Условия таковы, что нам предстоит решить политические и географические вопросы особой сложности. Это значит, что мы не можем допустить, чтобы болельщик из Англии смотрел игру своей любимой команды сначала в Уэльсе, затем в Лиссабоне и потом в Казахстане ― это немыслимо. Все должно быть сделано так, чтобы болельщики могли легко перемещаться. И поэтому я выступаю за проведение полуфинала и финала в одном городе.
Прием заявок прошел с большим успехом, так как досье подали не менее 19 городов. 19 сентября 2014 года я объявляю список из 12 выбранных городов: Рим (Италия), Баку (Азербайджан), Санкт-Петербург (Россия), Копенгаген (Дания), Амстердам (Голландия), Бухарест (Румыния), Лондон (Англия), Глазго (Шотландия), Бильбао (Испания), Дублин (Ирландия), Мюнхен (Германия) и Будапешт (Венгрия). Матч открытия состоится в Риме, и два полуфинала и финал ― в Лондоне, на «Уэмбли», в храме футбола.
Чтобы придать этому Евро-2020 еще большей зрелищности и сделать его еще более запоминающимся, некоторые из моих советников предложили пригласить поучаствовать Бразилию и Аргентину. Южноамериканцы привыкли приглашать иностранные команды на свой «Копа Америка», их континентальный турнир. Хотя идея и кажется привлекательной, но только на бумаге, так как это решение может нарушить правило конкуренции. Также, приняв его, мы объявим войну ФИФА, которая решит, что мы сводим на нет необходимость Чемпионатов мира. Я всегда стремился сохранить гармоничные отношения с головной организацией мирового футбола и не хочу видеть футбол расколотым, точно пазл, как сказали бы злые языки.
Зепп Блаттер пока не решил окончательно меня ликвидировать, но он начинает изливать яд, причем не в личном разговоре, а только в СМИ. В марте 2013 года в интервью специализированному журналу Kicker он решил упомянуть мой план на Евро-2020: «Турнир принадлежит одной стране, через которую и создается идентичность и эйфория, ― объясняет он. ― Турнир 2020 года разбросан. Это уже не Чемпионат Европы. Нужно назвать это как-то иначе, не знаю как. А такому турниру не хватает души и сердца. И идея не новая, мне ее уже предлагал бывший Президент Ливии, полковник Каддафи, на Чемпионате мира 2010 в Южной Африке. Он сказал мне, что матчи должны проходить по одному в каждой из 53 африканских стран, с финалом в ЮАР. Я сказал ему, что это немыслимо».
Он объясняет: если смотреть со стороны, то что Платини, что Каддафи ― одно и то же. Он доставляет мне проблемы. Я говорю себе, что он, должно быть, очень недоволен своей жизнью как мужчина и потому позволяет себе такие выходки, особенно после того, как концепция утверждена Исполкомом УЕФА в 2012 году, и он, глядя мне в глаза, поздравил меня, назвав эту идею отличной.
Наши отношения с Зеппом никогда не были легкими. Я думаю, что я стал причиной возникновения у него двух противоположных комплексов: превосходства ― часто принимая меня за дурака, и неполноценности ― из-за зависти к моей игровой карьере и популярности. Синдром притяжения-отталкивания, граничащий с шизофренией.
И скоро паранойя возьмет верх над ним. В 2010 году катарец Мохаммед бин Хаммам, покровитель AFC (Азиатской конфедерации футбола), который сидит со мной в Исполнительном комитете ФИФА, неоднократно просил меня баллотироваться против Зеппа Блаттера на президентских выборах в ФИФА, которые должны состояться в июне 2011 года. Несмотря на его настойчивость, я отказываюсь. Во-первых, я объяснил ему, что моя работа в УЕФА далека от завершения. Во-вторых, повторяю, что я пришел с Зеппом и что не хочу выступать против него, тем более что он дал мне обещание в Южной Африке, что это его последний мандат. В-третьих, и это, пожалуй, самое важное, Кристель не хочет, чтобы я становился президентом ФИФА. А ее мнение для меня очень важно!
– Если ты не пойдешь, тем хуже. Я пойду вместо тебя! ― сказал он мне.
– Делай что хочешь, но предупреждаю: я поддержу Зеппа.
Мы видим мир по-своему, и в голове Зеппа Блаттера я выгляжу как человек, который выставляет кандидата против него. Но у меня нет его таланта двуличия, одно и то же я говорю в беседе тет-а-тет и на публике. Я оказываю ему поддержку несколько раз. 22 марта 2011 года на Конгрессе УЕФА в Париже, на котором меня переизбрали, Зепп Блаттер публично повторяет свое обещание баллотироваться на последний срок.
Бин Хаммам потерпел неудачу. Через два месяца после объявления своей кандидатуры он сдается, за 48 часов до голосования. Он стал целью расследования, начатого комитетом по этике ФИФА, и был обвинен в коррупции. Ему назначили слушание на воскресенье 29 мая 2011 года. Кстати, Зепп Блаттер тоже был в этом замешан. Несомненно, уверенный в своей правоте валеанец не пытается выходить из игры. И, как единственный кандидат, он был переизбран 1 июня. 23 июля 2011 года комитет по этике возглавил близкий Блаттеру бывший швейцарский игрок Клаудио Сульсер; он пожизненно отстраняет бин Хаммама от любой футбольной деятельности[49]. В своей речи-благодарности членам Конгресса президент Блаттер использует только слово «прозрачность». Надо сказать, что имидж ФИФА изрядно подпорчен. Во-первых, их-за подозрений в несоблюдении порядка присуждения Кубков мира в 2018 и 2022 годах. Но это еще не все: в 2010 году Швейцарское правосудие обнаруживает, что Жоао Авеланж, экс-президент ФИФА (1974–1998), и Рикардо Тейшейра, босс мощной бразильской федерации (1989–2012), брали взятки в обмен на эксклюзивные контракты по правам на телетрансляцию Чемпионата мира по футболу через компанию ISL, которая управляла правами на вещание и маркетингом Чемпионата мира до банкротства в 2001 году. Швейцарское правосудие подозревает, что здесь есть и вина Блаттера, по крайней мере, в том, что он закрывал глаза на происходящее. Позже Комитет по этике ФИФА, в свою очередь, возьмется за дело и освободит Блаттера от подозрений. В пресс-релизе от 20 апреля 2013 года председатель Судебной палаты немец Ханс-Иоахим Эккерт, которого я еще встречу и на своем жизненном пути три года спустя, снисходительно заключит:
– Поведение президента Блаттера, хотя оно и было неуместным, не может квалифицироваться как проступок в отношении этических правил.
Но спонсоры и СМИ не дают ему отдышаться. Чтобы оправдать ожидания и дать понять всему миру, что борьба с коррупцией является его главным приоритетом, Зепп Блаттер объявляет в ноябре 2011 года о создании комиссии по управлению и соответствию. «НЕЗАВИСИМОЙ» комиссии, разумеется. Это более чем очевидно, но все-таки, как в случае со знаменитым сыром Пор-Салю, лучше повторить это еще раз[50].
Пост председателя в этом комитете занимает профессор права в Базельском университете. Если стремление к этике ― это сражение благородное, то комитет оказывается чертовски полезным. Эксперт «корректного поведения» получает от ФИФА удобную фиксированную заработную плату в размере 128 000 долларов США плюс 5000 долларов США за день написания своего отчета[51]. Одним словом, этика ― это эстетика.
