гости за ужином настольной игрой: каждый вынимал из колоды карточку и выполнял написанное на ней задание, и еще – о чем мне, естественно, не сообщили, и я не знаю, было ли это запланировано заранее – швыряли в цель помидоры. В конце концов получился замечательно организованный и полностью удовлетворивший именинника и гостей день рождения, особенно если учесть, что я никого не забыла в городе и не уронила праздничный торт.
В половине пятого я припарковалась у входа в кинотеатр, как раз у знака «Не парковаться», и без двадцати пяти пять мальчики посыпались из двери один за другим, моргая от яркого света и разбрасывая фантики. Забираясь в машину, они поглаживали Барри по голове, а я нервно вспоминала, на ком была какая кепка, куртка, и раздумывала, смотрит ли на нас тот полицейский на углу. Когда Лори сел в машину, я обернулась, пересчитала пассажиров и уточнила:
– Все здесь? И Стюарт?
– Здесь! – раздался голос из кучи-малы в кузове моего «универсала».
– А Джоуи? – спросила я, пытаясь отыскать второго именинника.
– Ну, да.
– Оливера нет, – вдруг сказал кто-то, и несколько голосов подтвердили: – Да, точно, Оливера нет, нет Оливера, где Олли?
– Он вернулся за ботинком, – сообщил Уилли.
– Что случилось с его ботинком? – встревожилась я, оборачиваясь. – С ботинком?!
– Ну, ма, – произнес Лори, и в кузове повисла зловещая тишина.
– Вот что, – наконец решилась я, – пусть кто-нибудь за ним сбегает. Тот полицейский…
– Вот он, идет, – прервал меня Лори. – Поторапливайся Олли, ты же не думаешь, что старуха хочет под арест из-за парковки? И вообще, нам пора возвращаться и ужинать, ради бога.
– Мороженое, – выдал тайну Барри, широко улыбнувшись друзьям брата. – Лори, будет мороженое.
Как только Оливер оказался в машине, я дважды пересчитала пассажиров, объявила, что опоздавшие пойдут домой пешком, и завела мотор.
Барри тихо напевал под нос:
– Мороженое, мороженое.
А сзади кто-то сказал:
– Слышь, помнишь того парня?
– Уф! – фыркнул кто-то, а другой со вздохом ответил: – Ни шиша себе!
– А те ребята с космическими пушками…
– А осьминог…
– А в этой серии…
– Мороженое, мороженое, – напевал Барри.
– А когда копы обыскивали дом…
– А главный мозг…
– А билетер сегодня прям извелся.
Я расслабилась. Всего-то требовалось подать ужин, зажечь свечи, честно попытаться заставить шестнадцать рук вымыть друг дружку. Особое удовлетворение я испытывала при мысли о подарках и праздничном торте для Джоуи.
– Мороженое, и торт, и мороженое, – пел Барри.
Место для Лори было за одним концом стола, а для Джоуи – за другим. Мальчики сгрудились над подарками. Некоторые слегка удивились, обнаружив, что от их имени подарки получил и Джоуи, правда, никто и слова не сказал. Я скромно стояла у двери на кухню, радуясь, что в кои-то веки задание выполнено на отлично. Джоуи был очень рад и благодарен, не удержавшись, примерил полученный от Томми свитер. Чуть позже, когда подавали спагетти, а Роберт, исполняя задание на карточке, показывал, как толстая дама втискивается в телефонную будку с кипой свертков, Джоуи выбрался из-за стола и пришел на кухню, где я намазывала на ломти хлеба сливочное масло.
– Большое спасибо, – смущенно произнес он.
– С днем рождения, всего самого доброго, – пожелала я, удивляясь, что когда-то сторонилась этого вежливого мальчика.
– Спасибо, мэм, – снова поблагодарил Джоуи и вернулся за стол, а я вернулась к хлебу и маслу.
Уилли пытался одновременно похлопать себя по затылку и почесать живот, а Барри пронзительно интересовался, где же мороженое.
Я убедила мужа выйти из кабинета, чтобы отнести в столовую торт для Лори, а сама взяла торт для Джоуи.
– С днем рождения! – запели гости. – С днем рождения, Лори и Джоуи!
– С днем рождения, – не в лад подпевал Барри, – счастья и мороженого!
Я ушла вместе с мужем в кабинет, не подозревая, что почти настало время для бросания в цель помидорами.
– Кто этот другой мальчик? – спросил муж.
– Малыш Джоуи. Он очень подружился со всеми, играет в бейсбол и…
– Тот самый, что разбил окно на почте?
– …и мисс Мур говорит, что он замечательно выполняет домашние задания, если его немного поощрить…
– Тот, что забросил кота Хенли в курятник?
– Ты бы сам растрогался до слез, если бы посмотрел, как он принимает подарки.
– Насколько мне известно, – сообщил муж, – если этот парень вздумает прогуляться по Плезант-стрит, то напорется на старину Мартина с дробовиком в руках.
– Да, конечно, – согласилась я, – если ты не веришь, что доброта и терпение…
– Ты столовое серебро-то пересчитай, – посоветовал муж.
Барри открыл дверь и заглянул в кабинет.
– Когда ужин? – уточнил он. – Приходите посмотреть на Лори в помидорах.
Позже, не обращая внимания на разбросанные помидоры, листья салата, хлебные крошки, нитки спагетти, обрывки бумаги, орехи, огрызки бечевок и перевернутые стулья, я стояла у задней двери с Лори и махала на прощанье уезжающим гостям.
– Большое спасибо за праздник, подарки и торт, – сказал Джоуи.
– На здоровье, – ответила я.
– Пока, Джоуи, – кивнул ему Лори. – Ну и ну! – добавил он, когда велосипед Джоуи отъехал подальше. – Ну и везет же Джоуи!
– Спасибо, что предупредил. Я бы сгорела со стыда, если бы мы ничего не знали и совсем не поздравили Джоуи.
– Ну да, а ты знаешь, что ему подарят? Сегодня вечером он едет с дядей на бега и будет ставить на все заезды. Везет же! – Я рассмеялась, а Лори удивленно на меня посмотрел. – Что смешного?
– Ничего, – ответила я. – Наверное, я просто «на кураже».
– Что?
– На кураже, – повторила я. – Только отцу не говори.
Лори целую минуту смотрел на меня, наконец безнадежно тряхнул головой и одобрительно похлопал по плечу.
– Улетный день рождения, – одобрил он. – Пошли, старушка, пора прибраться.
Джек-потрошитель
На углу у светофора мужчина помедлил и неторопливо пошел по улице, вглядываясь в обгонявших его прохожих. Было далеко за полночь, и город почти опустел. Заметив на тротуаре мертвую девушку, мужчина остановился. Она лежала у самой стены здания, в нескольких шагах от нее сияла вывеска бара, куда мужчина и направился, но вдруг развернулся и подошел к девушке.
Она была так пьяна, что, когда он попытался ее поднять, осела, не открывая глаз и уронив руки на тротуар. Мужчина встал, минуту смотрел на нее и снова направился к бару. Внутри было почти пусто, лишь у дальнего конца стойки смеялись и болтали с барменом трое или четверо моряков. Неподалеку от входа к барной стойке привалился еще один человек, и вошедший, оглядевшись, подошел к группе у дальней стены.
– Послушайте, – обратился он к морякам, – на улице лежит девушка.
Одинокий мужчина у стойки
