расстроенный.
– Сержант Дюбуа. Я рассказал вам все, что знал.
– Месье Ману, только один вопрос. Изнасилованная девушка – кем она была? Вы помните ее имя?
– Увы, нет.
Люк недовольно поморщился и продолжил:
– А откуда взялась информация, что брат мадам Жизель Кюри умер?
– Она сама сказала. Мы общались еще около года после ее переезда в Сен-Карно. Ее брат куда-то пропал, поэтому я и спросил, как его дела. Но оказалось, умер.
Люк поблагодарил старика, попрощался и положил трубку. Николя выжидающе смотрел на своего сержанта:
– Мимо?
– Да, капитан, похоже, нам ничего больше не удастся узнать об этой истории. Кажется, она сама пустила слух о смерти брата.
– Ну хорошо, тогда перевернем всю клинику. Мы были максимально деликатны, но, думаю, пора допросить всех с пристрастием. Поешьте хорошенько, Люк, день будет долгий. А я пока подпишу документы на осмотр всех палат и на допросы свидетелей, иначе администрация клиники засудит нас.
Через час Николя со своими сержантами прибыл в клинику. На этот раз, потряхивая ордером, Николя выбил для себя отдельную комнату и потребовал привести каждого пациента. Допросить персонал он решил в самом конце, когда уже получит достаточно информации. Так им будет сложнее врать и умалчивать. А в клиниках всегда есть о чем умалчивать, в этом капитан был уверен.
Они начали с первого этажа. На допрос явилась милая дама в зеленом кардигане, белом шарфе и белых брюках. Элегантно одетая, с прической и идеальным маникюром. Сложно поверить, что у такой женщины могут быть какие-то проблемы с головой.
– Мадам, я – капитан жандармерии Николя Фонтен. Пожалуйста, ответьте на несколько вопросов. Знали ли вы мадам Жизель Кюри?
– Конечно.
– Расскажите, что ее беспокоило последнее время?
– В основном здоровье, капитан.
– Говорила ли она какие-то необычные вещи? Была ли чем-то встревожена?
– Не помню такого.
– Она рассказывала когда-нибудь о своем брате?
– У нее был брат?
Николя начинал сердиться. Мадам выглядела не только абсолютно здоровой, но и явно над ним насмехалась.
– Мадам, ее очень жестоко убили. И возможно, тот, кто это сделал, захочет навредить кому-то еще. Ваши показания помогут нам поймать очень плохого человека. – Николя намеренно разговаривал с ней как с маленьким ребенком, произнося слова медленно и четко. – У вас ведь есть родственники? Им тоже может грозить опасность. Мы все находимся в опасности, пока не поймают преступника. А теперь, пожалуйста, подумайте хорошенько еще раз. Может быть, мадам Кюри о чем-то рассказывала?
Женщина посмотрела на капитана, затем перевела взгляд на свои ногти и сказала:
– Через двенадцать минут ко мне придет моя маникюрша. Получить здесь идеальный маникюр почти невозможно. У вас есть еще вопросы, капитан?
– Знали ли вы Фредерика Саванжа?
– Не помню такого.
Бо́льшая часть пациентов отвечала жандармам именно таким образом. Прошло уже три часа, и вереница лиц и ничего не значащих ответов заставила Николя усомниться в успехе мероприятия. Лишь пара человек отметили повышенную тревожность пациентки и подозрение в заговоре. Но, по общему мнению, мадам Кюри сильно преувеличивала. Однако следующий пациент оказался неожиданно разговорчив:
– А я вам сразу говорю: здесь что-то не то.
– Что именно, месье?
– Жизель умерла после того, как рассказывала про заговор. Верно?
– Продолжайте.
– А перед этим умерла ее подруга. Верно?
– Какая подруга?
– Какая-какая! Такая же, как она. Старая, в блузке, с шарфиком. Вязала.
– Имя ее знаете?
– Нет, не знаю.
– И что с ней случилось?
– Вы жандармы – вот вы мне и скажите. Умерла, и все.
– Давно?
– Нет, недавно. Вчера.
– Вчера. Ясно.
