ты думаешь, она начнёт курить? Сомневаюсь.
— Возможно и нет. Кто её знает? Может девчонка по рукам пойдёт? А что? Тоже неплохой способ забыться.
— Фу, Малфой! — воскликнула Пэнси. — Ты обо всех девушках такого мнения?
Драко неопределённо пожал плечами, продолжая пить сливочное пиво.
— Почему ты так не любишь её? — спросил Нотт, бросая любопытный взгляд в сторону когтевранки.
— А за что мне её любить? Ничего хорошего она мне не сделала.
— Но и плохого тоже.
— Что вы хотите от меня услышать? — Малфой поднял глаза на друзей. — Рейнер просто бесит меня. Это не вам приходится нянчиться с ней, следить, чтобы никуда не влезла и никому не проболталась.
Тео и Пэнси переглянулись.
— Закрыли тему, — буркнул Драко и поднялся из-за стола. — Пойдём в Хогвартс. Всё равно настроения уже нет, — парень ещё раз посмотрел на Николь, бросил галлеоны на стол, взял куртку и пошёл на выход.
Пэнси закатила глаза, но последовала примеру парня. Теодор встал и столкнулся взглядом с взглядом Николь. Нотт кивнул ей в знак приветствия и вышел на улицу.
* * *
Астория улыбнулась, стоило Малфою войти в гостиную. Следом за ним вошли Тео и Пэнс, сразу снимая свои куртки и бросая их на спинку дивана, где сидела девушка. Она ждала, когда Драко посмотрит на неё и подсядет рядом, но Малфой лишь скользнул по ней взглядом и подошёл к Забини, только что вернувшемуся с тренировки по квиддичу.
Улыбка исчезла с лица Гринграсс. У него снова нет на неё времени.
Астория Гринграсс — умная девушка.
У неё выверенные движения, отточенная улыбка и манеры такие естественные, будто она родилась сразу же с совершенным знанием британского этикета.
Она была ещё юна, и у неё явно не было серьёзных отношений до её романа с Драко, о котором теперь шептались все вокруг.
Астория Гринграсс была прекрасной партией для такого лорда, как Драко Малфой. Беда была лишь в том, что он не любил её.
Астория была гордой. Она не собиралась выпрашивать любовь. Ей хватало и того, что Драко согласился на помолвку. Не то, чтобы у него был выбор, но, всё же, он согласился.
Слизеринка видела своего возлюбленного редко, учитывая разницу в возрасте. Они учились на разных курсах и практически не пересекались. Виделись только в Большом зале на завтраке или в общей гостиной, а если принять во внимание, что в последнее время Драко иногда пропускал приёмы пищи из-за своего задания, то ещё реже.
Гринграсс скучала. В те редкие встречи, когда ей удавалось вытащить его на прогулку, они молчали. Просто шли молча, а Астория хватала парня под руку. Иногда целовались, но никогда не спали вместе. Несмотря на распространённое мнение о том, каким бабником был Малфой, он уважал Тори. Он слишком хорошо относился к ней, чтобы просто переспать и забыть. Да и к тому же, спать без чувств он ненавидел и никогда не делал этого. Только если девушка смогла зацепить его, Драко пускался во все тяжкие, но таких было мало.
Астория и не просила. Она была воспитана истинной аристократкой с чувством собственного достоинства. К тому же, семья девушки чтила традиции и Гринграсс всегда знала, что отдастся своему любимому только после свадьбы.
Это устраивало обоих.
* * *
Николь рассматривала книги в шкафу выручай-комнаты. Малфой жутко злился, когда увидел, что она ходит сюда без него, ведь, как говорил сам парень, это была его комната. Он придумал её и не впускал внутрь никого. Когда Драко привёл сюда Рейнер в первый раз, он и подумать не мог, что она начнёт захаживать в неё почти каждый день.
Малфой был уверен в себе, Драко всегда точно знал, что он великолепен. Единственное отражение, которое не подтверждало ему этого — отражение в глазах Николь. Её взгляд на него — насмешливый, отстранённый — сбивал его с толку: он не привык, чтобы кто-то смотрел на него так, как он сам смотрит на других.
И он чувствовал себя загнанным в угол. Ему было слишком трудно распутаться — это обязанность свела их вместе или всё-таки что-то другое?
Но по вечерам, когда он опустошал коллекцию огневиски, которую Забини как-то удалось протащить в замок, к нему пришла простая мысль: Николь вела себя так, потому что загнана в угол вместе с ним.
Девушка
