опять заболел живот. Найти туалет в Кимхэ было проще, чем в Пусане. Сидя в большой уборной, Кюхо вдруг рассмеялся. Он не понимал, в чем была причина, но продолжал смеяться, хотя это было возможно только тогда, когда он находился в туалете, потому что, едва он вновь окажется на улице, ощущение беззаботности уйдет и его снова охватит напряжение.
В полдень громко заревела сирена, и Кюхо проснулся в комнате мотеля. Он сел и заплакал, как маленький ребенок. Затем он встал, посмотрел в зеркало на стене и вытер слезы. Осмотрел себя со всех сторон и стал кривляться перед зеркалом.
– Ну что же, по-моему, настало время постричься, – пробормотал Кюхо.
Он пообедал и в два часа дня пришел в парикмахерскую. Все время, пока его стригли, он проспал. Затем его побрили и нанесли на волосы помаду. Он внимательно осмотрел себя со всех сторон, в том числе и со спины, и поблагодарил парикмахера. Вышел на улицу и подошел к чистильщику обуви. Мальчик, который чистил обувь, был довольно милым. Он все время улыбался и кокетничал:
– Спорим, я угадаю, кем вы работаете?
– Хорошо, и чем же я занимаюсь?
Казалось, что Кюхо вернулся к нормальной жизни. Внешне он выглядел совершенно обычным человеком. Если не обращать внимание на мешки под глазами и припухшее лицо, то он выглядел как всегда.
– Вы занимаетесь торговлей? У вас свой магазин, ведь так?
– Ах ты, негодяй, едва ли я похож на торговца.
– Вы сходили в парикмахерскую днем. Разве не так? Вы не торговец?
Кюхо округлил глаза и сказал:
– Вообще-то я революционер.
Мальчик перестал чистить ботинки и скривил лицо:
– Все вы врете.
– Эй, что это ты весь скривился?
– Все вы врете.
Почему он решил, что я вру? В чем тут дело? Он думает, что я вру, потому революционер, или просто не верит, что я есть революционер? Так и не разобравшись в этом, Кюхо сказал:
– Эй, вообще-то это правда.
Вечером Кюхо сел в автобус и снова заснул. Он приехал на горячие источники в Тоннэ, где провел ночь с другой девушкой. Она была совсем молодой, ей было не больше шестнадцати-семнадцати лет.
На третий день, вечером, бывший сослуживец Кюхо полковник Чхве пришел к нему домой. Конечно же, жена Кюхо хорошо знала полковника, потому что Кюхо поддерживал с ним близкие отношения. Скорее всего, он услышал о беде Кюхо и приехал к ним из Сеула, чтобы помочь ему.
Глаза жены были полны слез благодарности. Ее настолько переполняли чувства, что она не могла сказать ни слова. Она лишь сидела с ребенком на руках и всхлипывала.
Полковник Чхве подозрительно посмотрел на жену Кюхо и спросил:
– Ну, так где же Кюхо?
Жена Кюхо сразу же взорвалась:
– Вы тоже с ними заодно, полковник? Как вы можете тоже его в чем-то подозревать?
Полковник Чхве пришел в замешательство:
– В чем я его подозреваю? О чем вы говорите? Скажите лучше, куда он уехал?
Впервые жена Кюхо посмотрела на полковника спокойно.
– Он в бегах, потому что они приходили за ним, – быстро прошептала она.
– Что?
Полковник Чхве сильно удивился. Затем его лицо побагровело от злости, словно он был готов сейчас кого-нибудь убить.
– Вот же идиоты. Ничего нормально сделать не могут. Ублюдки, сукины дети! – кричал полковник и потом спросил: – Так куда же он убежал?
– Объясните мне, в чем дело?
– Мы его ищем, потому что Кюхо был назначен заместителем мэра Масана.
Жена Кюхо сползла на пол и зарыдала:
– Как же так? Я же была так напугана. – Вместо того чтобы радоваться, она только плакала.
– Так куда же он сбежал?
– Последний раз он звонил мне позавчера утром, и больше от него не было никаких вестей. Ох, он, должно быть, бросается деньгами направо и налево и пропивает их, – но было уже очевидно, что женщина успокоилась. – Он убежал в вельветовых штанах и забыл шляпу дома. Он, наверно, выглядит как сумасшедший. Где же его искать?
– Как же можно было так оплошать? Вот же идиоты. Какие же они идиоты. Ничего им нельзя доверить! – продолжал ругаться полковник Чхве.
Как же дело могло принять такой оборот? Но не стоит сейчас зацикливаться на причинах этого недоразумения. Необходимо было как можно быстрее найти заместителя мэра Масана.
Как-то очень быстро жена Кюхо изменила свой внешний вид на более подходящий для жены заместителя мэра. Все время она проводила в продуктовой лавке в ожидании его звонка. (Но смешного тут ничего не было.) Кюхо же в это время проводил ночь с проституткой в Тоннэ: до одиннадцати часов утра он принимал с ней ванну в горячих источниках, затем ему сделали массаж, и только тогда он сел на автобус до Купхо. Там он пошел в пивную, где был вечером два дня назад. Проститутка, с которой он провел ту ночь, играла в карты. Увидев его, она, довольная, подбежала к нему, крича во весь голос, что пришел ее муж. Внезапно к нему выбежали и другие девушки. Нельзя сказать, что ему не нравилось лежать посреди дня в комнате недорогого отеля, пахнущей дешевым парфюмом. Так же как и нельзя было сказать, что дешевые шутки со стороны проституток не доставляли ему удовольствия. Сейчас он смог забыть абсолютно все на свете, в том числе и свою жену. Иногда у него возникало желание позвонить ей, но потом он старался не думать об этом. Сама мысль об очередном разговоре с женой бросала его в дрожь: «Что-нибудь произошло с нашего последнего разговора?» – «Они опять приходили». – «О боже!» После чего сердце оборвется, и снова начнется расстройство желудка. К тому же не факт, что она вообще ответит. Скорее всего, дела только ухудшились. Возможно, что и ее тоже арестовали. А может быть, они сидят рядом с ней, пока она ждет его звонка.
В скором времени Кюхо стал перемещаться из города в город: вечерами пил то в Купхо, то – в Кимхэ. Девушки в барах были оживленны, словно у них был праздник или же в город приехал цирк.
Кюхо совершенно не представлял, что происходило вокруг него, его деньги были почти на исходе, но он был невероятно спокоен. Он пил крепкие напитки, пил кофе, когда у него начиналась диарея, он стучал в дверь туалета, если там кто-нибудь был.
Так прошла одна неделя. Никто ничего не слышал о Кюхо, не было никаких новостей о заместителе мэра. В итоге улицы были перевернуты вверх дном: все были задействованы в его поисках, будто бы действовал специальный отряд.
