– Я буду молиться за вас, – пробормотала старуха, укрывая ноги девушки, повторяя слова вновь и вновь. Когда лошадь пошла вперед, женщина махнула рукой и пошла в постройку, хватая по дороге вилы. Нужно было убрать кровавую солому, чтобы никто не узнал о том, что случилось.
* * *
Дорога продолжалась под шумное дыхание бегущей лошади. Через время яркие огни факелов остались позади, и девушка с надеждой смотрела вперед. Чем дольше были в пути, тем прохладнее становилось. Лиана расправила плед и накинула на плечи, радуясь теплу.
Мужчина молчал. Он гордо восседал на лошади, погоняя, когда считал необходимым. В его груди зрело недовольство, ведь девчонка очень сильно затрагивала в нем нечто живое, то, что он думал уже не существует. Но Сияр считал это слабостью. Он не желал быть зависимым, а близость с ней срывала все запреты, разлука разрывала на части. Мысли сами по себе приходили к неутешительному выводу – Лиана его пара.
Но он не желал этого. Всей душой сопротивлялся. Не хотел и презирал себя за эмоции и зарождающиеся ничтожные чувства. Ему противила сама мысль о заботе и нежности. Наивные глупости для слабаков. В конечном счете всегда разочарование и ненависть. Сияр искреннее верил, что это временно, пока она находится рядом, был уверен, что сможет подавить в себе ненужную слабость.
Только вот его зверь буйствовал, яростно провоцируя на связку. И возбуждение хищника передавалось ему. В чем мужчина не нуждался, тем более, когда его самого одолевала безумная невыносимая жажда. Он мечтал погрузиться в ее влажное мягкое тело, врываться мощными толчками, пока не обессилит от удовольствия, а потом поставить метку.
Ее нежный цветочный аромат притягивал даже на расстоянии, и ему не терпелось вновь вдохнуть его. Ни с чем не сравнимый, самый желанный. Вдыхая, он сразу возвращался туда, где когда-то был счастлив. В снежную долину, наполненную морозной свежестью, хвойными деревьями, громким шумом потока ледяной воды, спускающейся с вершины горы. Именно там росли чудесные нежные фиолетовые цветы, когда наступало лето.
Но это было давно. Так давно, что он забыл. И лишь изредка воспоминания будили его поздней ночью, разрывая душу.
Свое совершеннолетие Сияр ждал с нетерпением, как самое долгожданное и особенное в жизни самбара. Он всегда был лучшим, несмотря на то, что не являлся родным сыном альфы. И все это понимали. Юноша не мог дождаться ночи, когда Луна раскроет истинную силу зверя, который, несомненно, превзойдет всех. Молодой самбар знал, ни секунды не сомневался в этом. С малых лет мальчик удивлял силой воли, духа и твердым характером. Но когда он превратился в черного зверя, то его жизнь рухнула. Появилась ядовитая ярость, отчаянная жажда убивать и неуправляемая агрессия. Он не мог контролироваться своего зверя.
Мужчина закрыл глаза, вспоминая ужас в глазах матери, которая дрожала от страха, отодвигаясь, проклиная, что он такой же, как отец. Сияр никогда не знал его, не слышал ни слова, мать лишь плакала, убежденно повторяя, что все будет хорошо. Но его первое превращение на обряде посвящения, когда они вышли на охоту, где демонстрировали силу, навыки и зверя, прошло не так, как он мечтал. Хищник не только разорвал трех беловолов сам, но и убил сына альфы, зверь которого не смирился с огромной мощью простого самбара и напал, решив доказать себе и всем, что он альфа и цвет шерсти не имеет значения.
Черный зверь победил, прибежал первым на поляну торжества, где победитель становится альфой. Весь в крови и с яростью в глазах он был похож на чудовище. Когда зверь ушел, а с ним восторг победы и утоление жажды, он оказался лицом к лицу с ненавистью самбаров хорма. Мать первая прокляла его, процедив, что скорее умрет, чем будет подчиняться безжалостному убийце. Маделина кричала… и все соглашались с ней, а старый альфа молчал. Он смотрел в сторону мертвого сына, которого зверь Сияра растерзал, словно тушу кабана, и только горестно выдохнул, что новый альфа проклят богами и его изгоняют из хорма.
В тот момент ему ничего не было нужно. Сила и власть – столь желанные и достойные юноши, оказались на грани безумства, что он не мог контролировать. Мать, которую Сияр боготворил, как обезумевшая кричала о своей ненависти, вспоминая о том, кто разрушил ее жизнь. Мать не была самбаркой, не умела превращаться, но она жила среди них. Альфа стаи привел ее в хорм, после того как почувствовал сильный запах хищника внутри хрупкого тела. Она бы не смогла жить среди тасхаров, плод слишком влиял на беременную женщину, поэтому он позвал к себе, обещая, что поможет со всем.
Маделина удивляла своей невероятной красотой. Длинные черные волосы, стройное тело, нежные изгибы. Ее голос завораживал, а небесно-голубые глаза околдовывали. Мужчине понравилась испуганная, отчаявшаяся сиротка, спрятавшаяся от всех в лесу. Он решил помочь ей, но взамен потребовал быть ласковой с ним и делить ложе. Женщин в хорме было мало, и они не испытывали преданности и нежных чувств, показывая, что способны сами заботиться о себе, выбирая любовников по своим собственным эгоистичным желаниям. Он знал, что ребенка примут сородичи, даже в утробе он излучал невероятную силу. И как только женщина приложила к груди своего ребенка, через месяц она добровольно согласилась делить ложе альфы и воспитывать его сына.
Два отважных мальчика росли вместе. Друзья, как братья, вечно соревнующиеся и не знающие поражения с другими, их дружба была крепка. Но она закончилась в ночь полной луны.
Сияр, как и отец, что он узнал лишь от матери в порыве ненависти в ту кровавую ночь, не умел контролировать зверя, действуя так, как требовал хищник. Он вырезал семью хрупкой девушки и бросил ее в поле, не в силах растерзать. Она молилась о его смерти и надеялась, что сын будет другим. Но нет, Маделина жестоко ошибалась.
Заметив, что Лиана начала ерзать, мужчина напрягся, чувствуя, как кровь прилила к чреслам. Он скривился и сцепил губы в тонкую линию, чувствуя, как в паху становится невыносимо больно. Как огонь, который медленно прожигает, не зная границ, безжалостно захватывая все живое. Сладкое опаляющее желание окутало сознание. Невыносимая пытка – терпеть, а ведь он мог развернуть девчонку и получить желанное удовольствие. Но Сияр знал, что ему будет мало. Ничтожно мало. Ведь стоило к ней притронуться, и он терял рассудок, оголяя животные инстинкты.
Почувствовав, как тело девушки обмякло и подалось назад, оборотень осторожно обнял за талию и притянул к себе. Тело напряглось от близости, но он не двигался, только сильнее прижимал, вдыхая запах лаванды в ее волосах, слушая дыхание, которое успокаивало горячее тело.
Закрыв глаза на секунду, Сияр нахмурился и поехал дальше, мысленно планируя их путь до Гаторских лесов. Там он отдаст девчонку и его временные трудности закончатся.
Зверь внутри недовольно прорычал, не сильно, чтобы не разбудить спящую девушку, но с такой яростью, что сомневаться не приходилось – хищник не принимал подобного решения.
Мужчина усмехнулся. Зверь стал менее агрессивным. Вероятно, через время он сможет его успокоить и даже управлять им.
Глава 9Хорм Снежного озера
