— Да как ты посмел! — вскрикнул Гор, но в его голосе не было привычного ощущения безнаказанности.
— После того, что я услышал, у меня не осталось сомнений в том, что кое-кто должен мне жизнь, — процедил я, впиваясь взглядом в лицо человека, которому готов был отдать душу. — Мою жизнь.
Знаешь, Гор, а я ведь тебе верил. Всей душой, всем сердцем. Ещё в самом начале, когда меня только призвали. И даже тогда, когда на теле не осталось живого места. Я верил. Я надеялся. И только когда меня душили, называя предателем и жалким пособником демонов, когда бездыханное мясо, которым я стал, не сбросили в ледяную воду, я всё понял…
— М-мила! Ребята! Он снюхался с демонами! Убейте! Убейте его!
Отойдя от первого шока, девушки собрались с силами и обрушили на меня самые разные заклинания. Пламя небесного духа — ифрита, северная вьюга, способная заморозить до хрупкости деревяшки любой металл, кислотный поток… Всё это ударилось о невидимый щит, окружившей меня сферой, и рассеялось.
— Ты так много кричишь… — нежно, как к близкому товарищу, обратился я к нему.
Я сделал шаг вперёд, смотря прямо в глаза человеку, сделавшему из меня чудовище. Не живое и не мёртвое создание, живущее ради лишь одной цели — убивать.
— О… Остановись! — замахал руками парень.
— И ты так много говоришь о том, какие демоны зло… — продолжал я.
Шаг. Ещё один.
— Уничтожьте! Уничтожьте его любым способом! — отдал он приказ своим напарницам.
— Ты смотришь в щель, видя грань между плохим и хорошим как простую черту… — рассмеялся я. — Даже не понимая, что ты её давно пересёк.
Ещё и ещё. Ближе, ближе. Не обращая внимания на сильнейшие заклятья, что только рождал человеческий ум.
— О-откуда ты вышел? Ты чудовище! — завопил Гор. — Монстр!
Его глаза были готовы вырваться из орбит, столь сильно он их выпучил, отступая назад. До тех пор, пока не упёрся в Армагеддона, наблюдавшего за действом. Затем он обернулся к великану.
— А-А-А! Л-лорд… В-владыка Ад-да… — замялся Герой. — Давайте забудем о том, что сейчас произошло? Я отдам вам человечество, только убейте его! Убейте эту тварь!
Но его встретило гробовое молчание.
— Ты принёс мне столько боли… — окликнул я паренька. — Эй…
Меня перекосило — улыбка, которую я натянул, вызывала боль. Одно молниеносное движение — и мы совсем рядом с человеком, которого я ненавидел больше, чем весь этот прогнивший мир.
— Эй… Почему ты не смеёшься, Гор? — говорил я, вновь и вновь вонзая кинжал в живот Герою. — Почему не улыбаешься? Где твои крики о справедливости? Где пафосные речи с пеной у рта?
Вторая рука в тёмных перчатках сдавливала его горло. Кажется, я услышал хруст.
— Где твой смех, Герой? — продолжал я экзекуцию. — Ты же так любил смеяться, вырывая мне ногти! Ты же так обожал хохотать, медленно перепиливая мне конечности! Что же это с тобой, а? Что вдруг поменялось?
Сталь пронзила плоть ещё несколько раз, пока я не отпустил его. Однако дело было ещё не окончено. Тварь всё ещё дышала.
— Я… я убью… Те… бя… — прохрипел он.
— Не волнуйся, я уже мёртв, Гор, — хохотнул я. — Ну, ну, куда же ты…
Я поймал за волосы попытавшегося отползти на дырявом животе ублюдка, переложил так, чтобы его лицо было прямо напротив моего.
— Знаешь, я заплатил высокую цену, чтобы отомстить, — одарил я его новой, ещё более ненормальной улыбкой. — Будь добр, не помирай пока. Ты просто посмотри.
Оставив его в сидячем положении, я направился в сторону замерших от ужаса и страха девушек. Три архимага, лучшие заклинатели человечества… На деле стервы и мрази, обожавшие убивать и расчленять. Они называли это экспериментом.
Оказавшись у высокой блондинки, я одним движением обрубил ей обе ножки. Упав, она закричала. На лице выступили слёзы. Но я не дал ей рухнуть окончательно. О, нет, я поднял её в воздух одной рукой, а второй я медленно, надрез за надрезом, начал снимать с тела кожу. Визг, который раздался по всему тронному залу, сложно было не услышать даже находившемуся в предсмертном состоянии Герою. Ну, дорогая… Ты же сама обожала эту процедуру. Ты любила не только смотреть, как это делает твой драгоценный Герой, но и самой обучаться на самых разных людях. Мужчинах, женщинах, детях, стариках…
— Н-не… смей… тварь… — кашлял последними крохами жизни Гор. — Му… сор…
— Ой, извини, не слышу, — рассмеялся я. — Ты слишком тихо говоришь.
Постепенно крик одной перешёл в бульканье. Осторожно отделив голову от тела, я подбросил её и пнул поближе к Горру.
— Н-Е-Е-Е-Т! НЕ ПОДХОДИ, ЧУДОВИЩЕ! — завопила следующая жертва.
Одна из девушек вышла из ступора и попыталась атаковать вновь. О, это же та самая, что любила плавить людям органы изнутри! Точно, точно. Что ж…
Для начала я сжёг ей глаза. Они лопнули, разбрызгав кровь на последнюю из девиц.
Здесь подошёл бы оркестр. Какая-нибудь драматичная музыка, для нагнетания атмосферы. Но увы, из музыки для моих ушей здесь были только крики и хрипы. Как жаль, что вторая девка умерла мгновенно от болевого шока. Увы, увы. Сделаем ей скидку — за счёт заведения.
И я засмеялся вновь — ведь я так долго этого ждал. Восстановления справедливости. Я потерял это слово пять лет назад… И я вновь обрёл его здесь и сейчас. Последняя из трёх архимагов забилась в угол и, кажется, описалась. Неужели столь ужасно видеть то, что ты делал с людьми со стороны? Вот она какова, жизнь-то, да?
Она была самой младшей, при этом обладая самыми ярковыраженными садистскими наклонностями. Она пичкала людей ядом, затем медленно вырезала им кости заживо, а затем, когда миазмы от ядов начинали появляться в виде прыщей, она набирала из них жидкость в виде гнилой крови и заставляла людей пить это. В её покоях погибли многие. А кое-кто до сих был жив. И это самое страшное. Я услышал о ней ещё в самом начале своего пути…
Говорили, что было две сестры. Старшая обладала талантом, но ещё только училась, в то время как младшая из-за положения своей богатенькой семейки, приближённой к власти, получила титул архимага первой. Но у неё не было и доли сил этого благородного заклинателя — она едва справлялась со средней магией.
В итоге младшая связалась с Героем и уж здесь её увлечения вышли на новый уровень. Его я вам уже описал.
Но едва я захотел перемешать органы этой мрази в кучку, как моё заклинание остановили. Из портала (даже Армагеддон напрягся!) вышла ещё одна девушка. Или, скорее, девочка. Она выглядела куда младше той, забившейся в угол. Однако сходство черт лица было заметно с первого взгляда. Вот и сестрёнка пожаловала. И судя по её силам, сейчас она легко будет биться со мной наравне.
И когда я уже приготовился к бою, случилось неожиданное.