Николя потер глаза и наконец понял, что пациент «с особинкой».
– А может, и сегодня. Но дело не в этом. Дело в том, что перед этим умер еще один человек – Фредерик.
– Фредерик Саванж?
Николя насторожился. Хотя формально это было самоубийство, любые совпадения всегда приковывают внимание. Поэтому он уточнил:
– Так что с Фредериком?
– Он тоже умер.
– Как?
– Вы мне скажите! Вы же жандармы.
– Вы общались с ним? Может, он был тревожен или тоже подозревал заговор?
– Нет, мы общались только пару раз, в саду на прогулках.
– И что он вам говорил?
– Что его хотят убить. А теперь он мертв. Совпадение?
– Он сказал, кто хочет его убить?
– Врачи.
– Кто-то конкретно?
– Он сказал: «Они убьют меня своими таблетками».
Еще через два часа информации у Николя так и не прибавилось. Пациенты стали сложнее, диагнозы серьезнее, а допросы короче. Настала очередь персонала. Но они, словно сговорившись, отвечали максимально бесполезно.
«Пациентка умерла от инсульта, вот заключение о смерти».
«Да, конечно, они иногда говорят о заговорах, но это один из симптомов целого ряда заболеваний».
«Нет, ничего подозрительного не заметили».
Потерпев поражение, Николя с сержантами начали собираться обратно в участок. Выключили и положили в футляр камеру для допросов, закрыли папки и уже были готовы освободить занятую ими комнату, как дверь резко открылась и кто-то кинул внутрь скомканный лист бумаги.
– Люк, быстро за ним! Узнайте, кто это! – скомандовал Николя, поднимая бумажку.
Люк бросился в коридор и обомлел. В коридоре стояло как минимум десять пациентов, с которыми они сегодня беседовали. Кто именно закинул послание, было неясно, да и не так важно. Видимо, это был коллективный акт.
Николя тем временем развернул скомканный лист. На нем было написано только два слова:
Их убили
– Люк, мы должны съездить и допросить еще одного человека. Прямо сейчас.
Глава 34
Мадам Бий стояла перед зеркалом, в одной руке держа папку-планшет для документов, а в другой – вешалку с костюмом серо-голубого цвета.
«Почему папки для документов не делают приличных, приглушенных тонов? Кто-то должен придумать к деловым костюмам выпускать коллекцию канцтоваров в тех же тонах. Ну что за дурацкие детские цвета? Ведь это все попадет на фото!»
Мадам Бий взяла папку черного цвета. Она выглядела лучше, чем предыдущая красная, синяя и зеленая, но все равно недостаточно хорошо.
«Как ворона! – недовольно поморщилась она. – Медаль наверняка будет в красной коробочке, так что папку лучше выбрать красную. Но красный совершенно не сочетается с серо-голубым! Тогда уж лучше надеть фиолетовый брючный костюм. И в нем я, к тому же, кажусь стройнее».
Ее размышления прервал звонок в дверь.
– Марийон, открой дверь! – крикнула она по привычке, но вспомнив, что дочь переехала от нее еще весной, пошла открывать сама.
– Мадам Бий, добрый вечер. Простите за беспокойство, но мы должны задать несколько вопросов по делу об убийстве вашей пациентки, испытуемой Жизель Кюри.
– Капитан Фонтен, сейчас очень неподходящее время.
– К сожалению, это не может ждать, мадам, уверен, вы понимаете. Пожалуйста, ответьте на вопрос: каким образом вы отбираете пациентов для ваших исследований?
– Их присылает клиника. Они предлагают пациентам, или их родственникам, принять участие в новом экспериментальном исследовании, которое может облегчить или улучшить их состояние. Они подписывают согласие, и дела таких пациентов передают мне. Далее, в зависимости от диагноза, степени прогрессии заболевания, а также общего самочувствия пациента, я выбираю из всех кандидатов.
– Вы одна принимаете решение?
– Это мой грант. Разумеется, я обладаю достаточными полномочиями, чтобы не согласовывать это ни с кем.
– Почему вы выбрали мадам
